Я испортил два брака. Стоит ли продолжать?"
Отступив, я вгляделся в покойного.
– Бедняга! – проговорил я вполголоса. – Запутался в собственных картах…
– Мистер Андерсен…
Я обернулся.
В дверях, ломая руки, стоял Смит.
– Он мертв, – сказал я. – Ничего здесь не трогайте.
Я вышел из комнаты и закрыл дверь.
– Где миссис Хэмел?
– Мертв? Ох, мистер Андерсен! Он был так добр к нам!
– Возьмите себя в руки, – рявкнул я. – Где миссис Хэмел?
– Не знаю. Она не возвращалась. Тут меня осенило, что, если Нэнси увидит в своем доме того, кто лишил ее пятидесяти тысяч, да вдобавок узнает, что ее муж покончил с собой, мне это не сулит ничего хорошего, ведь никому не известно, что она сгоряча выкинет. Надо убираться как можно скорее.
– Мистер Смит, слушайте меня внимательно. Я приму меры. Не пускайте сюда миссис Хэмел. Не делайте ничего… Хорошо?
Он тупо кивнул.
Я быстро вышел из дома Хэмелов и побежал назад, в коттедж, где у дверей меня ждал Джервис. Его перепуганные черные глаза уставились на меня как два вопросительных знака.
Я быстро сообщил ему, что Хэмел покончил с собой. Потом вошел в коттедж, взялся за телефонную трубку и немного помедлил. Прежде всего нужно было вызвать Мэла Палмера, а уж потом полицейских.
Вокруг меня бродил Джервис.
– Телефонная книга есть? – спросил я. Он принес книгу местных телефонов. Я нашел домашний номер Мэла Палмера и, моля Бога, чтобы Палмер оказался дома, позвонил ему.
Мне пришлось долго уговаривать чем-то раздраженного дворецкого, но наконец трубку взял Палмер.
– В чем дело, мистер Андерсен? – спросил он недовольно. – У меня гости.
– Только что застрелился Рас Хэмел, – ответил я. – Он мертв. Миссис Хэмел нет дома. В машинке предсмертная записка, которая порадует журналистов. Предоставляю вам вызвать полицию.
– Я вам не верю, – пророкотал Палмер.
– Говорю вам, он застрелился. Приезжайте скорее. – Я повесил трубку.
Выйдя из коттеджа во влажную темноту, я услышал глухое урчание “феррари”. Вернулась Нэнси! Я бросился бегом по дорожке, взобрался на дерево и успел увидеть, как она вышла из машины и стала медленно подниматься по ступеням на крыльцо. Свет над входом горел, и я хорошо ее видел. Смит открыл дверь. Он отступил, и она скрылась в доме. Дверь закрылась.
Я бы много дал, чтобы увидеть, как поведет себя Нэнси, когда Смит объявит ей о случившемся. Любила ли она Хэмела или вышла за него, только чтобы улизнуть от итальянской полиции?
И тут меня потрясла вдруг пришедшая в голову мысль. Ведь из-за дурацкого самоубийства Хэмела Нэнси унаследует все его состояние, авторские права и все, что он получает от фильмов! Богатая будет вдовушка!
«А Поффери? – подумал я. – Если верить словам Лу Колдвэлла, Поффери приехал в Штаты, чтобы собрать деньги для своей террористической организации. Нэнси его жена. Значит, он сможет использовать наследство Хэмела для финансирования “Красных бригад”!»
Я слез с дерева и, погруженный в эти мысли, пошел в коттедж. Подходя к нему, я услышал, что внутри звонит телефон. Я вбежал и снял трубку.
– Мистер Андерсен, – узнал я голос Джервиса, – мистер Хершенхаймер слышал выстрел. Он очень нервничает. Я остаюсь возле него. Не могли ли бы вы понаблюдать за воротами? Я рассказал ему об этом злосчастном самоубийстве, но он не верит. Он убежден, что вокруг дома бродил убийца.
– Хорошо, – ответил я. – Заверьте его, что к дому никто и близко не подойдет.
– Спасибо, мистер Андерсен. Это его успокоит.
Я повесил трубку, потом, сообразив, что Мэлу Палмеру будет трудно проехать мимо охраны, позвонил Майку О'Флаэрти и объяснил ему ситуацию.
– Пришлось потревожить агента Хэмела, мистера Палмера, – предупредил я. – Он может приехать в любой момент. Пропусти его, Майкл. И полиция прибудет. Пусть проезжают.
– Пресвятая Дева! – воскликнул Майк. – Неужели этот несчастный покончил с собой?
– Пропусти мистера Палмера, – повторил я и повесил трубку.
Я опять ушел к воротам и стал ждать. Минут через десять перед домом Хэмелов остановился “кадиллак”. Я наблюдал, как Палмер вышел из машины, открыл ворота и поехал по аллее.
Я продолжал ждать и, пока ждал, размышлял про те пятьдесят тысяч долларов, которые промотал, а уж когда мне в голову полезли мысли о будущем, я постарался перестать думать вообще, такой на меня мрак напал.
Около двадцати трех часов появилась полицейская машина. Из нее выпрыгнули Том Лепски и Макс Джейкоби. Пока они выходили из машины, я перешел через дорогу.
Том Лепски уставился на меня.
– Что происходит? – спросил он. Я объяснил, что нахожусь на дежурстве, охраняю Хершенхаймера. Услышал выстрел, обнаружил, что Хэмел мертв, вызвал Палмера и вернулся к своим обязанностям.
Лепски не сводил с меня глаз:
– Почему ты не вызвал нас?
– Это дело Палмера, – ответил я. – Предсмертная записка может вызвать осложнения. Кроме того, речь идет о больших деньгах.
– Что за записка?!
– Судя по ней, Хэмел был импотент. Газеты придут в восторг. Прославленный автор порнографических романов – импотент! Это все Пал-меру улаживать.
– Ты был там?
– Я его и нашел.
– Что-нибудь трогал?
– Да что ты. Том, зачем задавать глупые вопросы? Мисси Хэмел все время была на яхте. Вернулась полчаса назад.
– Ладно. Я с тобой еще поговорю. – И вместе с Джейкоби он заспешил к дому.
Перед самой полуночью мне на смену явился Карл.
– Майк рассказал мне, – проговорил он. – Ну и дела!
– Да уж! Старый псих совсем перетрусил. Он слышал выстрел. Карл застонал:
– Значит, мне всю ночь не сомкнуть глаз.
– Вот именно.
– На набережной сегодня тоже была потеха, – засмеялся Карл. – Какой-то шутник бросил в гавани дымовую шашку. Боже! Видел бы ты, какая поднялась паника! Я как раз зашел в “Аламеду” перекусить, когда эта шашка взорвалась. Двух секунд не прошло – всех зевак и попрошаек как ветром сдуло. Наверно, какой-то мальчишка нахулиганил. Но видел бы ты, как все удирали!
Но меня это сообщение мало заинтересовало.
– Пожалуй, пойду домой, – сказал я. – Завтра увидимся, а ты будь настороже. Карл засмеялся:
– Да уж придется.
– Если полицейские спросят про меня, скажи, я ушел домой.
– А зачем ты им?
– Да разве они объясняют?
