– А вот сейчас, Старшая Сестра, вы затронули очень интересный вопрос. При подготовке возможной спасательной операции он вызвал среди нас массу споров. Дело в том, что предоставить мы можем практически любые условия. Проще говоря, – каждому дворец, например. Но к единому мнению мы так и не пришли. Тут нужен ваш совет. Что бы вы хотели сами? Если каждому дворец, – откуда возьмутся слуги, чтобы ухаживать за ним? Если каждому – добротный дом, достаточный надел земли и инструменты для ухода за ней – что скажут нынешние вельможи? Захотят ли жить в этих домах, к примеру, нынешние кочевники и дикари? Если предоставить вельможам дворцы, а простым людям дома и землю – захотят ли эти люди идти в услужение к вельможам, имея свое хозяйство? Вы понимаете, о чем я? Мы боимся разрушить сложившийся у вас уклад. К стрессу, связанному с эвакуацией, вам не хватало еще и общественных потрясений, связанных с ломкой привычного образа жизни. Вам нужно тщательно обдумать эту ситуацию и предоставить нам свои рекомендации. Как скажете, так и сделаем. В конце концов, вам самим жить на новой планете.
Монахиня надолго задумалась.
– Это действительно очень сложный вопрос. Я должна посоветоваться с сестрами.
– Мы надеемся на это.
– Ориентировочно через пару недель. Раньше не получится закончить подготовку. Затягивать тоже нельзя: от землетрясений, ураганов и извержений вулканов гибнут люди, и с каждым днем все больше.
Монахиня кивнула, соглашаясь.
– Доведите информацию до сестер, которых выберите сами. Обдумайте ситуацию. Дайте нам ваши предложения и рекомендации. Мы будем ждать ответа в «Морском левиафане».
Глава девятнадцатая
Задар и чета Стоурелов с Дролом выбрали в качестве легенды прикрытия образ религиозных странников, путешествующим к святым местам для поклонения. Они передвигались в сопровождении вооруженной охраны из пяти местных наемников, которыми и командовал Задар Байлис, отец Роэны.
Не знающая телевизоров, газет и компьютеров, местная публика решала проблему информационного голода посредством активного общения. Беседы длинными вечерами, когда путники на привалах собирались у костра или в корчме при гостинице, являли широкий спектр самых разнообразных типажей и давали богатую пищу для анализа и решения главной задачи миссии. Говорили на привалах о многом, но больше всего – о сильнейших ураганах, которые прямо-таки изматывали паломников. Очередной ураган бушевал за окнами корчмы и путники не спешили покидать ее, наслаждаясь хорошей кухней, спокойствием и безопасностью.
– Третий за две недели. Что же это творится? Иду к святым местам четвертый раз. Первые два раза и ветерка-то приличного не припомню. Последний раз подуло немного один день. Но так, без особого рвения. А тут прямо какой-то апокалипсис. На ногах не устоять, – пожаловался неизвестно кому набожный купец с востока.
– Может, и апокалипсис, – угрюмо заметил один из солдат охраны. – На прошлой ночевке кухарка, что подрабатывает кондитером у сестер Святой Урзулы в замке, сказала, будто слышала от них, что мы скоро столкнемся со звездой.
– Ерунда. Звезды маленькие. Вон их, сколько падает на землю по ночам – и ничего не случается, – отозвался еще один солдат.
– А если упадет большая?
– Я слышал, в Нирезии пару лет назад упала большая звезда. Говорят, снесло полгорода.
– Брехня-я-я.
– Может, и не брехня. А если упадет очень большая звезда?
– Больших звезд не бывает. Мы бы их видели на небе.
– А ты разглядишь свою Парфею из другой деревни, даже если залезешь на крышу?
Некоторое время все молчали, обдумывая аргумент.
– А-а, по мне, так пусть падает, чем такая жизнь, – вклинился в разговор какой-то крестьянин, тоже шедший на поклонение.
– Не, не надо, – откликнулся молоденький солдат. – Я только что женился.
– Я тоже, – отозвался крестьянин. – Да только мой господин, чтоб у него все отсохло, в первый же день изнасиловал мою птичку, воспользовавшись правом первой ночи, и она понесла от него. Плачет теперь ночами, когда думает, что не слышу. Последняя надежда на Бога. Может, хоть он поможет. Вот и иду…
Женщины в зале корчмы сочувственно завздыхали.
– Дядь Парас, а что бы ты попросил у Бога, если бы был уверен, что он тебя слышит? – спросил Дрол, на долю секунды опередивший приемную мать Зену, собиравшуюся что-то сказать. «Хороший вопрос. Молодец, парень», – подумал Атон Стоурел, поощрительно глянув на сына. Все выжидательно уставились на крестьянина.
– Я бы в первую очередь спросил у него: «Почему ты создал мир таким несправедливым, Господи? Почему у одних есть все – власть, богатство, право первой ночи, – а у других ничего?»
– А он бы тебе ответил: «Я создал вас равными. Все вы выходите из чрева матери одинаковыми. И только от вас самих зависит, кем вы станете в этой жизни. Я не могу бесконечно водить вас за ручку», – вклинилась в разговор бывшая военная журналистка со Сферы ZF.
– Какими же равными? – взвился крестьянин. – Какими же равными, если один рождается в семье господина или богатого купца, а другой – в хибаре бедняка?
– Но выбор ведь есть всегда. Ты мог не принимать от отца ярмо раба, а пойти к вольным людям или наняться за море, наконец. Вариантов много. Разве не так?
– Родителей было жалко. Братьев, сестер… – понуро опустил плечи крестьянин.
– Так что же ты к Господу претензии предъявляешь? Ведь был у тебя выбор. Может, за морями разбогател бы и помог своим выбраться из кабалы.
– Или сгинул бы без следа.
– И это могло бы быть. Но свободным человеком.
Затронутая тема зацепила многих, и народ начал подтягиваться к спорившим поближе.
– Ну, вот Господь спросит тебя: «А как бы ты хотел, чтобы все было устроено в вашей жизни?» – изменил направление темы разговора Задар.
– Хочу, чтобы у всех был свой дом, своя земля, и чтобы все были равны.
– Равны перед Богом? Или перед законом? – спросила Зена Стоурел.
– Перед законом. Перед Богом мы и так все равны. Наверное.
– Ну, хорошо, – продолжил Задар. – Сделал Боженька, как ты просишь. У всех появился свой дом, земля, скот, инструменты. Но ты ведь не первый день живешь на свете, знаешь людей. Кто-то проиграет свой дом в карты, кто-то просто пропьет. Очень скоро опять появятся бродяги, у которых ни кола, ни двора. Они собьются в стаи и начнут грабить честных тружеников. Значит, нужно будет создавать дружину для защиты, содержать ее, кормить и поить. Дружина разгонит бездельников, но будут появляться все новые, и распустить ее никак не получится. Командир дружины, вполне естественно, будет требовать платы себе и своим людям за защиту. Скоро он превратится в господина, поскольку за ним военная сила, и все пойдет по-старому. Разве не так?
