Ознакомительная версия. Доступно 11 страниц из 55
Вдруг вокруг меня оказываются валуны: одни словно высечены из скалы, другие похожи на сжавшихся зверей, но на всех них – древние письмена. Мои подошвы начинают гореть. Если следовать карте, то я должен обойти высокий холм, а потом останется совсем немного. Сердце бьется. За холмом, по другую сторону, воздух раскален, и жар ударяет мне в лицо.
Земля покрыта трещинами. Это настоящее пекло: под черной коркой пылают раскаленные угли, а из расщелин выскакивают, щелкая и разлетаясь в разные стороны, искры. Они шипят в грязи, прожигают одежду, и я отряхиваю их. Тяжело дышать, здесь страшнее, чем в раскаленной бане. Куда ни глянешь, везде одна сплошная раскаленная пустыня с обгоревшими или пылающими деревьями и повсюду столбики – могильные плиты.
Вдруг карта вспыхивает прямо у меня в руках, и я роняю ее. Мне нужно срочно выбираться отсюда, и я пускаюсь бегом к горе, сплошь состоящей из наваленных друг на друга могильных камней и плит. Наверху в горе виднеется дыра, словно кто-то проткнул склон изнутри. Я начинаю взбираться по горячим камням. Моя одежда вот-вот вспыхнет, и мне с трудом удается дышать.
На плите написано: «Овтамо». Заглядываю внутрь – веет прохладой. Наступаю на край, и он обваливается.
Падаю.
Кричу и хватаю воздух ртом.
Со всего маху налетаю на огромную кучу костей. Она поддается, и я начинаю скатываться все ниже и ниже – со всех сторон слышится стук разлетающихся высохших черепов и костей. Там, где я останавливаюсь, воздух свеж.
Что-то вокруг меня движется, что-то большое – кажется, что оно везде. Оно гремит. Я пытаюсь подняться, но когда открываю глаза, то вижу, как что-то приближается ко мне и окружает со всех сторон.
Становится светло. Груда костей навалена посреди высокой комнаты, по краям ее стоят такого же роста крылатые скелеты, поддерживающие потолок на плечах. Стоящие перед ними в круг человеческие скелеты начинают приближаться: у них пустые глазницы и направленные на меня ржавые мечи.
Бегу к источнику света, сверкающего в конце чего-то, похожего на туннель.
О ужас! Призрак, свет несущий! Кричу от страха, когда вижу гадкую тварь со свисающими со всех сторон кусками мяса. За ней еще одну, и еще, и еще – бесчисленное количество призраков. Они вовсе не мертвые, они – нежить, они – ходячая подземная мразь. Страшнее ничего не видывал, даже не мог бы себе представить! Они злобно скалятся и перекрывают мне дорогу.
Отступаю с криком к стене – не от страха, нет, от того, что эта нежить жутко смердит.
– Малыш! – обращаются они ко мне, а потом просят, чтобы я не волновался, чтобы успокоился. Они ласково смотрят и нежно смеются. Спрашивают, откуда я и зачем. Пытаются потрогать меня.
Говорю им, что ищу Древо мертвых, указанное на карте. Они спрашивают, что за карта, отвечаю, что она только что сгорела дотла.
И вот я уже совсем не боюсь, и призраки оказываются дружелюбными и обещают показать мне дорогу. Только потому, что я такой смелый, потому, что умею видеть душой.
Меня подводят к дыре в крыше: никто и никогда здесь не проходил. Живым. Так они говорят.
Начинаю карабкаться наверх, а в ушах звенит смех неведомых привидений, от которого стынет кровь в жилах.
Глава 31
Сидящая около костра Сара была жутко недовольна. Оставленная вместе с самыми отъявленными из вояк, каких только видел свет, девчонка, может, и хотела бы дуться, но не могла. Злиться Сара вроде умела, но чтобы дуться! Слишком это человеческое, никак не годное для дочери страны Калевы.
Хесси сидел рядышком. Помимо их двоих, только Туликовра да парочка других мужей клевали носом около затухающего костра.
– Где Николас? – спросила Сара. – Куда ведет карта?
– Так куда – к Древу мертвых, в Маналу или в Туонелу, как угодно! Надеюсь, в то же место, куда попадешь через вон те ворота, – ответил Туликовра, указывая на виднеющуюся вдалеке гору, на которой болтался на дереве мертвец, стерегущий врата Туонелы.
На этот раз калевальцы уже не смеялись, лишь неловко смотрели в сторону. Туликовра подсел к Саре.
– Мальчишечка твой справится и с этим испытанием, поверь!
Сара резко повернулась к Туликовре и фыркнула:
– Никакой он мне не мальчишечка, а вот Вяйнямейнен может умереть!
Туликовра опустил ладонь на плечико Сары. На его лице не было улыбки.
– Не может Вяйнямейнен умереть, страдать – да, но не умереть. Он бессмертен. Он шаман, понимаешь, старый вещий Вяйнямейнен – предсказатель вековечный. От него не избавишься, как ни пытайся.
– А что же ты да твои ребята? Вы ведь живы, и что вы здесь делаете?
В ответ Туликовра вздохнул:
– Мы повидали всего, что только воин может повидать, – и юг, и север, и запад, и восток. Нас раньше было гораздо больше, мы бились в таких страшных битвах, какие и представить-то сложно. Пока как-то раз не встретили одного старика.
– Вяйнямейнена?
Туликовра покачал головой:
– Нет, не его – другого. Уртамо. Я-то думал, что достаточно мудр, чтобы не поддаться его уловкам, но ошибся, и ему удалось завлечь и меня, и моих людей в самую жестокую битву из битв. Клюнули на наживку.
– Разве Уртамо не товарищ Вяйнямейнену?
– Конечно, да, – ответил Туликовра.
– Тогда что это была за битва? Что там случилось? – спросила Сара, зевая.
– Этой битвы еще не было. Уртамо подсказал дорогу в страну Калмо, ему привиделся дух-двойник и сказал, что только мы годимся для его планов.
– Вот теперь я не совсем понимаю.
– Разве? Уртамо подарил нам неистощимую бочку пива и карту, которую я только что отдал мальчишке. В стране Калмо мы должны были пройти такое испытание, которое сделало бы нас героями всей Похьелы и Калевалы. Мы стали бы такими же, как воители былых времен. Нам только нужно было дождаться Вяйнямейнена.
– И что же, с тех пор вы все так и ждете? – спросила Сара.
– Да, и воистину надеюсь, что дал карту правильному человеку.
– Не сомневайся, – вздохнула Сара и зевнула еще шире.
– Тебе, девчонка, стоило бы вздремнуть – что тебе, что твоему колючему другу. Я посторожу – вдруг парнишка вернется! – сказал Туликовра и провел Сару к кочке около костра, накрытой грязным тряпьем и обрывками шкур.
Эта жалкая постель была все же лучше голой земли, в слизи которой ползали черви. Хесси тут же взобрался на нее, зевнул, свернулся калачиком и уснул.
Послышался ужасающий клекот. Туликовра равнодушно посмотрел на небо.
– Это птицы Туони, – буркнул он мимоходом, но все же сжал рукоять висящего на поясе меча. – Они прилетают по ночам и всякий раз уносят с собой кого-нибудь. Тех, что послабее. Уносят в огненное пекло и сжигают их там. Поговаривают, что птицы Маны могут учуять тех, кто жесток и себялюбив.
Ознакомительная версия. Доступно 11 страниц из 55
