Ознакомительная версия. Доступно 20 страниц из 100
В ведении переговоров с Щеботаном Мокрицу помогал исполняющий обязанности капитана Пикша из анк-морпоркской Городской Стражи, в настоящий момент прикомандированный к щеботанским правоохранительным органам, который выучил здешнее наречие на улицах Анк-Морпорка. И.о. капитана Пикша объяснял дилемму, вызванную щеботанскими традициями землевладения, за пинтой некрепкого пива.
– Они называют это ле патримония. Это значит, что все отпрыски должны получить кусок земли, когда мамка и папка помрут. Большую ферму нужно разделить на две или три, а то и больше, маленькие фермы, чтобы все получили свой кусок. Даже правительство понимает, какой это бред, но в Щеботане никто не обращает внимания на мнение правительства. Так что твоя задача, господин фон Липвиг, все им разъяснить, а больше, увы, ничего не остается.
И Мокриц старался, очень старался, но после полумесяца чуть не доконавших его торгов за каждый клочок земли размером с носовой платок он был готов опустить руки и вернуться в Анк-Морпорк. Он переживал, что Гарри останется недоволен, а что еще хуже, останется недоволен Витинари, но, может, Мокрицу повезет и ему еще удастся отболтаться.
Мрачное настроение Мокрица чуть прояснилось, когда он приблизился к небольшому, но процветающему имению, принадлежащему маркизу де Бламанже, известному виноделу. Маркиз был одним из последних землевладельцев в списке Мокрица. Он женился на уроженке Анк-Морпорка и имел личный интерес в том, чтобы его отборные вина добирались до покупателей без задержек и с минимумом тряски, которая пагубно сказывалась на вине. После нынешних перевозок в экипажах по дорогам, испещренным рытвинами, бутылкам требовалось отлеживаться в темных погребах еще месяцами.
Маркиз пригласил Мокрица на обед. Подавали нечто, что он назвал фьюжн гурмэ, с пате без всяких а ля, лобстером с пюре на второе и превосходным пудингом с изюмом на десерт. Сочетание блюд, которому обычно хочется пожелать долгой жизни в летописях кулинарных ужасов, на деле оказалось не таким уж плохим, особенно если запивать лучшими домашними винами.
Маркиз оказался человеком молодым и дальновидным. Он явно был покорен концепцией железной дороги, и не только торговыми перспективами, но и возможностями для сближения людей. С этими словами он подмигнул супруге, недвусмысленно намекая на то, что сближение людей было темой, очень дорогой его сердцу. И он верил, что чем больше люди знают друг о друге, тем лучше они ладят. Его отношение к щеботанским своеобразным и несколько идиллическим взглядам на вопрос о разделении имущества после смерти родителей представляло огромный интерес для Мокрица.
– Все хотят продавать свой вино, и сыр, и рыбу в Анк-Морпорк, это факт, но никто не хочет терять земля. Нам всем нравится иметь свой кусочек Щеботан – это наш личный собственность, который можно взять в пригоршню и стиснуть в кулак. За собственность стоит бороться. Да, это ужасно старомодно, и правительство рвет на себе волосы, не зная, что поделать с этот неистребимый традиция, но мне, истинному сыну Щеботана, это очень близко и понятно. А вот для тебя, мон ами, это грозит оборачиваться проблемой, потому что мы не продаем то, что принадлежит нам по праву рождения, разве что за очень высокую цену. И когда разойдется новость о железный дорога, цена будет взлетать до небес. И тебе, как говорит моя жена, придется раскошелиться дан ля не. Так что могу советовать подыскать другой дороги до столицы, если хочешь управиться раньше, чем ле свинья полетят. – Маркиз задумался ненадолго и прибавил: – Пойдем в мою библиотеку. Я покажу тебе некоторый карты.
В просторной, богато меблированной комнате, увешанной чучелами голов убитых животных (во всяком случае, хотелось надеяться, что это были чучела), с застарелым запахом формальдегида, Мокриц разглядывал огромную карту, которую маркиз достал из старинного сундука.
Указав на местность, которая на карте выглядела совсем пустой, маркиз сказал:
– Вот здесь весь земля ничего не стоит. Сплошной стланик, копать совершенно нечего, кроме охры, и той кот наплакал. Считай, пустырь, поросший кустарниками, такими густыми, что все ноги обдерешь. Совершенно безынтересный для человека место. Бросовая земля, можно сказать, прибежище беглый преступник, разбойник с большой дороги, бандит и контрабандист. Все опасные и вооруженные до зубов типы. Правительство периодически делает вид, что проводит зачистки, но и только. Еще там живут гоблины, но эти ничего не знают о правах на земля.
– Мы в Анк-Морпорке совсем недавно пришли с гоблинами к взаимопониманию, – быстро вставил Мокриц. – Надо только найти для них занятие, которое им понравится и в котором они будут добиваться успехов. Главное, не путаться в их именах и подавлять в себе желание дать им затрещину. Гоблины, если их не бить, приносят огромную пользу, хотя с эстетической точки зрения – удовольствие, конечно, сомнительное.
– Хотелось бы, чтобы и мы находить с ними общий язык, – протянул маркиз мечтательно. – Но имей в виду, что здесь у нас щеботанские гоблины, а они большие скандалисты, строптивцы и нередко пьяницы. Они делают собственное вино, мон дью! – Маркиз задумался и поправился: – Винный напиток, пожалуй.
– Звучит не так уж и страшно, – заметил Мокриц.
– Да ну? Они делают вино из улиток. Плоды стен, как вы, анк-морпоркцы, их зовете. Выпьют – и буянят. Но с ними бы не было проблем, если бы не разбойники, которые охотятся на них ради забавы.
– То есть в стланике хозяйничают разбойники? – уточнил Мокриц.
Маркиз заколебался:
– Не совсем так. Это в буквальном смысле ничей земля. Если поговорить с законниками, они объяснят, что де-факто хозяйничает там Щеботан как таковой.
– Ну вот, а Щеботан как таковой жаждет получить железную дорогу, даже если землевладельцы с ним и не согласны. И если ты, маркиз, можешь гарантировать, что вопрос с правами на землю будет решен, я с превеликим удовольствием окажу городу такую услугу.
Маркиз поморщился:
– Увы, не все так просто. Мы не хотим проблем, но правительство медлит, когда речь заходит о зачистке, потому что между разбойники и правительство столько общего, что они в любой страна могут оказаться взаимозаменяемы… Вижу, ты улыбаешься, господин фон Липвиг. Я сказал что-то смешное?
– Много ли там разбойников?
– Хватает. Та местность ими кишит. Жуткий разбойники, который шутя пойдут на убийство, если думают, что им сойдет это с рук. Но раз ты так торопишься, господин Анк-Морпорк, боюсь, придется тебе очищать стланик от бандитов самому. Но ты все еще улыбаешься! Будь так добр и поделись шуткой. Пресловутое анк-морпоркское так называемое чувство юмора, увы, теряется при переводе.
– Не беда, – успокоил его Мокриц. – Когда раздавали радости жизни, чувство юмора получил Анк-Морпорк, зато Щеботану досталось искусство изысканной кухни и любви. – Он выдержал паузу и спросил: – Махнемся?
Маркиза захихикала в бокал, улыбнулась Мокрицу и подмигнула, а ее муж усмехнулся и серьезно ответил:
Ознакомительная версия. Доступно 20 страниц из 100
