Ознакомительная версия. Доступно 10 страниц из 47
Фатьме Султан совершенно наплевать на то, кто будет следующим султаном, но ей не все равно будет ли это соответствовать воле Хуррем. Чтобы досадить Хуррем, она готова посадить на трон даже собственного евнуха! Султанские сестры не раз пытались пробиться в спальню, требуя возможности увидеть брата, но натыкались на жесткий отпор дильсизов, стеной стоявших у двери. Никто, кроме лекаря Иосифа Хамона и проклятой роксоланки входить туда не мог.
Всем же ясно, что Повелитель либо при смерти, ибо вообще умер! А эта ведьма просто оттягивает собственный конец, но чем дольше она тянет, тем страшней будет расправа. Теперь Фатьма Султан принялась придумывать, какую бы расправу учинить над ненавистной султаншей.
Фатьма не подозревала, что жизнь очень скоро сама подбросит ей возможность облить грязью шехзаде Баязида, при этом сам Баязид будет ни при чем.
Казалось, справилась, хоть на время, Кара-Ахмед-паша притих, он больше не требовал тугры на фирманах, не требовал доказательств, что ее распоряжения – воля Повелителя, не противился тому, что она сама решает многие вопросы правления.
Ей бы задуматься над такой внезапной покладистостью, но Роксолана настолько устала от ежеминутного беспокойства за жизнь Сулеймана, переживаний из-за своего самовольства, от бесконечного потока дел, что бдительность ее притупилась. Решила, что подкупила Кара-Ахмед-пашу обещанием оставить Великим визирем, и успокоилась.
А к чему паше быть Великим визирем при такой султанше – не подумала. Что за Великий визирь, за которого все решает женщина? Ему и дома султанши хватало.
Кара-Ахмед-паша быстро пришел в себя после беседы в кешке, но сделал вид, что все по-прежнему. Ты хитра, но я хитрей и еще посмотрим, кто кого пересилит…
В Эдирне уже давно отправлен свой человек, который начал действовать. И Аласкар должен тайно привезти внука султана Джема с острова. Все начнется в Румелии, потом полыхнет в Стамбуле, а потом в час наибольшего волнения Кара-Ахмед-паша продиктует свою волю. Да, посадить на трон своего сына не получится, тот заплутал в опиумном тумане, но и без этого дурака найдется кому быть послушным Кара-Ахмеду султаном.
Очень хорошо, что султанша отправила невестку и внука обратно в Манису, хорошо, что братья не дружат меж собой, что Баязид далеко, а Селим все чаще заглядывает в чашу с вином. Опиум и вино это плохо, но плохо, если для своего, для врага очень хорошо. В вине легко растворяется яд, менее заметен, чем в чистой воде…
И пусть все считают Кара-Ахмед-пашу почти безвольным, подчинившимся султанше. Пусть она сама считает, что сумела подчинить себе Великого визиря. В том, что султанша ведьма, он теперь не сомневался, на себе испытал чары ее зеленых ведьминых глаз, но сумел вырваться из-под ее влияния, чем очень гордился, правда, гордился втайне.
Одно усвоил твердо: больше никаких бесед с султаншей наедине, чтобы снова не оказаться в плену ее чар.
Теперь оставалось ждать…
Борьба никогда не будет закончена
У Роксоланы все мысли заняты султаном. Уже которую неделю она практически правила, но все равно даже на приеме думала, прежде всего, о нем – лежавшем без движения. Сулейман открывал глаза, даже давал знать, что согласен с чем-то или возражает, но не вставал, не поворачивался.
Конечно, теперь она гораздо меньше времени проводила с Повелителем, хотя заходила несколько раз за день в его спальню, а по вечером по-прежнему давала полный отчет о происшествиях и принятых от его имени решениях. И все же больше времени султан проводил в обществе Хамона и верных дильсизов, они мыли Сулеймана, кормили его, перестилали постель…
Как долго это будет продолжаться? Не бесконечно же? Пыталась спросить у Гекче, та как-то странно прятала глаза и невразумительно бормотала обещания, что все будет хорошо. Что хорошо?! Что?!
В висках почти постоянно билась боль, иногда становясь невыносимой. Наверное, это от постоянного недосыпа, а еще от тревоги. Не будь лежащего пластом султана, она уехала бы в загородное имение, отдохнула, поспала вволю, и все наладилось, боль исчезла бы. Но уехать Роксолана не могла, как и бросить дела или просто выспаться. Приходилось терпеть.
В дверь стук, следом скользнула Амаль:
– Госпожа, пришел Рустем-паша, у него срочное дело…
– Пусть войдет.
Рустем сильно взволнован:
– Султанша, плохие новости.
– Повелитель?! – ахнула Роксолана. Для нее новости могли касаться только здоровья султана, остальное отошло на задний план.
Она только час назад вышла из покоев султана, чтобы отдать распоряжения, неужели за это время что-то случилось?! Султанша махнула рукой Рустему-паше, чтобы следовал за ней, и буквально помчалась в спальню Сулеймана, благо ход был тайный. Дильсизы на пути едва успевали прижиматься к стенам. Изумленный Рустем-паша едва поспевал за ней. Вот как султанша попадает к Повелителю…
Рустем, едва поспевая за тещей, успокоил:
– Нет, госпожа, там все по-прежнему.
Она устало выдохнула, спрашивая уже без интереса:
– Что?
Рустем-паша прежде убедился, что дверь даже в тайный коридор закрыта плотно, только тогда заговорил:
– В горах Румелии объявился самозванец, выдающий себя за чудом спасшегося шехзаде Мустафу.
– Что?! Все знают, что Мустафа казнен и похоронен.
– Да, госпожа, но сразу же после казни поползли упорные слухи, что казнен его двойник. У шехзаде Мустафы было несколько двойников, об этом тоже знали. Теперь идет молва, что сам Мустафа спасся, а в шатер к Повелителю ходил двойник.
Роксолана замерла. Рустем тоже молчал, понимая, что ей надо дать время осознать ситуацию, которая была очень сложной. Повелитель болен, а на севере вдруг появился человек, выдающий себя за его наследника, причем того, который любим янычарами и частью армии. Будь Повелитель здоров и в силе, никакой самозванец не посмел бы поднять голову, но сейчас кому противостоять?
Но Рустем ошибся, Роксолана поняла опасность мгновенно, после первых же его слов, а теперь размышляла над тем, как быть.
– Рустем-паша, разве Повелитель мог ошибиться и казнить двойника?
– Нет, но как это доказать?
– Рустем-паша, ты поедешь и уничтожишь его!
– А если это…
Глаза Роксоланы сверкнули холодным бешенством, словно два клинка, выхваченные из ножен:
– Тем более!
Она встала, нервно прошлась по комнате, остановилась напротив зятя, некоторое время изучала его лицо, потом тихо добавила:
– Не просто уничтожишь, но и привезешь доказательства, что это не Мустафа!
– Какое?
– Не знаю, Рустем-паша! Расспроси банщиков, может, были какие-то шрамы, родинки, пятна, еще что-то особенное. Доставишь такую руку, ногу, голову, чтобы швырнуть под ноги Кара-Ахмед-паши как доказательство. Или ты сделаешь это, или Кара-Ахмед-паша швырнет собакам наши головы.
Ознакомительная версия. Доступно 10 страниц из 47
