Ознакомительная версия. Доступно 33 страниц из 163
— Хочешь еще чего-нибудь? — не сразу спросил он. — Вина, чаю, кофе?
— Нет, спасибо. — Она неожиданно отстранилась и невинно посмотрела на Медведева. — Можно я тебе тоже вопрос задам?
— Задавай.
— Ты часто влюбляешься? Только честно.
— Я вообще никогда не влюбляюсь, — пожал плечами Медведев. — С тех пор, как женат.
— Что же, и налево не ходишь? — она подняла брови.
— Не хожу.
— Жену любишь?
— Люблю, — спокойно признался Медведев и, подозвав официанта, попросил счет.
— Я почему-то так сразу и подумала… — Оксана достала портмоне. — И в книжке это заметно.
— Разве это плохо? — Он отодвинул ее портмоне. — Убери. Я по раздельности платить не научился и едва ли научусь…
Он заглянул в счет и отсчитал деньги. Подошел официант и поставил перед Оксаной карликовую бутылочку красного вина: «Презент!.. Заходите еще!» Он был полон любезности и внимания.
Они вышли на желтую от огней набережную и двинулись к отелю.
— У тебя какие планы на завтра? — Медведев думал о том, что завтра ему бы не худо посидеть за письменным столом, да и сегодня ночью тоже.
— Никаких. Сейчас приду, буду книжку твою читать. Утром высплюсь — пойду на пляж. А книга мне нравится. Сначала вчитаться никак не могла, а сейчас вчиталась. Действительно, житейские истории. Ты в ней, как в жизни… Я правда в основном те места читаю, где про жену написано. — Она остановилась и подкрасила губы. — Я бы тебе сорок пять не дала. Нет, честно. Лет сорок. Ты, кстати, выглядишь классно… Не пьешь, не гуляешь — и вид соответствующий. Или все-таки погуливаешь? — Она зашла чуть вперед и с улыбкой заглянула ему в лицо. — А?..
— Нет, — помотал головой Медведев. — Не ходок.
— Хоть одной женщине повезло. — Она убрала в сумочку помаду и зеркальце. — Вообще, приятно, когда мужчина о своей жене плохо не говорит. А то некоторые распустят нюни — она такая, она сякая. А вот ты — луч света в темном царстве, люблю. Любишь? Разводись и женись! А уже потом то, о чем мечтаешь. Мне не двадцать лет, чтобы на мне эксперименты проводили.
— Какие эксперименты? — на всякий случай переспросил он.
— Ну какие у мужиков эксперименты — в постель затащить. Победил и пошел героем. К своей жене. Разве не так?
Медведев молча пожал плечами: у кого как…
— У мужиков одни эксперименты, — убежденно повторила Оксана; они остановились, провожая глазами уходящий в сторону турецкого берега паром, и Медведев подумал: «Она во мне разочаровалась, ей нужен кавалер…»
— Вот мой муженек… Скажи, ты бы при такой жене, как я, гулять стал?
— Может, ему хотелось что-нибудь попроще? — ушел от ответа Медведев. — Ты для него слишком энергичная…
Они спустились к морю и пошли по хрустящей гальке.
— Вот именно! Я энергичная — у меня в доме всегда порядок, но я и требовательная. Мужик должен быть мужиком, а не на диване с утра до вечера лежать. Он должен вперед идти, а не катиться под гору…
— Найдешь еще, — рассудительно сказал Медведев. — Ты женщина красивая, умная, интересная… — Он далеко запустил камушек в темное море и услышал, как там взбулькнуло.
— Где? В Чехии? Там не мужики, а тюфяки одни… Холеные, пузатые, благополучные тюфяки… — Оксана рассмеялась и придержалась за согнутую руку Медведева, словно боялась упасть. — Честное слово, тюфяки!..
— Ну, не тебе жаловаться, — с дружеской интонацией сказал Медведев. — Ты только бровью поведешь, и все мужики у твоих ног. Ты же это знаешь…
— Если бы так, — сказала в темноту Оксана. — Господи, когда я брошу курить…
Они подошли к отелю и остановились под ярко освещенным козырьком. За просторными окнами ресторана двигались официанты в малиновых пиджаках, за столиками сидели редкие посетители, зеленели вазы с салатами, сверкали люстры.
