Она повиновалась. Хелен взяла трубку после второго же гудка.
— Алло?
— Это я, милая. Тот, кто когда-то тебе нравился.
— Кемпер! Чего это ты заговорил с приторным южным акцентом?
— Мне приходится быть осторожным.
— Ну а мне приходится учиться на юрфаке и подыскивать квартиру, а это нелегко!
— Все хорошее не так просто достается. Спроси своего пожилого бойфренда, он тебе подтвердит.
Хелен зашептала:
— В последнее время Уорд стал замкнутым и будто чего-то недоговаривает. Не попытаешься?..
Уорд снял трубку второго телефона:
— Кемпер, привет!
Хелен рассыпалась в поцелуях и повесила трубку. Кемпер сказал:
— Привет, сынок.
— Сам привет. Терпеть не могу резко переходить к делу, но ты не?..
— Да.
— И?
— И Бобби дал «добро». Сказал, что хочет, чтобы ты тайно работал на нас, и желает, чтобы ты узнал больше относительно наводки, которую дал нам Роланд Кирпаски, то есть, попытался выяснить, существуют ли на самом деле тайные бухгалтерские книги пенсионного фонда, в которых сокрыта информация о десятках миллионов долларов.
— Хорошо. Это… да, это и вправду хорошо.
Кемпер понизил голос:
— Бобби еще раз повторил то, о чем я тебе уже говорил. Избегай ненужного риска. Помни об этом. Бобби больше придерживается буквы закона, чем я, так что помни, что тебе следует быть осторожным — и теперь не только ради себя самого.
Литтел сказал:
— Я буду осторожным. Есть у меня один на примете, человек, связанный с мафией, которого я могу прижать с обвинением в убийстве, и, полагаю, я смогу сделать его информатором.
Через вестибюль прошла та самая женщина в норковой шубе.
За ней бросилась толпа коридорных, каждый из которых горел желанием открыть ей дверь.
— Уорд, мне пора.
— Да благословит тебя за это Бог, Кемпер. И передай мистеру Кеннеди, что я его не разочарую.
Кемпер положил трубку и вышел. Вдоль 76-й улицы дул порывистый ветер, опрокидывая стоящие на тротуаре урны.
Женщина в норке стояла под козырьком отеля. Она разворачивала подарок Джо Кеннеди.
Кемпер стоял совсем неподалеку от нее. Подарок оказался брошью с бриллиантами, обернутой в тысячедолларовые банкноты.
Мимо проплелся какой-то алкаш. Женщина в норковой шубе сунула ему брошь. Ветер поерошил купюры — там было не меньше пятидесяти штук.
Алкаш захихикал и уставился на брошь. Кемпер рассмеялся.
Притормозило такси. Женщина наклонилась и сказала:
— Пятая авеню, дом 881.
Кемпер открыл для нее дверь автомобиля.
Она сказала:
— Не находите, что Кеннеди — вульгарные?
Ее глаза были сногсшибательного прозрачно-зеленого цвета.
15.
(Чикаго, 6 января 1959 года)
Замок поддался с первой же попытки. Литтел вытащил из скважины отмычку и прикрыл за собой дверь.
В окна нещадно били лучи фар проезжавших машин. Улица у дома была отлично освещена — значит, ему не придется идти на риск и включать в доме свет.
В квартире Ленни Сэндса было чисто и душновато, как всегда бывает в середине зимы.
Со дня убийства Тони Ианноне прошло пять дней; преступление осталось нераскрытым. Ни на телевидении, ни в газетах не афишировался тот факт, что тело Ианноне нашли возле бара, бывшего излюбленным местом встречи гомиков. Курт Мид говорил, что это из-за Джианканы — он не хотел, чтобы за Тони закрепилась посмертная репутация гомосексуалиста, и сам отказывался в это верить. Мид передал некоторые жутковатые фразы, услышанные им на посту прослушивания: «Сэм послал ребят, чтоб те припугнули карманников, известных своей нетрадиционной ориентацией»; «Мо сказал, что убийца Тони будет кастрирован».
Джианкана отказывался верить в очевидный факт. Джианкана решил, что Тони оказался возле «Маленькой бревенчатой хижины Перри» по ошибке.
Литтел достал ручку-фонарик и маленький «шпионский» фотоаппарат. Сегодняшнее расписание Ленни — сбор выручки автоматов «Вендо-кинг», и раньше полуночи он не должен был появиться. Сейчас было 21.20 — у него есть время поработать.
Адресная книга Ленни была подсунута под аппарат в гостиной. Литтел принялся листать ее — и тут же наткнулся на знакомые имена.
Неразборчивый в знакомствах Ленни знал Рока Хадсона и Карлоса Марчелло. Ленни — свой человек в Голливуде — знал Гейл Рассел и Джонни Рэя[16]. Ленни — пособник мафии — знал Джианкану, Бутча Монтроуза и Рокко Мальвазо.
Странно: адреса и телефоны мафиози не совпадали с приведенными в досье программы по борьбе с оргпреступностью.
Литтел снова стал листать книжку. Еще разрозненные имена:
Сенатор Джон Кеннеди, поместье Хайеннис Порт, Масс., Спайк Кнод, дом 114 Гардения, Мобиль, Алабама; Лора Хьюз, дом 881, Пятая авеню, Нью-Йорк; Пол Богардс, дом 1489 Фаунтин, Милуоки.
Он принялся фотографировать страницы в алфавитном порядке. Держа в зубах ручку-фонарик, он фотографировал страничку за страничкой. Так он извел тридцать два кадра и дошел до буквы М.
Ноги болели — пришлось встать на карачки, чтобы фотографировать. Ручка-фонарик то и дело выпадала изо рта.
Он услышал, как в двери загремел ключ — НА ДЕВЯНОСТО МИНУТ РАНЬШЕ, ЧЕМ ОЖИДА…
Литтел вжался в стену возле двери. И принялся прокручивать в памяти все приемы дзюдо, которым его научил Кемпер.
Вошел Ленни Сэндс. Литтел ухватил его сзади и зажал ему рот ладонью. Вспомнил: «Нажимаешь большим пальцем на сонную артерию подозреваемого и вырубаешь его».
Он так и сделал — строго по Кемперу. Ленни, без малейшего сопротивления, распластался на полу. Литтел убрал ладонь с его физиономии и пинком захлопнул дверь.
Ленни не закричал, не завопил. Лицо его было прижато к складке съежившегося ковра.
Литтел ослабил давление на сонную артерию. Ленни закашлялся и рыгнул.
Литтел стал перед ним на колени. Он достал револьвер и взвел курок.
— Я — из чикагского отделения ФБР. Мне известно, что это ты убил Тони Ианноне, и если ты не будешь со мной сотрудничать, я сдам тебя Джианкане и чикагскому полицейскому управлению. Я не прошу тебя доносить на друзей. Меня интересует пенсионный фонд профсоюза водителей грузовиков.
Ленни жадно вдохнул воздух. Литтел поднялся и щелкнул выключателем — комнату залил ослепительно яркий свет.
