Лайза вдруг увидела Тони другими глазами. Он больше не казался ей туповатым, и вовсе не потому, что рассуждал о теории хаоса. Он говорил о том, что его интересовало, и совершенно при этом преображался.
– Что-то хочешь спросить?
– Ты когда-нибудь был влюблен?
– Нет, – ответил Тони. – И вряд ли влюблюсь. – Он улыбнулся. – Это сильно нарушило бы мое равновесие.
Лайза нахмурилась:
– Так почему же тебе неприятна Синтия?
– Она пыталась поймать Кэла в силки. Хладнокровно изучала его, планировала каждый ход. А он заслуживает лучшего. Ему нужен человек, который не страшится хаоса, с которым можно вести игру без правил, без условий, без всяких теорий и какой-либо подстраховки. Вот как у Роджера с Бонни.
Лайза посмотрела, как эти двое дружно смеются, и сказала:
– Да, правда. Нам всем этого не хватает.
– Ну вот и хорошо. И нечего с Синтией разговаривать. – Роджер чем-то отвлек Тони, тот повернулся, чтобы ответить, и в этот момент Лайза ускользнула.
Когда она подошла к Синтии и назвала свое имя, та сначала не поняла, в чем дело.
– Мы знакомы?
– Мы – нет, но ваш бывший дружок ухаживает за моей подругой. Расскажите мне о Кэле Морриси.
Спустя четверть часа Лайза немного успокоилась и подумала: «Теория хаоса, милочка, многое объясняет в поведении Кэла».
– Я знаю, – сказала она Синтии, – что он разобьет ей сердце. Сколько раз он это делал?
Синтия пожала плечами:
– Вскоре после нашего разрыва на одной вечеринке я разговорилась с женщиной, с которой у него тоже был роман. Потом еще одна случайно проходила мимо. К концу вечера нас было четверо, и все с такими же историями. Встречаешься с ним два месяца, все хорошо, начинаешь думать, что он твоя судьба, и вдруг как гром среди ясного неба он дарит тебе прощальный поцелуй, оставляет самые добрые пожелания и исчезает.
– И его до сих пор не пристрелили?
– Представьте, да. Не скажете же вы ему: «Мы встречались два месяца, как ты смеешь бросать меня?» Вас сочтут сумасшедшей. – Синтия сделала маленький глоток. – Ктому же он и не намекает на серьезные намерения.
– Мне нет до этого дела, – сказала Лайза. – Я только не хочу, чтобы он травмировал Мин.
– Вряд ли так далеко зашло, – предположила Синтия. – У них есть какие-нибудь общие интересы?
– Да вроде нет.
– Они спокойны, когда бывают вместе?
– Нет, в основном ссорятся.
– У них есть свои секреты? Любимые шутки? – Лайза покачала головой:
– Они не так близки.
Синтия в задумчивости водила пальцем по бокалу.
– Вам он не нравится? То есть вы говорили Мин, что он вам неприятен?
– Конечно, – ответила Лайза. – Мы с Бонни предупреждали ее.
– Хм. – Синтия улыбнулась. – А скажите, он уже придумал для нее ласковое прозвище?
– Прозвище? – Лайза напряглась. – Он зовет ее уменьшительным именем. Но никаких там куколок и тому подобного.
– А она? – не отставала Синтия. – Дала ему прозвище?
– Зверь, – ответила Лайза. – Вряд ли оно звучит ласково.
Синтия засмеялась.
– Тогда зачем она с ним встречается?
– Может, и не встречается, – задумчиво сказала Лайза. – Но похоже, будет. Она влюбится в него против желания.
Синтия перестала смеяться.
– И это меня беспокоит, – продолжала Лайза. – Мин – прекрасный человек и заслуживает большего, чем просто флирт. Расскажите, как он обычно добивается своего?
Синтия кивнула:
– Хорошо. Кэл уже делал ей подарки?
– Они знакомы всего неделю, – отвечала Лайза. – Я не… – Она замолчала, потому что Синтия покачала головой.
– Если у него серьезные намерения, он ей сделает подарок. Выяснит, чего ей больше всего хочется, и обязательно достанет это. Такую модель поведения заложила в него мать.
– Мать? – удивилась Лайза.
– Она властная и жесткая, – объяснила Синтия. – Признает отношения, основанные только на договоре. И он каждый раз реализует эту модель, завоевывая женщину. А когда добивается ее, модель рушится, потому что если она любит его, то уже не является для него заменой матери, и он убегает, чтобы найти новую.
– У него Эдипов комплекс? – ужаснулась Лайза.
– Нет. Мать только заложила в него модель. Он с ней не ладит.
– Значит, чем больше Мин отвергает его… – начала Лайза. – …тем серьезнее он ее добивается, – закончила Синтия. – Он ничего не может с собой поделать, даже не соображает, что происходит. Ваша, подруга что-нибудь коллекционирует?
– Стеклянные шары, – ответила Лайза и, заметив на лице Синтии плохо скрытое презрение, добавила: – Начала не она. У нее была семейная ценность, которая потерялась.
– Он купит ей шар, – заверила Синтия. – Самый лучший, такой, который ей всегда хотелось иметь или она не знала, что ей хотелось его, пока он не подарил. После этого скорее уводите ее от него, а то будут сплошные слезы.
– Стеклянный шар, – повторила Лайза, наблюдая через весь бар за приятелями, к которым только что присоединился Кэл, задержавшийся на работе.
– Кэл, в сущности, неплохой человек, – говорила Синтия, – никого специально не обижает. Он только…
– Калечит женские судьбы из-за матери? По-моему, здесь есть какое-то сходство с историей Нормана Бейтса.
– Он никогда бы не нанес ей физическую травму, – сказала шокированная Синтия.
– Психическую травму он тоже не сможет ей нанести, – добавила Лайза. – Я об этом позабочусь. Спасибо за помощь, я узнала много ценного.
– Очень рада.
«В самом деле?» – подумала Лайза. Наверное, вид у нее был недоверчивый, потому что Синтия добавила:
– Выручить вашу подругу. – Она посмотрела на свой бокал. – Не хочу, чтобы она тоже пострадала.
– И я не хочу, – сказала Лайза и направилась к друзьям. Подойдя к столику, она услышала, как Тони говорит Мин:
– Не верю.
– А зря, – отвечала та. – Есть верные способы определить это в самом начале.
– Что определить? – поинтересовалась Лайза, садясь рядом с Тони и не сводя глаз с Кэла.
– Стоит заводить роман с парнем или нет, – разъяснила Мин. – Мы вспомнили старые тесты, которые использовали еще в колледже.
– Тесты, – повторил Кэл, откинув голову и закрыв глаза. «Ненавижу тесты».
– Например? – спросил Тони у Мин. Та пожала плечами:
– Например, приглашаешь его в гости посмотреть видеофильм.
