Ознакомительная версия. Доступно 13 страниц из 65
Он стрелял наверняка, с запасом, целясь в верхнюю треть бедра своей жертвы. И выстрел его порадовал.
Артемова закрутило на месте. Он еще не успел понять, что ранен. Он старался сохранить равновесие, но так и не смог. Он упал на бок... но ногами в сторону выстрела, интуитивно. И только сейчас осознал: он ранен.
Марк успел оценить коварный выстрел снайпера – у него не было сомнений на этот счет. Выстрел винтовочный. Одиночный. Выборочный? Нет. Снайпер знал, в каком месте появится цель. Он не новичок в снайперском деле. Он убивал. В противном случае стрелял бы на поражение. И попал куда надо. Иначе добил бы Артемова – когда тот крутился на месте, когда падал. Он опытный. Он ждет вторую свою жертву. Он примет и то, что не дождется ее.
Сергей выжал из этой ситуации все что мог. Не тратя слов попусту, он, находясь от Артемова в десяти шагах, повернулся лицом к цели и поймал в прицел полицейскую машину. Он прицелился точно в яркое пятно, которое слепило его, и спустил курок. Он дешифровал себя выстрелом и следующие два сделал, отдалившись от Артемова еще на три метра. Раненый Артемов притягивал его, но там была его смерть. Сергей понимал это и от бессилия переломить ситуацию в свою пользу кусал губы.
Из трех пуль одна точно попала в цель. Полицейская машина остановилась. Погасли проблесковые маячки, затихла сирена. Спустя несколько секунд раздались пистолетные выстрелы.
– Как ты? – бросил Марк, не глядя на Артемова. – Идти можешь?
Артемов лежал на спине. Не шевелясь, боясь получить пулю от снайпера.
– Нормально. Может, я и встану, но что толку?.. Уходи, Сергей.
– Да, да. Чуть позже.
– Уходи. Тебя убьют. – Он все же решился на поступок, от которого у Марка ком подкатил к горлу: выбросил руку в сторону, не поднимая ее над асфальтом. К ногам Марковцева отлетел пистолет.
– Я вытащу тебя, Михаил Васильевич, – он взял в руку пистолет, рукоятка которого хранила тепло Артемова. – Только не сдавайся. У меня за плечами пять побегов из тюрем. Ты же помнишь – я сбежал из сирийского острога. Я вытащу тебя.
Сергей послал полный ненависти взгляд в ту сторону, откуда в Артемова стрелял снайпер.
– Я достану тебя, тварь! – перешел на личности Марк.
Он так и не попрощался с Артемовым, не махнул рукой. Он ушел в темноту. В ночь. Подгоняемый ярким светом полицейских машин и ревом сирен.
* * *
Гвидо Терон был готов поцеловать свою кроссовку. Он мог оказаться на месте Винсента. Но каков Джемал!.. Терон невольно дотронулся до поясницы, куда мог отстрелять Шерхан, упади карты по-другому. Он не брал в расчет широкую спину грузина, за которой был как за каменной стеной.
Терон поднял два пальца.
Шавхелишвили усмотрел в них символ победы.
– Салютуешь?
У него в ушах все еще стояли слова Терона: «Я взял одного, Джемал. Пришли-ка мне ребят». Про таких говорят: невероятный человек. Терон же заслуживал другой похвалы: невероятное везение. Так подфартить могло только скользкому, как налим, человеку.
Американец покачал головой:
– Нет, я не салютую. Считаю. Два человека остановили твою группу.
– Хороший снайпер с хорошей позиции сдержит батальон. – Он опередил Терона. – Ничего не говори. Я наперед знаю, что ты хочешь сказать. Я не стану извлекать из этого никаких уроков. Я не аналитик, ясно?
«Ты педераст», – улыбнулся американец.
– В следующий раз я наплюю на схемы, построения и правила, – пообещал Шавхелишвили. – Вся эта дрянь сажает мое нутро. Я сегодня должен был руководствоваться не схемами, а шестым чувством. Как ты. – И это прозвучало похвалой. – Шерхан усмехнулся: – Знаешь, Гвидо, сегодня инстинкт бойца чуть не спас Винсента...
Полная зачистка, в которой не сомневался Шавхелишвили, превратилась в полный провал. Но он не отступил от правил и запросил по рации доклад каждого члена группы. «Как ты?»... Это вопрос о состоянии здоровья. Восемь человек на него не ответили. Как не ответили бы на любой другой вопрос. Два человека, да и он сам, нуждались в медицинской помощи. Пострадали все. Кроме американца. Последний получил свое satisfaction. Шерхан – свою долю растерянности.
Не изрядно потрепанная, но выпотрошенная группа «Delta G-Force» покидала объект впервые так: не произведя окончательный осмотр с полной проверкой тех мест, где еще могли укрываться злоумышленники. Но не все так плохо. Шавхелишвили в актив записал поимку полковника Главного разведывательного управления. Он стоил восьми бойцов, родственникам которых вскоре вручат аккуратно сложенные национальные флаги Грузии. В конкретной ситуации – да, стоил. И хватит об этом.
Глава 17«Взаперти»
Поджидая Джемала, Гвидо Терон предался воспоминаниям. Он не раз возвращался к теме ронинов, а точнее – образ Шавхелишвили, его поведение и манеры заставляли его снова и снова касаться этой темы. Оказывается, ронины были разными. Лично Шавхелишвили особо почитал тех ронинов, которые, считаясь элитой, не имели средств к существованию; и лишь немногие владели замками и землями. Некоторые из них вложили мечи в ножны и примкнули к другой элите: художников, музыкантов, артистов. Другие, наоборот, «устремились к идеалу воина» в жажде познать совершенства на опасных путях Кендо. Дуэли стали обычным явлением, а школы фехтования вступили в эпоху расцвета. Но и они разделились: одна школа готовила учителей Кендо, а другая со временем превратилась в тайную полицию.
Духом битвы была пронизана вся повседневная жизнь самурая, и возможная смерть не казалась ему чем-то необычным; близость смерти его не пугала. Можно ли то же самое сказать о Джемале? – задался вопросом Терон. Настоящим мастером меча он был вряд ли. А вот по духу – несомненно. Джемал был готов без колебаний шагнуть навстречу собственной гибели. Но такое положение вещей просуществовало только до вчерашнего дня, когда Джемал попрал это правило и отступил. Мало того, он прикрылся товарищем, убив его. Но он спас свою жизнь. Он не спасовал в отдельно взятой ситуации, нашел выход, проявил смекалку, постиг суть ситуации. Вот!
Как-то раз он заговорил о практике, направленной на постижение сути вещей. В ней нет церемоний и поучений, сказал Джемал. Совершенствование в этой практике ведет к осознанию природы обычной жизни. Конечная точка – это начало, а наибольшая добродетель – простота. И эта фраза заставила Терона надолго задуматься. Еще он сказал, что знание – это законченный круг. Новичок тренируется, как одержимый, отражая тысячи атак утром и вечером. Мастер тоже продолжает шлифовать простейшие упражнения, отдавая им всего себя, как ежедневной молитве.
Мастер.
Джемал, оставив Гвидо Терона одного в кабинете «Филиала», спустился в подвал.
...Мастер вдруг почувствовал головокружение. Как будто у него резко упало давление. Как будто он отошел от самогипноза. Он был близок к истине. Он не подумал только об инструментах – этой камере с ее самобытной атмосферой, коридоре за толстыми стенами, скромной вывеске на фасаде здания.
Ознакомительная версия. Доступно 13 страниц из 65
