Ознакомительная версия. Доступно 11 страниц из 52
Подошла супружеская пара среднего возраста, она села почти рядом со мной, через столик. Женщина начала махать рукой возле носа. Я затушил сигарету и принялся за круассан. Они стали оживленно что-то обсуждать, мое профессиональное ухо уловило русский акцент.
Я работаю журналистом в московском бульварном журнале, у меня есть своя рубрика, под названием «О чем говорят люди?». Знание французского, немецкого и английского языков помогло мне в жизни неплохо устроиться. Работа плюс путешествие… О чем может еще мечтать молодой журналист?
Наш журнал пользуется популярностью среди читателей. Европейские кафе и рестораны с удовольствием размещают в нем свою рекламу, рассчитывая на недавно разбогатевших москвичей и гостей столицы. В мою задачу входит подслушивать интересные разговоры, затем поинтереснее их обстряпать, параллельно описывая яства кулинарии, и в конце обязательно сфотографироваться с шеф-поваром.
Супруги перешли на повышенный тон, и мое ухо уловило следующий диалог:
– Николя, все, что я прочла, меня привело в шок. Спецлюди, спецпоезда, спецлаборатории.
– Мари, я до сих пор не уверен, имею ли я право?
– Ты обязан опубликовать эту рукопись!
– Только чувство долга перед моим учителем заставляет меня задуматься. Ведь он рисковал своей репутацией, когда отправлял меня во Францию на симпозиум. Устинов был великим ученым! На прощанье он мне сказал: «Если Вы не хотите в дальнейшем ходить только по туннелю, решайте сами!»
– Если ты боишься, давай выкинем ее в мусорное ведро! Она достала из сумки рукопись и хлопнула ей по столу. Разговор прекратился. Официант принес им кофе, я тоже присоединился к заказу, – еще одна чашечка не помешает. Они допили утренний напиток, встали и вошли вовнутрь кафе.
Рукопись оставалась на столе, внезапно поднявшийся ветер потревожил листы, они то поднимались, то опускались, и шелестящая бумага словно призывала – «возьми меня, не оставляй одну».
Вот какой разговорчик я подслушал. Да, здесь кипят шпионские страсти. Устинов, Устинов – знакомая фамилия. Точно, вспомнил! Витька Виноградов года четыре назад брал у него интервью в дурдоме. Говорил, что забавный старикашка, вроде сумасшедший, а вроде нет, рассуждал о каких-то неведомых звездах и планетах. Материал не вышел в печать. Не знаю по какой причине. А тут запахло жареным. Надо бы проследить за этой парочкой. Может получиться сенсация, а там, глядишь, и гонорар. Сразу полечу на Гоа погреть косточки.
Прошло минут 20, рукопись по-прежнему лежала на столике. По всей видимости, про нее забыли. Я взял в руки стопку бумаг и зашел вовнутрь. Подошел к бармену и спросил: «Куда подевалась супружеская пара?» Он мне ответил, что никто не заходил.
– Не может быть, я сам видел! Он ухмыльнулся и спросил: «Вы русский? Понимаю, пил много водка», – и он заржал. Бросив на стойку 20 евро, я вышел. Куда подевались эти люди вместе с моим гонораром и поездкой на Гоа? Загадка…
Возвращался в отель в омерзительном настроении. Было обидно за державу. Какой-то лягушатник меня сделал алкоголиком, а сам, небось, с утра пораньше пригубил бурбона. Что за манера смотреть в чужой стакан.
Я заметил, что набрал скорость. Моя гостиница находилась всего в четырех кварталах от моего излюбленного местечка.
«Вот тебе доброе утро, вот тебе неожиданные сюрпризы», – бормотал я под нос. Одна мысль не покидала меня, – кто были эти люди? Миловидная рассеянная парочка… Зачем я прихватил с собой эту рукопись? Журналистская привычка совать нос туда, куда тебя не просят. Да ладно, ерунда это все… Я автоматически включил аутотренинг. И к тому же, что может написать этот склерозный болван. Мемуары, воспоминания о былом. Мысленно представил, что могло быть написано в рукописи.
Куда ходил, кого любил,
С кем повстречался, с кем расстался,
Что ел, что пил, с кем был знаком?…
Как лучший друг вдруг стал врагом,
Как жаль, что высохла вода,
В озерах юности – года.
Вот это да! Стал мыслить стихами. Понятно, шизофрения налицо. Вначале стишки, голоса, потом мания преследования. Да, Андрюха, надо попробовать пожить своей жизнью. Началось! Уже дискутирую сам с собой вслух.
Сирена полицейской машины оборвала мой диалог с самим собой и привела меня в чувство. Ба, да я перескочил свою улицу. Но нет худа без добра. Если сейчас повернуть налево, то я окажусь возле самой вкусной кондитерской в этом районе. Здесь всегда свежая выпечка и постоянная очередь. Но это же очередь в Париже. Если кто-нибудь спросит, где ты был между 10 и 11 утра, то я с гордостью отвечу, что стоял в очереди в Париже за круассанами. Звучит лучше, чем стоял в очереди в Москве за бубликами. Хотя наш советский бублик мог бы еще поспорить по вкусовым качествам с круассаном. Все дело в языке: скажи на французском дерьмо «merde» – звучит, а наше г-но – и в Африке г-но…
Подойдя к кондитерской, обнаружил, что очередь небольшая. Впереди меня стояли две симпатичные девушки, по всей видимости, подруги, но они друг с другом не общались, крутили в руках телефоны и переписывались с кем-то СМС.
Наступила новая форма общения человечества. Одно нас с ними объединяет – свежая выпечка. Это, пожалуй, и все.
Я достал из кармана свой телефон, проверил почту, – ни одного сообщения. Вот скряги, боятся разориться. Одним словом, – коллеги. А перед командировкой составили мне список покупок. Я им что – персональный шопер. Последний раз сделаю им одолжение и все, хватит на мне ездить – клятвенно себе пообещал.
Очередь продвигалась быстро. Девушки приобрели по багету, и, как говорится, не отходя от кассы, начали их уминать.
«Нет на их головы моей бабушки, – подумал я. Она всегда мне делала замечание: «Андрюша, не ешь в сухомятку». Уверен, нынешняя молодежь такого слова не знает.
Я приобрел три круассана и багет, и сделал то же самое, что и девушки, – отломил горбушку и, довольный вкусом хрустящей выпечки, поплелся в отель. Когда я вошел в миниатюрное уютное фойе, меня приветствовал консьерж:
– Бонжур, месье Ковалев! – И он протянул мне ключ от номера.
– Мы виделись, – я, улыбаясь, ответил ему по-русски. Мой номер находился на втором этаже. Я поднимался пешком. Даже если бы и жил на шестом; все равно не пользовался бы лифтом под названием «Вот ты и попался, клаустрафоб!».
Открыл двери увесистым ключом с тесненым бордовым булубоном, и сразу почувствовал прохладу. На удивление, кондиционер работал исправно. Завтра отправлюсь на Монмартр, позавтракаю, в латинском квартале пообедаю, а на Елисейских полях поужинаю, и заодно к кому-нибудь приклею ухо. Бросил рукопись на кровать. Круассаны и объеденный багет положил на стол, открыл холодильник, из которого на меня смотрела баночка с пивом. Открыл и осушил ее на одном дыхании. Гулять так гулять, месье Ковалев, ну и пусть, что банка стоит в три раза дороже. Мой девиз – на себе не экономить.
Ознакомительная версия. Доступно 11 страниц из 52
