— Но все-таки лучше было бы как можно скорее отвезти ее домой.
Она протянула пустой стакан, и вдова торопливо забрала его.
— Мы как раз закончили, как раз закончили, — сказала миссис Огершпир. Сэнди и Роджер подписали договор, и она забрала свою копию. — Конечно, отвезите вашу подругу. Мы и не мечтали, что вы захотите поехать с нами.
Пока они стояли на лужайке, а вдова запирала дом, Роджер так и светился от радости.
— Потрясающе! Это потрясающий коттедж! Не могу поверить…
— Дорогой, это совершеннейшая дыра, — прервала его Сэнди. — Но это наша дыра, и я что-нибудь из нее сделаю.
— Ей больше понравился другой дом, — пояснил Роджер. — Но я сказал ей, что уверен: мы возьмем этот.
— Вы потом приедете ко мне? — спросил майор. — Мы бы обсудили вашу помолвку.
Он надеялся, что Роджер услышит ядовитую нотку в его голосе, но тот расплылся в улыбке.
— Прости, пап, надо возвращаться в город. Но мы обязательно скоро приедем.
— Потрясающе, — сказал майор.
— Да, я хочу забрать пару вещей — мой старый стол и дубовый сундук с чердака. Они будут хорошо здесь смотреться.
— У меня есть право вето, — заявила Сэнди. — Не собираюсь забивать дом уродливой мебелью только потому, что ты в детстве вырезал на ней что попало.
— Конечно, — сказал Роджер. — Прошу, миссис О.
Вдова надела широченное твидовое пальто с воротником, напоминавшим дохлую лису.
— Приятно было познакомиться! — крикнула Сэнди миссис Али и Грейс, которые уже забрались в автомобиль майора, и помахала им.
Миссис Огершпир со всеми предосторожностями усадили на переднее сиденье, Сэнди залезла на заднее, и мотор взревел так, что с изгороди вспорхнула стайка птиц.
Майор был рад, что на обратном пути его спутницы сидели тихо. Он устал, и у него болела челюсть — он только что осознал, что все время крепко сжимал зубы.
— Что-то не так? — спросила миссис Али. — Вы как будто чем-то расстроены.
— Нет-нет, все в порядке. Просто это был долгий день.
— Ваш сын снял дом, не так ли? — спросила она. — Он, кажется, остался очень доволен.
— Да, они все подписали. Он очень рад.
— Как чудесно.
— Просто все было как-то впопыхах, — сказал майор, резко сворачивая направо прямо перед носом у трактора на узкую дорогу, ведущую в Эджкомб-Сент-Мэри. — Они, судя по всему, обручены.
Он обернулся и посмотрел на Грейс, надеясь, что она не начнет снова стонать. Эти звуки очень затрудняли управление машиной.
— Вам уже лучше?
— Гораздо лучше, спасибо, — ответила Грейс, хотя лицо ее все еще выглядело серым и осунувшимся. — Мои поздравления, майор.
— Надеюсь, они знают, что делают, — продолжал он. — Уже снимают вместе дом. По-моему, несколько преждевременно.
— Кажется, в наши дни так происходит даже в лучших семьях, — сказала Грейс. — Не стоит расстраиваться по этому поводу.
Его выводили из себя это предложение и нервное трепетание ее платочка в зеркале заднего вида.
— Со временем у них появится возможность купить этот дом, — сказал майор. — Роджер говорит, что это очень выгодное вложение.
— Когда настоящая любовь сочетается с финансовым интересом, не должно быть никаких препятствий, — заметила миссис Али.
— Это ваша национальная поговорка? — заинтересовалась Грейс. — Очень уместно.
— Нет, я просто поддразниваю майора, — ответила миссис Али. — Не так важны обстоятельства, как тот факт, что ваши сын и будущая невестка теперь будут жить рядом с вами, майор. За такую возможность надо хвататься, не так ли, мисс де Вер?
— Конечно, — сказала Грейс. — Хотелось бы мне, чтобы у меня были дети, которые жили бы неподалеку.
В ее голосе была слышна боль, не имеющая ничего общего с пищеварительными проблемами.
— Я стараюсь смотреть в этом свете на присутствие моего племянника, — заметила миссис Али. — Но молодежь не всегда облегчает нам эту задачу.
— Я последую вашему совету и попытаюсь воспользоваться тем, что мой сын будет жить неподалеку, — сказал майор и нажал на газ, чтобы скорее покинуть пределы Литл-Падлтона. — И буду надеяться, что ему от меня потребуется что-нибудь, кроме моей мебели.
— Обязательно приведите сына и его невесту к нам на танцы, майор! — воскликнула Грейс. — Представите их всем. Все так расслабляются, когда надевают маскарадные костюмы, не правда ли?
— Да, но, боюсь, на следующий день мало что помнят, — заметил майор. Миссис Али рассмеялась.
— Я, наверное, снова надену свое викторианское платье, — сказала Грейс. — Может быть, удастся одолжить у кого-нибудь пробковый шлем или что-нибудь в этом духе.
— Если хотите, буду рада одолжить вам сари или тунику с шалью, — предложила миссис Али. — У меня есть несколько очень строгих вариантов, они лежат где-то на чердаке, потому что я их не ношу.
— В самом деле? Все в клубе будут потрясены: я — и вдруг настоящая супруга магараджи!
— Думаю, вам с вашим ростом сари очень пойдет, — добавила миссис Али. — Я подберу несколько вещей и привезу их вам.
— Вы очень добры, — сказала Грейс. — Приходите, выпьем чаю, и вы выскажете свое мнение — вдруг я буду выглядеть глупо.
— Замечательно, — согласилась миссис Али. — Обычно я свободна по четвергам и воскресеньям.
Майор вновь стиснул зубы — перспектива еще одного воскресного обсуждения Киплинга таяла на глазах. Он сказал себе, что должен радоваться тому, что миссис Али заводит новых друзей в деревне, но при мысли о ней в чьем-то доме его сердце обливалось кровью.
Глава 11
Больше других недостатков майор презирал в мужчинах непостоянство. Привычка то и дело менять свое мнение при малейшем признаке противодействия; постоянная перемена увлечений, приводящая к тому, что в гараже копятся заброшенные клюшки для гольфа и ржавые ножницы для травы; маневры политиков, от которых у всей страны бежали мурашки по спине. Подобная разболтанность всегда коробила майора. И все же после поездки с миссис Али и Грейс он и сам несколько дней чувствовал искушение предаться этому пороку. Он не только позволил втянуть себя в дурацкую историю с танцами, но и сам вел себя как последний дурак по отношению к миссис Али. Их дружба казалась ему никак не связанной с деревней, однако она уже грозит потонуть в повседневных делах местных жительниц. Конечно, одно приглашение на чай еще не значит, что миссис Али непременно окажется втянутой в водоворот общественной жизни, но майор все равно был удручен.
Воскресенье тянулось мучительно. Майор в одиночестве уселся в кресло, положил на колени великий роман Киплинга «Ким» и попытался не думать о том, как она смеется, держа в руках чашку чая, пока Грейс кружится в своих вышитых нарядах. Когда во вторник у него закончилось молоко, вместо магазина он поехал на заправку и купил молоко, стоявшее в холодильнике рядом с витриной, где были выставлены банки с машинным маслом. Когда Алек позвонил, чтобы договориться поиграть в гольф в четверг, майор попытался сослаться на боли в спине.
