– Где-то в километре от того места, где я вас нашёл, валялась возле рельсов.
О, как она радостно прыгала, когда нашла в сумке в целости и сохранности всю косметику! К радости жены присоединился и муж, когда там же обнаружились документы. Цел был даже кошелёк, правда, выпотрошенный.
– Из-за денег не переживайте, вам помогут добраться домой! – успокоил старик.
Потом он усадил гостей в повозку и отвёз их к полуночи за холмы, к железной дороге. И эта поездка стала для семьи впечатлением более сильным, чем сумасшедшие дни в сумасшедшей стране. В ярком лунном свете они ехали под жуткий волчий вой и грозный лай сопровождавших их собак среди разбросанных по степи скелетов, многие из которых так и продолжали сжимать праздничные флажки.
У железной дороги они дождались мотодрезины вагонных воров. Те пошушукались с пастухом, ударили по рукам. Начали поторапливать путешественников, поскольку свой груз они уже успели собрать. Долгого прощания не получилось. Мальчик ревел и цеплялся за старика, отец еле его оторвал и, крепко прижав к груди, сел с ним вместе на дрезину. А женщина упала на колени и бросилась целовать старику руки, пока он не отбился и не вскочил на коня.
– Прощайте! – он махнул рукой и отвернулся.
– Прощайте! – хором заплакала семья.
Воры завели мотор на дрезине, заглушив все эти сантименты, и тронулись в путь.
– Вот, вам старик сказала передавать! – старший протянул мужчине небольшую пачку денег. – Мы довозить вас до ближайшей станции, там вы сами. Этих денег должно хватить.
– Чем же мы сможем вам отплатить? – смутился мужчина.
– Ничего не надо! Со стариком мы договорилася обо всёма, мы его знаем. Спите, он сказал вам надо отдыхать.
– Может, пакет возьмёте? – мужчина вновь достал «сокровище».
Вагонные воры дружно рассмеялись.
– Старик говорила, что вас тут сильно потрепало! – отсмеявшись, сказал старший. – Ох, сильно! Спите, отдыхайте!
Они проснулись возле вокзала, на лавочке, заботливо накрытые старым пледом. Этим же утром они уехали и никогда сюда больше не возвращались, как и обещали старику. О реальности всего произошедшего им напоминал только кусок бумаги с бурыми кровавыми разводами, заботливо вставленный ими в рамку и размещённый на самом почётном месте в их жилище.