И опять стеклянные двери услужливо разъехались перед ней и подождали чуток — не двинется ли вслед провожатый.
«Пока!» — сказал Медведев.
«Звони!» — прикрыла глаза Оксана.
Двери съехались, и он пошел по набережной, не оборачиваясь и думая о том, что увидел героиню ближе, но не яснее, — так сбившаяся фокусировка бинокля приближает предмет, но и делает его расплывчатым. Не хватало какой-то малости, тонкости, единого штришка, чтобы понять, что она делает на острове. Ну не ночная же она бабочка, прилетевшая на заработки? Не хитрая красавица, мечтающая раскрутить его на курортный роман с подарками и ресторанами?
На бетонной спине мола темнели фигуры рыбаков, рдели огоньки сигарет. Медведева потянуло к молчаливой мужской компании, он замедлил шаг, взошел на мол…
Само слово «любовница», имеющее в своем корне благородное существительное «любовь», ассоциировалось у Медведева с какой-то грязью, гнусью, враньем и бедой в доме. Тайные разговоры по телефону, ключи от чужой квартиры с нечистым бельем, недолгие объятия, отведенные глаза, подарки, нахальные ночные таксисты, битье посуды… Надо врать, прятать глаза, чувствовать себя предателем… Разве не стремится человек всю жизнь к тому, чтобы заниматься, чем хочется, к чему лежит душа, говорить то, что думаешь, и не врать? А спид? Хорошенький может быть подарок семье… «Наши бабушка с дедушкой умерли от спида…» Лучше не придумаешь. Ради чего?
В середине перестройки, когда часть его поколения бросилась в бизнес и многие преуспели в добывании денег, пошла мода на любовниц. Длинноногие, холеные, немногословные, пахнущие диковинной косметикой девушки сопровождали бизнесменов, и казалось, их штампуют на конвейере, как и угрюмых мальчиков с бычьими шеями в расстегнутых пиджаках. Девушки шуршали колготками, грациозно подавали кофе, любезно разговаривали по телефону, получали приличные деньги, и вчерашние инженеры, научные работники и комсомольские вожаки, неожиданно располневшие и омордатевшие, возили их с собой, как протокольное приложение, выставляли напоказ, как выставочный образец. «Это Вика, моя сотрудница». — «Это Жанна, мой личный секретарь». «Личный» звучало так, что не оставалось сомнений — если шеф перепьется и не сможет встать с горшка, Жанна подотрет его и натянет брюки. Они вовремя раскрывали папочку с документами, подавали авторучку, стучали каблучками, вежливо улыбались, приносили шефу пепельницу, пригубливали бокал с шампанским после переговоров, оставляя на нем следы помады, и успевали поддерживать уют в снятых для них квартирах. Держать при себе девушку сопровождения считалось не менее важным, чем иметь хороший автомобиль, достойный гардероб, престижный офис и крутую «крышу». Нет, увольте. Не лежала у Медведева душа к подпольным фронтовым подругам, он много лет держал в секретарях Наталию — сдержанную, собранную, без точеной фигурки, но с понятным домашним выражением лица, которой можно было доверить и деньги, и офис, и непростой разговор с похмельным сантехником.
Он не верил в легких, доступных женщин, не верил, что есть такие, с которыми он вдруг станет счастливее, чем с Настей. Кто сможет терпеть его характер, его угрюмость, раздражительность, когда он впадает в творческий запой или запой обыкновенный — плановый, летний, когда он открывает на даче ворота настежь, ходит босиком по газону, жарит шашлыки, принимает гостей, пьет с теми, с кем не мог выпить зимой, замотанный делами и загородившийся шлагбаумом собственного обещания — пить раз в год. И удивительно — Настя, похоже, любила эти летние плановые «дни открытых ворот».
Ознакомительная версия. Доступно 33 страниц из 163
