Придерживая рваные края рубашки вместе, я соскользнула со стола. Мои босые ноги шлёпнули о холодную плитку, и смотря вниз, я поклялась снова. С ума сойти, на большом пальце ноги весела бирка. И когда только они успели её надеть?
— Где моя обувь? — бормотала я, заглядывая под каталку и ничего там не находя. К счастью, мой амулет был все еще на шее. Если бы они попытались его забрать, я бы влипла. Сейчас это было очевидно. Я перестала его прятать в тот самый момент, когда на меня натянули простыню. Когда они махнули на меня рукой, это было совсем неприятное чувство.
В мрачном настроении я прошла через слабо освещенную комнату, хватая лабораторный халат с вешалки позади стола. Я впихнула в него руки и застегнула пуговицы, чтобы прикрыть порванную рубашку и разорванные колготки. Мое сердце выдало импульс лишь однажды, когда я была на столе, но они выложились по полной программе, пытаясь запустить его снова. Я никогда не чувствовала себя настолько осквернённой, но по крайней мере, они не срезали мой лифчик.
— Эй, они мои! — сказала я, обнаружив свои сережки на столе санитара. Обезумев, я впихнула одну, затем другую в уши. Все еще босиком, я направилась к двойным дверям. Я должна была найти Шу. Злая на весь мир, я открыла двери и выглянула. Коридор был пуст. Одна из люминесцентных ламп отсутствовала, а дальше, вниз по коридору с низким потолком, мерцала другая лампа. Пахло отбеливателем. С другой стороны было всё то же самое, но в конце был ряд серебряных дверей лифта. Значит, мне надо было туда.
Бирка на ноге скрежетала о кафель, и я, не замедляя движение, наклонилась, сорвала её и бросила на пол. Я не очень долго была мертва и могла бы биться об заклад, что Шу был все еще наверху.
Сзади раздался мужской голос.
— Мэм? У Вас что-то упало.
Мои зубы сжались, прищурившись, я обернулась и обнаружила что это тот санитар, который вёз меня сюда под искореженную мелодию Satisfaction. Тот, кто, держу пари, стащил мои сережки.
— Что?! — рявкнула я, прекрасно понимая, что стою босиком, да ещё и с лиловыми волосами. Не говоря уже о разорванной рубашке и изодранных колготках. Изображать из себя доктора, конечно, бесполезно, но возможно, я могла бы быть лаборантом, у которого был неудачный день.
Пухлое лицо парня стало удивленным.
— Мм, извините, — сказал он, выступая вперед теперь уже медленнее. — Я думал, что вы доктор.
Останавливаясь, он посмотрел на бирку, на меня, затем на двери справа. Бутылка газировки в его руке стала выскальзывать.
— Ах…
Раздражённая, я шагнула назад, шлёпая босыми ногами.
— Спасибо, — сказала я, хватая бирку и запихивая её в карман лабораторного халата. Одарив его напоследок свирепым взглядом, я развернулась и прошла до конца зала к лифту. Сзади было слышно нервное поскрипывание ботинок.
— Эй, мм, вы, — сказал парень, затем заколебался, размышляя. Я сделала три шага дальше по коридору, и он закричал. — Эй!
Я не обернулась, но каждый мускул напрягся во мне, когда я хлопнула по кнопке подъёма лифта. Почти в тот же миг двери скользнули в стороны, открываясь, но я резко затормозила, когда Шу посмотрел на меня, потрясенный. Он глянул мне за спину, и я совсем даже не удивилась, когда услышала крик санитара.
— Эй, вы! Подождите!
Глаза Шу были огромны, когда он схватил меня за халат с сердитым выражением лица, и качнулся назад, спрашивая:
— Мм, с тобой всё в порядке?
— Найди для меня чулан для мётел, ладно? — проворчала я в ответ, и он бросился из лифта.
Я напряглась, когда санитар подошёл сзади, фыркая и пыхтя. С меня было достаточно. То, что они делали с мертвыми, было чудовищно. Последняя вещь, которую я хотела бы сделать — это отвечать на вопросы этого парня относительно того, почему я бодрствовала и ходила.
— У вас какие-то проблемы? — воскликнула я, поворачиваясь к нему. Это произвело желаемый эффект, и он резко остановился. Позади него Шу нашёл крошечную комнату с ведром на колесиках и шваброй. Тыча пальцем в парня, я вынудила его отступить назад.
— Вы живы, — пробормотал санитар, переводя глаза с серёжек на уши и обратно.
— Не совсем, но ты вор, сказала я твёрдо. — Отдохни, — добавила я, впихивая его в чулан.
Бешено вращая руками, парень свалился. Споткнувшись о ведро, он сел, тараща на меня глаза, когда я нагнулась к нему и сорвала ключи у него с пояса. Я отошла в сторону, а Шу захлопнул дверь, чуть не прижав белый кроссовок парня.
— Думаю, что этот, — сказал Шу, указывая на ключ с надписью ОБСЛУЖИВАНИЕ, и я запихнула его в замок и повернула.
— Эй! — приглушённо донеслось из чулана, и я выдохнула, чувствуя себя значительно лучше.
Шу смотрел на чулан, смеясь.
— Нашла нового друга? — спросил он, и я подскочила, когда санитар загромыхал ручкой и заколотил в дверь.
Смущенная я чувствовала, как гнев уходит, так и не разгоревшись.
— Он украл мои сережки, — сказала я. Хорошо ещё, что я их нашла не у него в ушах. Черепа и кости было труднее найти, чем можно было бы ожидать.
— Выпустите меня! — донеслось из чулана.
— Спасибо, — сказала я Шу, когда мы вернулись к лифту, и я нажала на кнопку подъёма.
— За что?
Внезапно смутившись, я посмотрел на Шу, он стоял, засунув руки в карманах в небрежно распущенной рубашке.
— За то, что приехал, чтобы найти меня, — сказала я.
Лифта всё ещё не было, и он поглядел искоса на меня.
— Хотел убедиться, что с тобой всё в порядке. Я имею в виду — ты была мертва.
— Вообще-то, я и сейчас не очень живая.
Он стал еще более нервным, переступая с ноги на ногу и наблюдая за светящейся кнопкой подъёма.
— Да, — согласился он, — но с тобой же всё в порядке.
Я улыбнулась, вытягивая руку, чтобы в шутку ударить его кулаком в плечо.
— Мертво только тело.
Шу глубоко вздохнул, выдыхая громко.
— А нам нужен компьютер в каком-нибудь спокойном месте.
Из чулана тихо донеслось:
— Чёрт, никаких решёток.
— В морге есть компьютер, — сказала я, и Шу посмотрел на пустой коридор, высоко подняв брови и размышляя. Я точно знала, о чём он думает: зачем идти куда-то ещё, когда единственный человек здесь был заперт в чулане?
— По-моему, хорошая мысль, — сказал Шу, и мы направились к двойным дверям. Его туфли поскрипывали на плитке, а мои босые ноги ступали бесшумно. — Если на компьютере вирус, то я смогу соединиться с сервером отсюда и загрузить патч.
Моя улыбка стала шире. Это могло сработать. Наконец, хоть что-то пошло по-моему.
— Люди? — завопил санитар. — Кто-нибудь? Эй?
