– Нам бы тоже надо дома елку нарядить. Мы же будем встречать Новый год как всегда?
– Конечно, – без особой радости подтвердила Полина. – Как же еще? Мама с бабушкой звонили, приедут тридцатого днем.
«Я что-нибудь придумаю!» – мысленно пообещала Клара, простилась с сестрой и позвонила Миле.
– Я на ланче, у тебя пять минут, – с ходу сообщила вечно занятая подруга.
– Расскажи мне про Змеющенко, – не стала ходить вокруг да около Клара.
– Про Арину? Звезд с неба не хватает, роль Царевны-лягушки в рязанском ДК – ее потолок. Мечтает зацепиться в Москве и выйти замуж за богатенького.
– Что ж ты мне раньше не сказала? – бурно возмутилась Клара, но запоздало припомнила, что не стала доверять Миле всю нюансы лицедейской работы, к которой собиралась привлечь актрису. Но теперь-то уж что скрывать? И Клара выложила Миле все, как на духу.
– …Вот так эта змеюка меня подставила, – завершила Клара свою речь.
– Да, Клара, такое могла придумать только ты со своей писательской фантазией! – Мила не скрывала ехидства. – Может, пойдешь к нам в сценаристы? Мы как раз запускаем долгоиграющее мыло на двести серий, тебе будет где развернуться.
– Нет уж, на такую каторгу не подпишусь! – поспешно открестилась Клара.
Однажды Клара пробовала написать серию в новый проект Милы, и буквально взвыла от жестких рамок, в которые загоняли сценаристов. Персонажей – всего четверо, локаций – не больше трех. Фантазия Клары отказывалась фонтанировать в таких спартанских условиях, писательница расписалась в своей сценарной несостоятельности и с радостью вернулась к своим романам. Тут ее выдумка не ограничивалась низким бюджетом и четырьмя стенами, героев могло быть столько, сколько хочется, и отправить их Клара могла хоть на Мальдивы, хоть на Северный полюс, хоть в космос.
– Так что насчет Змеющенко? – Клара вернулась к главному. – Ты можешь ее как-то приструнить?
– Интересно, как?
– Пригрози, что вычеркнешь ее из базы или перестанешь приглашать на кастинги, – предложила Клара.
– Арина и так большим спросом не пользовалась, так что этим ее не запугаешь, – возразила Мила. – К тому же, как я поняла, Иван богат и хорош собой? Что ей съемка в рекламе прокладок по сравнению с перспективой удачного замужества?
– Значит, кнут отпадает, – приуныла Клара. – А если пряник предложить? Может, какому театру в Тьмутаракани срочно Снегурочка нужна? Я сама заплачу, пусть только заберут ее на все новогодние каникулы!
– Снегурочкой в Тьмутаракани ее от Ивана не отвадить, – проницательно заметила Мила. – Вот если какая-то роль в кино нарисуется, Арина клюнет. Уж очень она амбициозна, мечтает себя на большом экране увидеть.
– Милочка, умоляю, устрой ей кастинг! – оживилась Клара. – Пусть ее заберут в киноэкспедицию на годик, мне бы только ее с Иваном разлучить.
– Клар, да кому она нужна? Таланта у нее нет, а красивых мордашек – море. Не быть Арине великой актрисой. Так что извини, ничем помочь не могу! Мне пора.
Мила отключилась, а удрученная Клара зашла на страницу Арины в соцсети и увидела новую фотографию. Змеющенко картинно застыла на фоне постера нового фильма, заслонив собой исполнительницу главной роли. «На премьере нового фильма «Снег в большом городе». Гремиславский – гений!» – гласила подпись.
Так-так, Клара довольно потерла руки. Царевна-лягушка мечтает о большом экране? Что ж, Клара устроит ей кастинг!
Вечером того же дня Иван втащил в квартиру большую, перевязанную шпагатом елку. Следом за ним через порог шагнула Арина. Сладкий запах ее цветочных духов смешался с хвойным ароматом, и у Ивана закружилась голова от этого невозможного счастья. Новый год, елка, Арина…
Он поцеловал ее тут же, в прихожей, не снимая пальто.
– Подожди, – Арина смущенно отпрянула, – а твой папа?
– Отец! – громко окликнул Иван, и его голос разнесся по пустой квартире. – Еще не вернулся. У него какие-то свои дела. Мы как раз успеем нарядить елку!
– Тогда за дело! Где мы ее поставим?
Иван пригласил Арину в гостиную. И пока он возился с крестовиной, Арина осматривалась, как в музее. Тяжелые портьеры с кисточками на окнах, чешская хрустальная люстра под высоким потолком, дубовый книжный шкаф с советскими изданиями классиков, круглый стол, покрытый скатертью, которую вышивала бабушка… Иван понял, что для Арины все это в диковинку. Она младше его на десять лет и выглядит гостьей из будущего в этом интерьере, который состоит из осколков советского прошлого. Что-то покупали еще бабушки и дедушки, что-то доставали родители. Выбивался из общего фона только новичок-диван из той самой коллекции дизайнера Жемчужниковой, благодаря которой удалось удержать фирму на плаву и даже получить прибыль к концу года. Своим появлением он был обязан тому, что его предшественник, старый диван-книжка, служивший Царевым верой и правдой долгие двадцать лет, приказал долго жить. Иван выписал со склада новый образец – с высокой мягкой спинкой и круглыми валиками по бокам, и сейчас именно на него грациозно присела Арина, дожидаясь, пока Иван установит елку.
– У тебя уютно, – мило улыбнулась Арина.
– Давно пора сделать ремонт и обновить мебель, – вырвалось у Ивана.
Отец уже несколько лет поговаривал о том, чтобы затеять ремонт и заказать новую мебель, но Иван только отмахивался – он целыми днями пропадал на работе, и его вполне устраивала не менявшаяся годами, уютная атмосфера в доме. Однако появление Арины заставило Ивана по-другому взглянуть на привычный интерьер, и он понял, что они с отцом как будто застряли в прошлом. Срослись с вещами, которые связаны с дорогими им людьми. Но ведь их уже не вернешь, а жизнь продолжается.
– Я могу подсказать хорошего дизайнера! – оживилась Арина и покрутила головой, очевидно, представляя себе новый интерьер.
Почему-то ее готовность помочь Ивана покоробила. В глубине души хотелось, чтобы избранница приняла и оценила его дом таким, какой он есть.
– Конечно, – рассеянно кивнул он, подтягивая крестовину. – Поможешь мне поднять елку?
Совместными усилиями они установили новогоднее дерево в углу у окна, навесили на него электрическую гирлянду, и Арина восторженно захлопала в ладоши:
– Настоящая лесная красавица! Давай скорее ее нарядим!
Иван достал с антресоли коробку с игрушками, бережно завернутыми еще бабушкой два года назад.
Бабушка Валя уже болела, ей было тяжело вставать, но она даже мысли не допускала о том, чтобы остаться без елки.
– Какой же это праздник, Ваня? – строго сказала она, когда Иван предложил обойтись без новогоднего дерева. И так на него взглянула, что Иван сразу же отправился на елочный базар и купил самую высокую, самую раскидистую, самую пушистую ель.
Они тогда наряжали ее втроем. В ту новогоднюю ночь бабушка поставила под елку свой последний подарок Ивану – деревянную резную шкатулку, в которой лежало старинное золотое кольцо с зеленым, как хвоя, изумрудом.
