— Быстрее! — Слейд толкнул тяжелую деревянную дверь, мы выскочили на улицу и бросились к мотоциклу. Байк взревел и умчался в темноту.
Через несколько миль Слейд свернул на грязную дорогу и остановился.
— Что это было, ты можешь сказать? — спросила я, слетев с мотоцикла. При этом я умудрилась как следует приложиться о землю, хорошо хоть позвонки не сломала.
— Ты должна была увидеть это, — спокойно ответил Слейд.
— Я бы не позволил им сделать это. Считай, что ты была в безопасности.
— Ничего подобного! Мне чуть волосы не выдрали, когда мы уходили! Сколько их там, а? Черт, как болит-то. — Я потерла шею.
— Много, сама видела. И с каждым днем их становится все больше. Они справедливо опасаются, что в их мире ничего не останется.
— Других вариантов нет, Шаман.
Я глубоко вздохнула и спрятала лицо в ладонях.
— Но ведь здесь у меня нормальная жизнь, — прошептала я. — Вернее, я так хотела, чтобы она была нормальной…
— Не такая уж она и нормальная. Твой парень — Алекс — встречается с тобой из-за твоих шаманских способностей.
— Что?! Нет! Он не имеет к этому никакого отношения! — растерянно пробормотала я.
— Вы, люди, такие доверчивые. Верите только в то, что видите. А вернее, в то, что хотите увидеть. — Он схватил меня за руку и притянул к себе, мое лицо оказалось в дюйме от его. — Но я лично верю в то, и это очевидно, что у тебя нет выбора.
Глава двадцать вторая
После визита в клуб Темных, я провалялась дома два дня. Подхватила жуткую простуду, усиленную стрессом. Пила горькое лекарство и надеялась, что найду ответы на донышке аптечной склянки, но тщетно.
Когда же я почувствовала себя достаточно здоровой, я решила навестить Мелиссу. Она была моей последней надеждой — еще один Шаман в мире смертных. Я подумала, что Мелисса может знать хоть что-нибудь или согласится помочь. Я даже питала слабую надежду, что мне удастся убедить ее отправиться в Иной мир вместо меня и выполнить сложную миссию.
Я поджидала Мелиссу возле ее дома. Она вышла из машины, увидела меня, уперла руки в бока и нахмурилась:
— Что ты здесь делаешь, Лея?
— Мне надо поговорить с тобой. Хочу попросить тебя об одном одолжении… Не могли бы мы куда-нибудь поехать и обсудить это?
— Поговорить? С тобой? — Мелисса разразилась истерическим хохотом.
Я с подозрением взглянула на нее:
— Ты в порядке? Ты что, под кайфом?
Она перестала смеяться и поправила пирсинг в носу:
— Да в порядке я, в порядке, не волнуйся. Просто могу поспорить, что я знаю, о чем ты хочешь меня попросить.
Она шагнула ко мне, и мне показалось, что в ее глазах сверкнули красные искры.
— Тут слушок прошел, что ты была на стройке…
Мое сердце неистово заколотилось.
— Да, — кивнула я. — И что с того?
— Выходит, ты в курсе, да? — сказала Мелисса, и ее зрачки приняли овальную форму. Она улыбнулась, чуть обнажив заостренные резцы в ряду зубов, похожих на зубки мелких грызунов.
— В курсе чего? — спросила я, краснея. Порыв холодного ветра заставил меня плотнее запахнуть пальто.
— В курсе… плана, — ответила Мелисса.
Я кивнула, опасаясь, что, если заговорю, она поймет, что я понятия не имею, о чем именно идет речь, и ничего не расскажет.
— Ну, я так и поняла, особенно после того, как узнала, что вы с Алексом сблизились. Значит, ты с нами, на борту? — Темные глаза Мелиссы изменили цвет: стали зеленовато-коричневыми, затем светло-оливковыми и вновь красными, как тлеющие угли.
— Да, я на борту, — пробормотала я и быстро огляделась по сторонам.
— Когда я прочла в газете обо всех этих проблемах на стройке нового стадиона, то поняла, что все складывается просто идеально. Идеально потому, что я могла вмешаться и помочь им все исправить, а еще потому, что я, точнее, мы наконец-то сможем установить господство над всеми Существами. — Она снова захохотала, и в ее смехе послышалось рычание. — Я связалась с отцом Алекса, объяснила ему, из-за чего на стройке возникает так много проблем — боярышник и все такое прочее, — и предложила свою помощь. Мне пришла в голову гениальная мысль: если замочить нескольких Светлых, маленькие твари поднимут такую панику, что им и в голову не придет, что здесь замешаны фоморы, будут всё валить на Темных.
— Отлично придумано, — выдавила я, чувствуя, как сдавило горло.
— Хотя, должна признаться, я опасалась, что ты попытаешься все это остановить, вернув себе титул. — Внешние уголки ее глаз вдруг поползли вниз, расплавляясь, точно воск.
— Понимаю, — сказала я, стараясь не обращать внимания на пульсирующую боль в висках. — Но ты зря волновалась, я полностью на вашей стороне и на стороне плана.
В голове не укладывалось, как я могла быть так слепа… и так глупа.
— Да, я заблуждалась… полагала, что ты будешь вставлять палки в колеса. Мне казалось, что ты, со своим нездоровым стремлением к обычной жизни, вряд станешь заниматься подобными… вещами.
Я сделала глубокий вдох, стараясь успокоиться:
— И каков следующий шаг?
Глаза Мелиссы скатились к челюсти, кожа выглядела, как испещренный голубыми венами пластилин.
— Ночь Самайна. Или Хеллоуин, как говорят смертные. Время, когда барьер между нашими мирами становится тонок. Мы отправимся на стройку и проделаем в барьере огромную дыру. Существа хлынут в этот мир, а фоморы захватят власть по другую сторону. — Она снова засмеялась, и ее челюсть провисла к земле.
— Мелисса, — пропищала я, указывая на ее лицо.
Она мотнула головой, и лицо мгновенно восстановилось.
— Мы уничтожим все, и Светлых, и Темных, или ослабим настолько, что они уже не смогут творить волшебство. Только представь: все волшебство в наших руках. Мы будем непобедимы — будем господствовать над обоими мирами! — Она запрокинула голову, и из глубины ее горла вырвался клокочущий звук.
Мой разум автоматически выделил две вещи. Первая: Хеллоуин (и, соответственно, школьный бал). Второе: связавшись с фоморами, Мелисса, сама того не подозревая, стала одержимой. По всей видимости, демоны пожирали ее изнутри. И я сильно сомневалась в том, что они подвинутся и позволят Мелиссе захватить власть.
Мне хотелось спросить ее, поняла ли она, по какой причине пробудились древние силы. А еще, хоть это было эгоистично, мне очень хотелось спросить, что знает Алекс. И главное — является ли он частью плана?
