Ознакомительная версия. Доступно 32 страниц из 158
— Пытались, — генерал Ольбрехт вошел в кабинет одновременно с последней фразой коменданта столицы. — Он наотрез отказался сотрудничать с нами. Мало того, намеревался сообщить о том, что происходит в штабе, всем своим сотрудникам и просить их вызвать гестапо. Пришлось его арестовать и запереть в кабинете.
— А почему не в камере? — Хассе удивленно воззрился на Ольбрехта.
— А откуда у нас камеры? — вопросом на вопрос ответил генерал. — Мы же не тюрьма.
Гизевиус стиснул зубы: боже, во что он ввязался?! Они даже в мелочах ни к чему не готовы!
— А может, пусть сперва начнет свои действия полиция? — встрял он в беседу военных чинов.
Гельдорф отрицательно покачал головой:
— Ни в косм случае. Сначала вермахт должен захватить намеченные объекты. Следом, в качестве зачистки, пойдут мои люди. Раньше никак нельзя.
— Так что же нам делать?
— Ждать, друг мой. Только ждать.
* * *
«Копия.
Ставка фюрера.
20.07.1944.
От кого: От рейхслейтера М. Бормана.
Кому: Всем гаулейтерам.
Распоряжение № 1
Сверхсрочно!
На фюрера совершено покушение! Одновременно с этим несколько армейских генералов предприняли попытку осуществления правительственного переворота, который должен и будет подавлен всеми имеющимися в нашем распоряжении средствами.
Сделайте выводы, логически вытекающие из этой ситуации!
Действуйте с предельной осмотрительностью!
Внимание: имеют силу только приказы фюрера и его личного (слово «личного» выделено) окружения. Приказы генералов, которые вызовут у вас coмнение, не имеют никакой силы. Всем гаулейтерам НЕЗАМЕДЛИТЕЛЬНО войти в контакт со своими партийными руководителями. Помните: при любых обстоятельствах вы несете полную (слово «полную» выделено) ответственность за сохранение контроля в своем районе!
Хайль Гитлер!
М. Борман».
* * *
Полковник Фельгибель стоял перед телефонным аппаратом, не зная, как ему поступить. По договоренности, он после покушения должен был сделать условный звонок в штаб резервистов Фромма, однако его остановило состояние фюрера.
Вот уже полтора часа Гитлер находился в «пограничном состоянии», то есть между жизнью и смертью. И Фельгибель не знал, что сообщать в Берлин: состоялось покушение или нет? Если бы фюрер остался цел и невредим, то полковник просто не стал бы звонить.
В случае же положительного результата звонок должен был немедленно оповестить командование резервной армии о смерти Гитлера. Но третьего варианта никто не предвидел.
— Полковник, вы долго будете гипнотизировать аппарат?
Фельгибель обернулся. Он даже не заметил, как его окружили четыре человека из службы безопасности фюрера.
— Вам нужен телефон?
— Нет, — ответил старший из четверки, полковник Хассель. — Нам нужны вы. Пройдемте, вас ждет рейхсфюрер.
Полковник снял очки, трясущимися руками принялся протирать их платком:
— По какому поводу?
— Не могу знать, — офицер посмотрел прямо в близорукие глаза Фельгибеля. — Но прошу вас поспешить.
— Да, да, — пролепетал начальник Ставки. — Куда идти?
— Следуйте за нами.
«Надо застрелиться», — полковник трясущейся рукой потянулся к кобуре.
— Без глупостей, полковник, без глупостей! — тотчас обезоружил его следовавший позади охранник.
Гиммлер разговаривал по телефону, когда в кабинет ввели Фельгибеля.
— Свободны, — кивнул рейхсфюрер конвоирам и указал полковнику на стул: — Подождите минуту. Кто вылетел ко мне? — тут же крикнул он в телефонную трубку. — Кальтенбруннер? Экспертов с собой взял? Будьте на связи. Я сам перезвоню. — Положив трубку, Гиммлер присел на край стола: — Итак, полковник, кто пронес бомбу в помещение?
— Я не понимаю, о чем идет речь. — Фельгибель почувствовал тяжесть во всем теле. Симптом страха.
— Штауффенберг? Вы помогали Штауффенбергу? — Гиммлер сорвался на крик: — Кто еще был с тобой, мразь?! Хефтен? Штиф? Кто?!
Таким рейхсфюрера полковнику видеть еще не приходилось. А если бы ему кто-то сказал сейчас об истинной причине нервного срыва у Гиммлера, ни за что бы не поверил.
Фюрер до сих пор был жив. Несмотря на большую потерю крови и поражение нервной системы в результате черепно-мозговой травмы он до сих пор был жив. И Гиммлер, вместо того чтобы вылететь, как планировалось, в Берлин и встать во главе ликвидации заговора, вынужден был торчать здесь. Тогда как именно в столице в эти минуты начинались самые главные события.
— Что вы должны были сделать после отъезда Штауффенберга? Передать сообщение о смерти фюрера. Да? Не молчать! Говорить!
— Да, — выдохнул Фельгибель.
— Вы позвонили?
— Нет. — Голова затряслась сама собой.
— Почему?
— Фюрер жив. Нет смысла звонить.
— Без вашего звонка начнутся активные действия или нет? Отвечать!
— Нет, — соврал полковник. Путч в Берлине должен был состояться при любом раскладе. Это не обсуждалось. Это подразумевалось.
Гиммлер несколько успокоился.
Что ж, его план еще может сработать. Фюрер останется жив — он вернется в Берлин и арестует всех, кто причастен к покушению. Фюрер умрет — он вылетит в столицу и устроит террор. Беспроигрышная комбинация. Впрочем, полковнику тоже верить нельзя. Нужно сделать звонок Шелленбергу. И Геббельсу. Пусть сообщит но радио, что фюрер жив.
Фельгибель устало опустил голову. Он прекрасно понимал, что только что подписал себе смертный приговор. И признанием, и ложью. Единственное, на что он мог теперь рассчитывать, это на время. Оно пока работало на него.
Гиммлер придвинул к нему телефон:
— Звоните в Берлин и сообщите, что фюрер жив. — Фельгибель молча смотрел на аппарат и не двигался. — Быстрее, полковник! И побольше эмоций. План сорвался, ваши друзья должны это почувствовать. Карл!
На зов рейхсфюрера в кабинет стремительным шагом вошел полковник Хассель.
— Где доктор Керстен?
— С фюрером.
— Как его состояние?
— Кого? — Хассель недоуменно уставился на Гиммлера.
— Фюрера, естественно! («Что же задень сегодня выдался? Одно’ сплошное недоразумение».)
— Тяжелое. Пока, как сказал господин доктор, без изменений.
Тем временем Фельгибель набрал-таки номер штаба резервных
Ознакомительная версия. Доступно 32 страниц из 158
