Через полчаса он позвонил Мишель, подняв ее с постели, и объяснил ей в чем дело. Еще через полчаса Мишель была у него.
Он открыл ей дверь и, не говоря ни слова, вернулся в кабинет. Сколько он так просидел, он не знал.
— Джордан, — тихий нежный голос Мишель вырвал его из кошмара, — выпей воды.
Он замотал головой, и ему стало невыносимо стыдно, что она видит его в таком состоянии. Надо собраться! Надо что-то делать, а не выть тут от отчаяния.
— Выпей воды, — уже более твердо сказала она, вкладывая ему стакан в руку. — Я накапала успокоительное.
Джордан взял стакан и, стуча зубами о края, выпил воду. Господи, нельзя быть таким жалким! Особенно в глазах женщины, которой так хочется нравиться.
— Джордан! — Ее голос заставлял его возвращаться в реальность. — Посмотри на меня.
Джордан открыл глаза и повернул к Мишель голову. Она была совсем рядом: опустилась на колени возле кресла. Он видел сквозь стекла очков ее внимательные и любящие глаза. Или ему просто очень хотелось, чтобы они были любящими?
— Я уже заказала билеты, — сказала она, даже не делая попытки встать. — Самолет через два часа. Надо собраться.
— Билеты? Ты сказала билеты, Мишель? — не понял он.
— Да, — кивнула она. — Я заказала два билета: тебе и себе. Думаю, несколько дней здесь и без нас справятся.
— Ты летишь со мной? Но я еще ничего не сказал…
— Джордан, — не обиделась она, — не надо ничего говорить. Есть моменты, когда близкие люди должны сами все понимать. Тебе не стоит сейчас быть одному, поэтому я решила, что должна быть рядом.
— Близкие люди?.. — Он был в тумане и ничего не понимал. — Ты хочешь сказать…
— Именно это я и хочу сказать, — нежно ответила она. — Я не могу и не буду больше прятаться. Если ты сейчас откажешь мне, я уйду… Но я хочу, чтобы ты знал… Я люблю тебя. С того самого момента, когда увидела первый раз. Я не верила, что мы сможем быть вместе. Но я устала делать вид, что ты мне только босс. Я люблю тебя и хочу быть рядом с тобой в горе и радости. Сейчас у тебя горе. Не прогоняй меня.
Она говорила это, и он видел, как ее глаза наполняются слезами. И этот факт так отрезвляюще подействовал на него, что он моментально пришел в себя. Как он может позволить себе быть слабым, если женщины нуждаются в его поддержке? И потом, что она сказала? «Я устала прятаться»…
— Мишель… Прости меня, — проговорил он прямо в ее глаза, наполненные слезами. — Я старый дурак. Я думал, что ты никогда не сможешь полюбить меня. Какое счастье, что женщины умнее нас.
— Вот и хорошо, — улыбнулась Мишель. — А теперь вставай, нам нужно собираться.
Они больше не сказали друг другу ни слова о своих чувствах, потому что все их мысли с этой минуты были наполнены только одним: страхом за Алисию. Они почти не разговаривали ни на работе, ни в самолете. Слова были не нужны. Мишель как всегда по движению его глаз угадывала, что и как нужно делать. Он был ей безмерно благодарен. Какое счастье, что она рядом! Господи, сделай так, чтобы все были живы, а остальное приложится…
Джордан отстранил от себя Хилари и протянул руку Фортье.
— Здравствуйте, Рауль, — сказал он, придирчиво осматривая его: теперь он смотрел на него совершенно другими глазами, потому что Хилари наконец выбрала себе спутника. — Надеюсь, вы будете говорить все более вразумительно. От женщин у меня уже кружится голова.
— Конечно, мистер Вульф, — понимающе улыбнулся Рауль. — Давайте только поговорим обо всем в более комфортной обстановке. Вся вина лежит на мне. Но я попробую искупить ее.
— Ладно уж, — махнул рукой Джордан. — Я со вниманием выслушаю вас. Поехали в отель, барышни.
До этого момента Мишель не произнесла еще ни слова. В общей суматохе и радости от неожиданного и счастливого разрешения всех проблем о ней никто не вспоминал. Она спокойно ждала того момента, когда взоры обратятся на нее. Когда же этот момент настал и все действительно повернулись к ней, Джордан обнял ее за плечи и торжественно сказал:
— Благодарите Мишель, что я не успел поднять на ноги всю полицию Парижа. Хороши бы мы сейчас были.
Сестры молчали, ожидая продолжения речи. А что продолжение будет, никто уже не сомневался.
— И еще, дорогие дочери, — улыбаясь сказал отец, — поздравьте меня! Я женюсь. Ведь ты не против, Мишель?
— Я совершенно не против, — улыбнулась Мишель. — Как же я рада вас видеть! Алисия, не делай больше таких сюрпризов.
Алисия кинулась к Мишель и повисла у нее на шее.
— Я знала, — прошептала она прямо в ухо Мишель, — что этим все и кончится. Как хорошо, что вы не выставили меня тогда из приемной…
Потом к Мишель подошла Хилари. Женщины обнялись и на миг застыли.
— Мишель, я так рада за вас и папу, — прошептала Хилари. — И спасибо вам за все. Вы помогли мне понять…
— Будь счастлива, Хилари, — ласково сказала Мишель. — Поверь, все трудности еще впереди.
— Я не слишком их боюсь теперь, — засмеялась Хилари.
Через несколько минут вся компания, переговариваясь и смеясь, направилась к машине, чтобы ехать в отель.
Эпилог
Хилари проснулась в полном, фантастическом, блаженном покое. Она с удовольствием потянулась, села в постели и засмеялась. Если бы кто-нибудь еще две недели назад сказал ей, что она получит такой подарок от жизни, она ни за что бы не поверила. Неужели надо просто верить и любить, чтобы жизнь заиграла другими красками?
Ее дорогой подарок лежал рядом, разметавшись и посапывая. Какой же он красивый! — в который раз подумала она и не удержалась, чтобы не провести пальцем по его широким светлым бровям. Нежный, страстный, терпеливый… Какое блаженство быть женщиной! Теперь она никогда не будет чувствовать себя одинокой. С ней рядом всегда будут его глаза, руки, губы, его насмешливая улыбка и властный голос… Пусть командует, сколько хочет. Хилари теперь знает, что она будет для него всегда главной. Никакого соперничества: он — ее мужчина, а она — его женщина. И это единственные роли, которые уготованы им судьбой.
— Ну и как тебе спалось в этой шикарной постели? — услышала он голос Рауля, который делал вид, что спит.
— Ты подглядывал! — возмутилась она.
— Я подслушивал, — засмеялся он, открывая глаза, — я же спал и не мог ничего видеть.
— После конуры у папаши Пепе, в которой я по твоей милости жила, мне кажется, что я попала в сказку, — ответила Хилари, опуская голову на его плечо. — Почему ты так мучил меня?
— Разве? — удивился он. — Я думал, тебе нравится.
— Я готова была тебя убить: задушить, четвертовать, в общем что-нибудь кровожадное, — прошипела Хилари, пробегая коготками по его животу.
