— Что-то случилось? — спросил он.
— Случилось?
Его рука обняла ее, и он прижался щекой к ее голове. Решив отсрочить момент истины, Саманта позволила ему это. Макс весьма умен. Было бы глупо давать ему преимущество во времени, чтобы он сумел придумать, как все объяснить. Лучше позволить ему верить, что она по-прежнему наивная девушка, которую он встретил пять лет назад и очаровал своим вниманием настолько, что она верила каждому его слову.
— Что-то произошло, — настаивал он. Он ласкал ее руку, и ей пришлось сделать усилие, чтобы подавить свои эмоции.
— Сколько можно твердить одно и то же! — пробормотала она.
— Я знаю тебя, Саманта. Ты совсем не такая, какой была вчера.
Она машинально повторила его слова.
— Вчера! Вчера было до того, как я… — Она в испуге замолчала, чтобы не проговориться, и с силой закусила нижнюю губу.
Макс поднял голову.
— До чего? — Он внимательно глядел на нее.
— Забудь, что я сказала!
— Нет. Если что-то случилось, я хочу знать об этом.
Саманта покачала головой. Он скоро узнает, но не сейчас. Сейчас неподходящий момент. Пусть он немного понервничает.
— Я хочу знать о тебе все, Саманта. Как плохое, так и хорошее. Если тебя что-то беспокоит, я хочу знать об этом. Мы же муж и жена, дорогая.
Хорошо ему говорить о браке. Он выглядит таким озабоченным. Если бы она ничего не знала, она действительно была бы тронута. Наполняясь гневом, Саманта повернулась и ушла на другую сторону палубы. Макс играл роль хорошего мужа превосходно, так что она разрывалась между желанием поверить ему и мыслью о том, что не может этого сделать.
— А что такое, по-твоему, брак, Макс? — Она собиралась спросить совсем другое, но у нее вырвался этот вопрос.
— Ну, это просто, — ответил он. — Брак — это любовь и забота. Забота друг о друге. Желание только лучшего для самого главного человека на свете.
— А как быть с доверием?
Макс окаменел, понимая, что в ее словах таится ловушка.
— Доверие? Доверие — это основное, без чего не будет всего остального. — Он на мгновение сделал паузу. — Если ты имеешь в виду Эдну, то я хочу, чтобы ты забыла об этом. Или, наконец, дала мне возможность объясниться.
Саманта взглянула на него.
— Это не имеет ничего общего с Эдной.
— Хорошо! — удивленно произнес он. — Тогда другое дело, я рад, потому что хочу кое-что сказать тебе сегодня вечером, и это не касается Эдны. — Он опять притянул ее к себе. — Что еще беспокоит тебя, дорогая? Почему ты никак не можешь расслабиться?
Палуба под их ногами качалась. На мгновение возникло ощущение: их тела двигаются в одном ритме, а сердца стучат в унисон.
Саманта с удивлением спрашивала себя, почему ее разум говорит одно, а тело — другое? Она не забыла свой гнев на Макса — ни на мгновение, — но физическая близость с ним казалась ей волшебством. Волшебством, с которым у нее не было сил бороться.
Она закрыла глаза и отдалась целиком интимности этой минуты. В последний раз она позволит Максу обнимать ее. Она любит его, всегда будет любить. По неизвестной причине женщина может ненавидеть мужчину и любить его одновременно. Так и у нее: все прошедшие моменты близости были подарком для нее.
Но теперь нет смысла откладывать то, что она собирается сказать.
Она уже открыла рот, чтобы заговорить, когда Макс спросил:
— Ты сумеешь справиться со штурвалом?
Она встала к штурвалу и увидела, что он идет к рубке. Удобный момент для разговора упущен. Придется искать его снова.
Макс вернулся через несколько минут с бутылкой вина и двумя бокалами. Этого Саманта не предусмотрела. Он протянул ей бокал, а свободной рукой взялся за штурвал.
— Я хочу произнести тост, — провозгласил он.
— Это мне? — Взглянув в его глаза, она не могла удержать трепет. — Мелисса уже произносила тост… вчера.
— Тогда мы пили за выигранный процесс. — Макс не отрывал от нее взгляда. — А теперь я хочу выпить за тебя, дорогая.
Он говорил так нежно и интимно, что она почувствовала невозможность сказать то, что хотела. Но она должна это сделать. Больше нельзя откладывать.
— Макс, — настойчиво произнесла она.
Но он продолжал, будто не слыша ее:
— За тебя, Саманта. Моя драгоценная жена.
— Макс!
— Подожди, дорогая, дай мне закончить. Я хочу еще кое-что сказать. Давай также выпьем за нас. И за наш брак.
О, как он отвратителен! Более беспринципен, чем ей казалось. Он играет ее чувствами, играет на его любви к нему, чтобы получить то, что ему нужно.
Она цинично взглянула на него:
— Наш брак?
— Наш брак, моя дорогая, который будет всегда. — Он смотрел на нее ясным и любящим взглядом.
— Всегда? — повторила Саманта.
— Всегда. — Он чокнулся с ней. Отпив глоток, спросил: — А почему ты не пьешь, Саманта?
Она перевела взгляд на свой бокал, о котором совершенно забыла.
— Я не хочу.
— Ты даже не хочешь поддержать тост?
— Я так не думаю, Макс.
Он внимательно взглянул на нее с высоты своего роста и, к ее смущению, протянул ей небольшой сверток.
— Это повторение вчерашнего, — медленно проговорила она. — Я подарила тебе заколку для галстука.
— Сегодня моя очередь. Открой его, Саманта.
Саманту охватила дрожь. Она не сразу сумела заговорить.
— А если я не хочу?
Он взял бокал из ее руки.
— Откуда ты знаешь? Ты даже еще не посмотрела.
— Я не хочу смотреть.
— Открой, дорогая.
Досадуя на его настойчивость, Саманта медленно сняла обертку и увидела маленькую коробочку. Ей совершенно не хотелось открывать ее, но Макс настаивал.
В коробочке было кольцо. Ничего прекраснее она не видела. Это был бриллиант в форме жемчужины, оправленный в золото, украшенное крошечными бриллиантами.
Катер спокойно шел по заданному курсу, и Макс мог уже не держаться за штурвал. Он взял ее левую руку.
— Давай я надену его тебе, дорогая, — произнес он севшим голосом.
— Нет…
— Да, моя любимая. Ты понимаешь, что это значит? Это второе обручальное кольцо. Я дарю его тебе с любовью в знак того, что мы всегда будем вместе.
Он уже начал надевать ей кольцо, когда она, почувствовав ужас и отвращение, отпрянула. Ей доставило удовольствие замешательство Макса.
— Подлец! — Что?
