Гошка пробился вперед и заметил Наташку. Рядом с ней стоял растерянный дядя Витя. Лицо у него было все в саже, костюм местами порван, местами прожжен.
— Что случилось? — подбежал к ним Снежкин.
— Случайно, честное слово, случайно, — вздохнул Виктор Львович. — Всего на минутку задремал. Чистая случайность. Как этот окурок попал на бумаги? Не понимаю… Всегда следил. Каждую минуту помнил! — Он сокрушенно покачал головой.
— Сгорело? — хитро прищурился Гошка.
— Совсем, — довольно кивнула Наташка. — Значит, все?
— Да. — В этом Гошка не сомневался.
— А как же скрипка? — Цветочница опасливо глянула на Валерку. — Ведь считается, что именно с нее стали делать все другие скрипки? Что она стала образцом. С чего же тогда ее в реальности сделали? Или скрипок сейчас вообще нет?
— Ну, этого я не знаю, — пожал плечами Гошка.
— О чем вы? — Валерка слушал разговор друзей и ничего не понимал.
— Вот вы где! — Любка протиснулась сквозь толпу, прижимая к себе футляр. — Куда все делись опять? Вы так и будете всегда от меня убегать?
— Дай-ка инструментик, — Снежкин потянул к себе футляр.
— Только не урони! — предупредила Кондрат. — И замок не сломай! Он у меня отваливается.
— Ничего, — успокоил ее Гошка. — Сломаю — починю. У меня со скрипками разговор особый.
Он открыл футляр. На красном бархате лежала скрипка. Она была не похожа на ту, что совсем недавно Снежкин держал в руках.
Гошка с Наташкой растерянно переглянулись.
— Чего вы? — снова удивился Валерка. — Скрипка как скрипка. Круглая, с семью струнами. Какая она еще может быть? Не на четырех же струнах играть! И смычок всю жизнь был изогнут.
— Действительно, — хмыкнул Снежкин. — Какая разница, как она выглядит? Звучит, главное, хорошо.
— До тебя никто не жаловался, — Любка отобрала футляр.
— А я и не жалуюсь, — хихикнул Гошка. — Это скрипки на меня жалуются.
Он весело посмотрел на Наташку. Видимо, из всей их компании только она еще помнила всю эту историю.
