Но на свой внешний вид Линдсей было наплевать. По крайней мере, до вечера воскресенья, когда, за несколько минут до закрытия, в магазин широким шагом вошел Райан.
Линдсей стояла за кассой, отсчитывала сдачу последней покупательнице. Оттуда-то она его и увидела: он вошел и остановился перекинуться несколькими словами с Бетти, устанавливавшей у дверей ночную сигнализацию.
Не поворачивая головы и растянув губы в резиновой улыбке, Линдсей украдкой следила за каждым его движением.
Райан что-то сказал, склонившись к Бетти и понизив голос. Та засмеялась и кивнула в ответ. Сердце Линдсей пронзила острая боль, когда засмеялся и Райан. Но боль превратилась в адскую пытку, когда он повернулся и направился прямиком к ней.
— Ладно, сдаюсь, — проговорил он, остановившись по другую сторону прилавка. — Согласен. Устроим деткам вечеринку.
Боль еще сильнее сжала сердце. Неужели он так ничего и не понял? И думает, что все дело в свадебном банкете?
— Но при одном условии, — решительно добавил он. Линдсей изумленно моргнула.
— Условии? — повторила она, словно эхо. — Каком условии?
На миг Райан запнулся. Линдсей показалось, что он собирается с духом, но она тут же отвергла эту безумную мысль. Райан Каллахан — и вдруг робеет? Не уверен в себе? Чего-то боится?
— Ты выйдешь за меня замуж, — произнес он, наконец.
— Замуж? — пораженно повторила Линдсей.
Что это — жестокая шутка?! Этот человек не верит в любовь с первого взгляда, не признает поспешных браков… Но в сердце ее уже расцвел крохотный бутон надежды.
— Но… почему? — с трудом выговорила она.
— Да потому, черт возьми, что я тебя люблю! — рявкнул он. — Так ты выйдешь за меня или нет?
Счастье и покой опустились на измученную душу Линдсей, теплым светом засияли в глазах, отразились в широкой улыбке.
— Да.
Обежав прилавок, Райан заключил ее в объятия и прижал к себе так, словно мечтал никогда больше не отпускать. Уста его прильнули к ее устам, беря в плен сердце — навсегда, до самой смерти.
Бетти и две покупательницы захлопали в ладоши. Кажется, они что-то говорили… но Линдсей не видела, не слышала и не замечала ничего, кроме Райана и своей любви.
Три дня спустя Райан и Линдсей нежились в роскошном номере для новобрачных, в одном из лучших отелей Атлантик-Сити. Их окутывала блаженная усталость, и немудрено: в предыдущие три дня им пришлось побегать!
В понедельник, позавтракав вместе в одном из филадельфийских ресторанов, они отправились в мэрию и получили разрешение на брак. Вторник Линдсей провела в беготне по магазинам, Райан же до девяти часов сидел в офисе, чтобы освободить остаток недели.
В среду в четыре часа дня судья, — как выяснилось, старый приятель Райана, — объявил их мужем и женой.
В огромном, от пола до потолка, окне спальни сияло заходящее солнце, окрашивая океан сотней оттенков пурпура и багрянца.
Но Линдсей и Райан сейчас были равнодушны к прекрасным видам. Лежа бок о бок на широком супружеском ложе, они не замечали ничего, кроме друг друга.
Скромная, но невыразимо прелестная ночная рубашка — та самая, что заприметил Райан в первый свой приход в магазин, — висела на спинке стула. (Именно о ней шептался Райан с Бетти три дня назад — едва войдя в магазин, он попросил продавщицу упаковать эту вещицу и записать на его счет.) Новобрачные были обнажены — и не стыдились своей наготы.
— Скажи, что меня любишь, — хрипло прошептал Райан.
Линдсей приоткрыла затуманенные глаза.
— Уже говорила. Не меньше сотни раз.
— Скажи еще раз. Пожалуйста.
— Я люблю тебя.
С поразительной быстротой Райан перекатился на нее, прижал ее к кровати своим весом.
— А я-то как тебя люблю! — простонал он меж двумя жаркими поцелуями.
— Если так, — нерешительно начала Линдсей, — наверно ты на меня не рассердишься…
Райан вопросительно изогнул бровь.
— Я нарушила наш заговор молчания, — призналась Линдсей, — и все рассказала Мэри.
В глазах Райана заплясали веселые чертики.
— Сейчас я тебя накажу! — прорычал он. — Зацелую до смерти!
— Ах, ты все обещаешь, обещаешь… — капризно протянула Линдсей.
А в следующий миг слова застряли у нее в горле, ибо Райан принялся без промедления выполнять свою угрозу.
Полчаса спустя, когда за окном уже сгустились сумерки и зажглись неоновые огни города, Линдсей, усталая и счастливая, лежала в объятиях мужа. Перебирая пальцами курчавую черную поросль на его груди, она подняла глаза… и вдруг закусила губу, сдерживая улыбку.
— Что такое? — подозрительно спросил Райан.
— Я просто подумала… — осторожно начала она. — Может быть, позвонить Логану и Эшли?
— Они уже все знают.
Линдсей нахмурилась.
— Но когда?.. Как? Ты им звонил?
— Нет. — Прижавшись к нему, Линдсей ощутила, как глубоко в широкой мускулистой груди рождается смех. — Сегодня утром отправил им факс из офиса.
— Ах, ты негодник! — воскликнула Линдсей.
И мелодичный смех ее сплелся с густым басовитым смехом Райана — так же тесно, как отныне сплетены были их жизни.
