– И тебя очень потрясло, когда… – начала Полетт.
Франко застыл и протянул навстречу ей руку.
– Замолчи, – нежно прервал он. – Я хочу тебя поцеловать.
Полетт беспомощно улыбнулась.
– Обычно ты не предупреждаешь меня об этом.
Франко прижал ее к себе и мягко опустил на песок…
Окунувшись в теплое ласковое море, они смыли с обнаженных тел песок, жадными глотками осушили еще по бокалу шампанского и снова занялись любовью…
К тому времени когда они добрались до причала и поднялись на яхту, у Полетт уже кружилась голова. От шампанского. От любви.
– Завтра весь день проведем в море, – произнес Франко, – не возражаешь?
– И послезавтра, – прошептала Полетт, охваченная внезапным страхом, что не сможет чувствовать себя свободно до тех пор, пока на острове столько посторонних.
– Как скажешь, дорогая. – Франко осторожно провел ее в каюту, где стояла большая двуспальная кровать.
Полетт споткнулась о край ковра, и он подхватил ее на руки, спасая от падения.
– Я от тебя пьянею, – сообщила вдруг Полетт, растворяясь в пучине его пылающих золотисто-медовых глаз.
– Не хочешь пересмотреть условия нашего развода?
– Что-что? – похолодела Полетт.
– Может, не станем спешить с ним, пока не почувствуем в том нужды… – Чувственные губы Франко расплылись в широкой улыбке.
Полетт ощутила, как волна блаженства окатила ее тело.
И тем не менее произнесла:
– Я об этом еще подумаю…
Солнце стояло уже высоко в небе, когда она, проснувшись, услышала голос Франко, разговаривающего с кем-то по телефону.
– Что ты делаешь?
– Хочу заказать нам завтрак.
Подкравшись сзади, Полетт обняла его за плечи, прижалась щекой к его обнаженной спине. Эта ночь была самой сладкой и невероятной ночью в ее жизни, она и сейчас продолжала плыть по морю любви – столь безграничному, что казалось, будто в мире не осталось ничего другого.
– Как ты себя чувствуешь? – поинтересовался Франко, гладя ладонями ее обнаженные упругие ягодицы.
– Прекрасно. Я и не подозревала, что ты можешь быть таким ласковым и нежным.
– То ли еще будет!
Неожиданно на палубе послышались чьи-то шаги. Франко настороженно прислушался. И тут до счастливых новобрачных донесся встревоженный голос Лореданы, выкрикивающей имя Франко.
Франко в одну секунду натянул джинсы и распахнул дверь.
Полетт рванулась было за ним, но тут обнаружила, что ей просто нечем прикрыть нагое тело. Франко выскочил из каюты. Полетт услыхала, как он быстро обменялся по-итальянски парой фраз с сестрою, возбужденная речь которой то и дело прерывалась судорожными рыданиями.
– У Карлоса снова случился приступ!… – заскочив в каюту, крикнул Франко, по одному взгляду на которого сразу можно было понять, что в данный момент он находится уже в тысячах километров отсюда.
А это означало, как сообразила она, что их медовый месяц, едва начавшись, подошел к концу.
10
Несмотря на царящую вокруг жару, Полетт тряслась словно в лихорадке. Карлос оставил подробнейшие инструкции о том, каким образом в случае смерти тело его должно быть перевезено в Испанию, дабы упокоиться в семейном склепе клана Мендоса в Сарагосе. На похоронах присутствовали лишь члены семьи, и даже представители прессы были оставлены за решеткой кладбища, напоминая стаю голодных волков, сдерживаемых лишь присутствием полиции.
– Никогда не ожидала, что мне его так будет не хватать, – прошептала Лоредана. – Всю свою жизнь я провела с ним рядом. Почти пятьдесят лет он указывал мне, как я должна поступать… И теперь я чувствую такую пустоту!
Но не одна лишь она испытывала такое чувство. Нечто подобное происходило и с самой Полетт. Умом она прекрасно понимала, что Франко сейчас не до нее, что жизнь его от рассвета до заката была сопряжена с массой неотложных дел. И все же ей было грустно и одиноко без его ласк.
Впрочем, Франко не только потерял отца. Вместе с тем он унаследовал от него и всю ту великую империю, управление которой представляло собой колоссальный труд. Одновременно Франко «унаследовал» и лишенную наследства безутешную вдову Карлоса. Полетт изо всех сил пыталась вызвать в себе чувство сострадания к Бонни, но не могла не заметить, что та рыдает лишь оттого, что потеряла Франко, а вместе с ним – баснословный капитал. Однако печаль ее по усопшему мужу выглядела настолько искренней, что даже искушенный Франко клюнул на столь искусно разыгранные проявления чувств. Он стал относиться к Бонни куда мягче и теплее.
Со всех сторон сверкали фотовспышки. Полетт зажмурилась.
– Не обращайте на них внимания, миссис Беллини, – наклонился к ней охранник, – вы быстро к этому привыкнете.
Но Полетт вовсе не была уверена, что это у нее получится. Стоило им покинуть Парадиз, как она сообразила, отчего Карлос приобрел этот уединенный остров. В любом аэропорту, в любом общественном месте журналисты липли к ним, словно осы на мед.
– Вы сейчас для них – первоочередная новость, – произнес охранник, когда Полетт удалось наконец пробраться к автомобилю. Однако Полетт сейчас больше всего волновало, что собирается делать Франко, который, судя по всему, совсем не собирался садиться с ней в одну машину. Да и не слишком часто появлялся он в ее постели в эти дни. По ночам Франко разбирал документы отца, ел в самое неожиданное время и никуда не выходил без того, чтобы за ним по пятам не топали как минимум трое громил-охранников.
– Пожалуй, пойду посплю, – пробормотала Лоредана, когда они наконец добрались до роскошного поместья, некогда служившего Карлосу постоянной резиденцией.
Бонни прибыла туда же на автомобиле вместе с Франко. Полетт угрюмо следила из окна, как она выбирается из машины, – само воплощение грации и женственности.
– Франко! – выскочив из комнаты, позвала его Полетт, и голос ее гулким эхом отразился от стен гигантского зала.
– В котором часу мы будем обедать? – произнесла Бонни таким тоном, будто Полетт и вовсе не было рядом.
– В семь, – ответил Франко и устремил на Полетт рассеянный взгляд своих золотистых глаз. – Привет, незнакомка, – с ироничной улыбкой произнес он.
Полетт двинулась ему навстречу.
Но пара секретарш, похожих друг на друга, как близняшки, отвлекли его внимание. Он тут же направился к ним, и внутри Полетт что-то взорвалось.
– В следующий раз, когда захочешь со мною повидаться, предупреждай заранее! – воскликнула она и, развернувшись, бросилась обратно в свою комнату.
– Встретимся в постели… нынче в полночь. Обещаю! – крикнул Франко ей вдогонку.
