Но доктор Сара бы так не сделала. Она бы со мной так не поступила. Да? И родители не стали бы про нее говорить «они».
В тот же день за ужином я снова подняла эту тему, и родители были готовы мне голову откусить.
– Ничего такого, – говорит мама, сердито и слишком быстро поедая пасту. – Ничего такого.
– Правда, мам.
– Одри, тебе не нужно знать все на свете.
Когда я это слышу, мне вдруг становится страшно – может, мама заболела? Может, в семье грядет какая-то беспощадная серьезная трагедия, и она хочет это скрыть?
Нет, она говорила «нанести вред Одри». А еще «они». Так что в деле замешаны какие-то «они», кто бы это ни был.
Позднее мама с папой закрылись в папином кабинете часа где-то на два, и когда наконец вышли оттуда, мама сказала: «Ну вот, дело сделано». Вокруг нее словно повисло мрачное облако самодовольства. Я так понимаю, она написала, что хотела.
Папа объявляет, что собирается на короткий поединок с Майком, с которым они играют в сквош, а мама – принять ванну. Дождавшись, когда она уходит включить воду, я подъезжаю к Фрэнку, который сидит у себя в комнате и слушает музыку в айпаде.
– Фрэнк, ты сможешь открыть папин почтовый ящик? – тихо спрашиваю я.
– Да. А что?
– Давай посмотрим. Сейчас же.
Судя по тому, как ловко у него получается, брат делает это уже не первый раз. Он даже знает папин чудной пароль, который представляет собой нелепый набор букв и цифр.
– Ты часто в него заглядываешь? – любопытствую я, усевшись на краешке офисного кресла.
– Время от времени.
– А он в курсе?
– Нет, естественно. – Брат открывает пару писем от какого-то Джорджа Стаурхеда. – Я нарыл кое-что любопытное. Ты знаешь, что он в прошлом году пытался сменить работу?
– Нет.
– Послал резюме, но его не взяли. Хотя его друг Аллан считает, что у той компании куча проблем, так что отцу скорее повезло.
– Гм… – Я ненадолго задумываюсь. – Но это не особо интересно.
– Лучше, чем курсовая по географии. Кстати, мне планируют устроить праздник-сюрприз на день рождения, так что делай вид, что ты не в курсе.
– Фрэнк! – вскрикиваю я. – Зачем ты мне это сказал.
– Не говорил. – Он проводит пальцами по губам. – Я ничего не говорил. Ладно, а сейчас-то мы что ищем?
– Не знаю. Какое-нибудь письмо, где мама изливает свою злобищу.
Фрэнк делает очень смешное лицо, и я хихикаю, не сдержавшись.
– А поконкретнее не можешь?
– Ну… не знаю. Это меня касается. Поищи по «Одри».
Брат опять корчит смешное лицо.
– Одри, да тут половина писем о тебе. Ты что, не в курсе? Ты у нас № 1 в семейной повестке дня.
– Ой. – Я ошеломленно смотрю на него, не зная, что на это сказать. Я бы не хотела быть № 1 в повестке дня.
– Наверняка оно. – Фрэнк открывает недавно отправленное письмо с темой «Ваша просьба».
Когда появляется текст, я сразу смотрю вниз – письмо подписано именами обоих родителей.
– О боже, – фыркает Фрэнк, – мама реально наехала.
– Ш-ш! Дай прочитаю!
Я всматриваюсь через его плечо.
Уважаемая миссис Лоутон!
Мы в шоке и ужасе. В первую очередь от того, что Вы осмелились писать напрямую нашей дочери Одри, да еще и в совершенно непотребном тоне. Во-вторых, сама Ваша дерзкая просьба. Нам очень жаль, что у Вашей Иззи проблемы, но Вы просто сошли с ума, если думаете, что Одри захочет с ней встретиться. Вы хоть помните, что произошло? Что Ваша дочь (и не она одна) преследовала нашу? Вы в курсе, что с тех пор Одри так и не вернулась в школу и несколько недель пролежала в больнице?
Нам нет никакого дела, хочет Ваша Иззи извиниться или нет. Это может нанести еще больший ущерб нашей дочери, и мы не намерены рисковать.
До свидания.
Энн и Крис Тернер.
– Кто такая Иззи? – интересуется брат. – Одна из тех?
– Да. – Ко мне снова возвращается это неприятное, отравляющее чувство. Просто от одного имени «Иззи».
– Поверить не могу, что она захотела меня видеть, – говорю я, уставившись на текст. – После всего этого.
– Ну, они же отказались. Так что все нормально.
– Нет.
– Нормально! Мама с папой за тебя постоят. Ты не обязана ни с кем встречаться. Одри, ты можешь даже в школу не возвращаться. Можешь, блин, что захочешь делать. Неужели ты не ценишь своих преимуществ? – Фрэнк открывает другое письмо. – Не ценишь, да? Упускаешь возможности.
Я его едва слушаю. В голове вихрем кружатся мысли. Которых я и сама не понимаю. И не хочу, чтобы они были.
Не отдавая себе отчета, я скрючилась на полу и закрыла голову руками. Все силы уходят на мыслительный процесс.
– Оди? – Брат это заметил. – Оди, что такое?
– Ты не понимаешь, – говорю я. – Когда я это прочла, когда все узнала, все стало ненормально.
– Почему?
– Потому…
Я даже сказать не могу. Слова есть в голове, но мне это не нравится. Я не знаю, почему они пришли. Но они не уходят.
– Может, мне надо с ней встретиться, – напрягшись, продолжаю я. – Может, надо встретиться.
– Что? – Фрэнк просто в ужасе. – Зачем?
– Не знаю. Потому что… Я не знаю. – Я хватаюсь за голову. – Не знаю.
– Дерьмовая идея, – объявляет брат. – Это все равно что звать гадости в свою жизнь. Оди, тебе и так до фига выпало. Ни к чему усугублять. Кстати, у папы есть ссылка на тест «Кто ты из Симпсонов», – добавляет он. – Ты должна его пройти. Где он тут… – Фрэнк щелкает мышью по ярлыкам рабочего стола наобум. – Он у нас вообще-то довольно прикольный…
– Прекрати. Мне надо подумать.
– Ты слишком много этим занимаешься. Вот в чем твоя проблема. Просто переставай думать. – Фрэнк замирает. – Ой. Черт. Что я наделал. Ты видела?
– Нет.
– Я, кажется, документ стер. Упс. – Брат неистово жмет на кнопку мыши. – Ну же, гад, верни его. Слушай, только не признавайся папе, ладно? Если я что-то испортил, то он будет неистовствовать…
Фрэнк продолжает что-то говорить, но я его даже не слышу и выхожу из комнаты. В голове кружится, сердце колотится, все кажется каким-то нереальным.
Попросить прощения. Я и представить не могу, чтобы Иззи попросила у меня прощения. Я вообще с трудом представляю, чтобы она говорила. Она никогда не была среди них заводилой. Она лишь слушалась и поддакивала Таше. Если говорить по правде, Таше подыгрывали все в классе. Пока я жертва, их не тронут. Даже Натали перестала за меня заступаться…
