Феликс уже не обращал внимания на насекомых. Лежа на животе под кроватью, он весь обратился в слух… Он вспомнил, что ему тоже было плохо, когда он выкурил сигарету «Брунс». Конечно! Они отравили сигареты! И они оставляли на пороге мимозы — весточку от Ли Синг. А Брунс-то думает, что это ее проклятие…
— …А потом Фердинанд подслушал, как Дикман сказал Шиллингу: «…этот Брунс становится слишком опасным конкурентом. Для двух фирм тут нет места.» И тогда им пришлось еще дать ему летний костюм и бинокль. Лидия тоже берет деньги у одного адвоката с Явы за то, что молчит о его ребенке, который воспитывается тут в миссии, а на третьем этаже лифтер шантажирует одну даму…
— Только у нас в прачечной никаких приработков… В коридоре погас свет. Горело только несколько небольших синих ночных лампочек…
— Спокойной ночи, — сказала горничная и вышла с пустой корзиной. Джильда выключила свет, но раздеваться не стала. Она ждала…
Издалека послышался гул: в котельной загружают уголь. И снова тишина, которую нарушал только ровный шум дождя… Прошло полчаса.
Стук в дверь.
— Мартин?…
Ответа не было. Джильда отворила дверь, и кто-то вошел в комнату.
— Не зажигайте свет… Это я, — прошептал Крамарц. — Открывайте люк и получите деньги… Только не забывайте, что вам за это грозит десять лет. Так что держите язык за зубами.
— О… сагиб… Джильда… будет молчать…
Двигаясь в почти непроглядной темноте, молодой человек и девушка порядком шумели, так что Феликс смог выбраться из-под кровати. Вслед за Крамарцом и прачкой он тоже направился ко входу в канал. У Крамарца был при себе только крохотный чемоданчик. С драгоценностями миссис Гулд!
— Немного тяжело… поднять, — прохныкала Джильда, возясь с решеткой.
— Отодвиньтесь! — Крамарц отложил чемоданчик, вытащил что-то из кармана, немного повозился с решеткой… скрип… Люк был открыт, послышался шум воды. Крамарц схватил чемоданчик, протянул девушке деньги… Снова опустив за собой крышку люка, он поспешил вниз по ступенькам лестницы…
С писком бросились врассыпную крысы. Крамарц прижался к самой стене, чтобы случайно не свалиться в воду канала. У каждого поворота сквозь густые испарения тускло светилась лампочка… Примерно за десятым он увидел, наконец, ведущую вверх лесенку… Поднявшись по ней, он прислушался. Тишина… и плотный, тяжелый туман… Снова воспользовавшись своим инструментом, он поднял крышку… и был на свободе!
Он очутился в туземном квартале, почти у самого берега. Через нару минут на перекрестке он услышал топот бегущего рикши. Крамарц громко хлопнул в ладоши, и рикша подъехал к нему.
— В порт, — сказал Крамарц, садясь.
…Через час Крамарц был уже на пароходе, идущем в Сурабаю. Облегченно вздохнув, он присел на узкую койку и открыл чемоданчик, чтобы взглянуть на драгоценности, чудесные драгоценности Марджори.
В чемоданчике было почти пусто. Черепаховый гребень, набор для шитья, пудреница… словом, всё то, что Джильда привыкла заимствовать у жильцов… И никаких драгоценностей.
Побледнев, с искаженным лицом он выронил чемоданчик, и вещицы рассыпались по полу каюты.
Глава 44
Вновь включив свет, Джильда замерла от испуга. Перед нею стоял выбритый до половины незнакомец с чемоданчиком в руке.
— Слушай! Ты помогла кому-то бежать из карантина! За это отправляют прямо на Сумбаву.
— Умоляю, сагиб…
— Для тебя теперь только одно спасение! Самое большее через полтора часа сюда придет белая госпожа. Если ты поможешь ей бежать через канал, я буду молчать о том, что тут было. Если тебя здесь не будет, я заявлю в полицию.
— Я буду, сагиб.
Феликс вышел в коридор. В руках у него был чемоданчик с драгоценностями Марджори. В темноте, пока Додди возился с решеткой, он подменил его на несессер Джильды.
У одной из дверей словно вымершего коридора он остановился и прислушался. Хриплый плачущий голос говорил:
— Увы… два дня назад… я был совсем другим… Я тоже умираю. Это заразное проклятие…
— Мне очень жаль, Хеккер, — проговорил другой плачущий голос — Ты мне… даже нравишься. Ты разделил мое… предсмертное одиночество… Спасибо…
— Я…
Чиркнула спичка. Кто-то закурил.
— Знаешь… — тяжело дыша, проговорил Брунс, — я бы многое… делал теперь по-другому… если бы… если бы не надо было умирать… Скотина я был… У меня же столько денег… столько денег… а я никогда не делал ничего… ничего хорошего… Сейчас уже поздно… Меня прокляли…
— Я все думал, что все это сказки…
— Я тоже… А теперь оказывается, что нет. После третьей мимозы… теперь уже нет спасения…
— Но я-то причем… без всяких мимоз?!…
— Ты попал… под проклятие… Глубокий вздох.
— Плохо я жил, Хеккер…
— У меня кружится голова… мистер Брунс…
— Не зови меня… Брунс… я — Герман Торн… Только я не живу под этим именем… Когда-то в Каире я ограбил судовую кассу… меня разыскивали… Теперь уже можно об этом сказать.
Тишина.
— Где те старые… добрые времена.
Феликс вошел без стука и быстро сказал двум остолбенело глядевшим на него мужчинам:
— Коротко, у меня нет времени. Скажите спасибо и не вздумайте выяснять, кто я. С вами ничего страшного. Проклятие — чушь. Сигареты отравлены, не курите их. Пейте побольше спиртного и черного кофе, и через два дня будете в полном порядке…
— Откуда… вы знаете?
— Ваши конкуренты по контрабанде отравили сигареты. Скорого вам выздоровления.
Феликс выскользнул в коридор и затворил за собою дверь.
Брунс, исхудавший, с покрытым желтыми пятнами лицом, ошарашенно глядел на дверь.
Потом он переглянулся с Хеккером. Приговоренных к смерти было двое, потому что и Хеккер был в жалком состоянии. Впавшие, окруженные темными тенями глаза. Но Хеккер уже схватил бутылку с виски и прижал ее к губам.
— Сволочи… — прошипел Брунс. — Это все англичане… Но они пожалеют… потому что, если только я и впрямь выздоровею, горе им… Эй! Дай-ка мне бутылку, ты, пропойца!
— Что? — довольно пыхтя, сказал Хеккер. — А я только что думал, что, если вы поправитесь, то станете преподавать в воскресной школе.
— Глупости! Я покажу им… сволочам… чего ты скалишь зубы?
— Я только… подумал. — Хеккер икнул. — Кстат-ти: не хотите спеть что-нибудь?
— Нет!
— Между прочим… из меня получится хороший секретарь…
— У меня нет секретаря. И никогда не будет!
— Но… может, вы еще передумаете, мистер Герман Торн…
Брунс почесал подбородок и тихо сказал: