— А у тебя уютно, — заметила она. — Совсем не похоже на дом холостяка.
— Рад, что ты оценила. — Он уселся на стул и стал смотреть, как она ловко разделывает утку. — Что нового?
— Мой кот сегодня поймал мышь. И приволок ее ко мне в постель, как и предсказывала Анжела.
— Кошмар, — рассмеялся Джим. — Странно, что я не слышал твой визг.
— Если честно, то я плакала. Мне так стало жаль эту несчастную мышку. Я к ней привыкла.
— Ты сумасшедшая, Эллис, — с нежностью произнес он.
Она улыбнулась и вытерла руки бумажным полотенцем.
— Еще я видела сегодня Оливера.
— И? — Джим напрягся, хотя и не подал виду.
— У него нос разбит.
— Тоже упал с лестницы?
— Вы ведь подрались, не так ли?
— Ну что ты, зачем нам это?
Эллис села рядом и взяла его за руку.
— Скажи честно, почему ты его ударил?
— Он сказал, что ты хороша в постели.
— Когда он успел это заметить? — фыркнула Эллис. — Мы занимались сексом только один раз. Да и то все действо длилось не больше десяти минут.
— Один раз? — переспросил Джим. — Ты даже не представляешь, как мне полегчало. Я серьезно.
— Ты ревновал меня?
— Не буду тебе лгать: да, ревновал.
— Я открыла конверт, Джим.
— Вот как? — Он вздрогнул.
— Вообще-то сначала я его выкинула. Решила, что не желаю ничего знать. Но потом встала посреди ночи и отыскала его в мусоре. А утром поехала к Бри Льюис.
— Ты была у нее? — Джим стиснул пальцы Эллис. — И что произошло? Что она тебе сказала?
— Она оказалась очень милой женщиной. Ты знаешь, что она фотограф? О, Бри делает потрясающие снимки… Но я отвлеклась. Так вот, мы с ней даже подружились.
— А вот теперь ты меня удивила. И что же было дальше?
— Мы вдвоем поехали к Оливеру. Прямо в офис. А дальше… Мне было так противно, Джим, — У Эллис сорвался голос. — Он пытался выкрутиться, лгал, юлил… Отвратительно зрелище.
— Прости меня. — Джим подсел к ней ближе и обнял ее. — Это я во все виноват.
— В чем? В том, что Оливер женат?
— Мне не стоило вмешиваться.
— Напротив, я рада, что ты вмешался! Если бы не ты, я бы так и встречалась с женатым мужчиной. Хуже и быть ничего не может! Такой позор!
— Но тебе больно. Снова.
Она взглянула на него. В ее огромных глазах стояли слезы.
— Джим, тебя мне Бог послал. Ты появился так вовремя… и спас меня. Я безмерно тебе благодарна.
— Я этого не заслужил, — с горечью произнес Джим. — Ты такая добрая, Эллис. Слишком добрая…
— Ты говоришь прямо как твоя мать. Но я все равно тебя люблю.
— Милая, я ужасный человек! Я… Погоди, что ты сказала?
Эллис нежно погладила его по щеке.
— Не могу тебя забыть. Никак не могу. Я все еще тебя люблю. И готова простить тебе что угодно, лишь бы ты был рядом. Я не добрая, Джим, я идиотка. Потому что только идиотки возвращаются к тем, кто их бросил.
— К Оливеру тоже вернешься? — усмехнулся он.
— Нет, его-то бросила я.
— Эллис, — тихо произнес Джим. — Ты, конечно, не поверишь, но… Я тоже люблю тебя. Я никогда тебя не забывал. Хотя я и жил с другими женщинами, но…
— Я знаю. — Она приложила указательный палец к его губам. — Я верю тебе, хочу верить. Твоя мать рассказала мне о твоей невесте.
— Невесте… — с горечью повторил Джим. — Она не согласилась выйти за меня и убила моего ребенка. Угадай почему.
— Она хотела сделать тебе больно?
— Как же ты все-таки меня хорошо знаешь. Да, так и было. Она два года ждала, когда я сделаю ей предложение. А когда забеременела… Я сказал, что не хочу этого ребенка. Что я не готов. Просто испугался, понимаешь? Я передумал через час, но не смог ее найти, чтобы сказать ей об этом. А она на следующее же утро пошла в больницу. Сказала, что не желает иметь ничего общего с человеком, который боится ответственности. И бог мой, как она права!
— Ты изменился, — сказала Эллис задумчиво. — Эта женщина тебя изменила. Я должна быть ей благодарна. Если бы она не ушла от тебя, ты никогда не приехал бы сюда.
— Меня тянуло в Смолбридж, — прошептал Джим. — Я тысячу раз пожалел, что уехал и оставил тебя. Я ведь тогда тоже испугался ответственности.
— Но теперь ты другой!
Он покачал головой.
— Боюсь, что ты ошибаешься.
— Нет, Джим. Ты колкий, как еж, язвительный, как ехидна, — таков твой характер. Однако ты больше не живешь для себя. Ты перестал быть эгоистом.
— Если бы это было правдой, я бы не отдал тебе тот конверт.
— Но ты же не знал, что я приду к тебе, рассорившись с Оливером.
— Я на это надеялся.
— Почему ты пытаешься себя очернить?
— Потому, что люди не меняются, Эллис. Да, я понял, что был не прав. Однако я по-прежнему действую исключительно в своих интересах. Кстати, это я напоил Оливера. Хотел выставить его в неприглядном свете.
Вместо того чтобы рассердиться, Эллис неожиданно рассмеялась.
— Ты как ребенок, Джим! Дети тоже иногда делают гадости, не подозревая, что от этого кто-нибудь пострадает.
— Эллис, я ужасен!
— И я люблю тебя.
— Не понимаю… — потрясенно произнес он. — Я действительно не понимаю тебя.
— Любовь ослепляет, — улыбнулась Эллис. — И я хочу быть слепой. Я чувствую, что не безразлична тебе. И какими бы ни были твои мотивы, когда ты отваживал от меня Оливера, ты поступил верно. Наши интересы совпали.
— Предлагаешь начать все сначала? — не веря своему счастью, спросил Джим.
— Да.
— А что, если я…
— Замолчи, — попросила она. — Ты больше не несешь за меня никакой ответственности. Так что бояться тебе нечего. Терять тоже. Я уже все для себя решила. Реши и ты.
Вместо ответа Джим поцеловал ее. Эллис тихонько застонала: она так долго ждала этого поцелуя. Больше она не станет себя обманывать. Ей нужен этот мужчина!
— Мне надо выпить, — хохотнув, сказал Джим, оторвавшись от ее губ. — Шутка ли: пять минут назад я был холостяком, а теперь у меня появилась любимая женщина и приемная дочь пятнадцати лет.
— Да, несладко тебе придется. — Эллис улыбнулась. — Но поверь, оно того стоит.
— Я знаю, милая… — серьезно сказал Джим.
