10 октября. 19 часов 28 минут. Рим, Италия
Выйдя из больницы в вечерние сумерки, сгустившиеся над центральной частью Рима, лейтенант Рейчел Верона вдохнула полной грудью прохладный осенний воздух, чувствуя, как тревога несколько рассеивается. Едкий запах дезинфицирующих средств едва скрывал запах тел, неподвижно лежащих в кроватях. В больницах всегда пахнет ужасно.
Впервые за несколько лет Рейчел захотелось покурить – может быть, это помогло бы избавиться от чувства беспокойства, нараставшего с каждым часом, который проводил в коме ее дядя. Он был подсоединен к капельницам; провода, ведущие к приборам, следили за жизненными функциями, устройство искусственного дыхания поднимало и опускало грудь. Вигор разом постарел на десять лет; лицо его было покрыто синяками и ссадинами, выбритая наголо голова белела бинтами. Врачи объяснили: подкожное кровоизлияние вместе с незначительным повреждением костей черепа. Они внимательно наблюдали за внутричерепным давлением раненого. Магнитно-резонансная томография не выявила травмы головного мозга, однако Вигор не приходил в сознание, что беспокоило врачей. Согласно полицейскому и медицинскому отчетам, монсиньор Верона поступил в больницу в полубессознательном состоянии. Перед тем как провалиться в кому, он несколько раз лихорадочно повторил одно-единственное слово.
Morte.
Смерть.
Но что это могло значить? Стало ли Вигору известно о судьбе другого священника? Или же это был просто бред?
Спросить его самого было невозможно. Он не реагировал на окружающую действительность.
Беспокойство не покидало Рейчел. Большую часть дня она просидела рядом с дядей, держа его за руку, время от времени пожимая ее, молясь о том, чтобы наступили хоть какие-то признаки улучшения. Однако пальцы Вигора оставались обмякшими, словно жизненные силы покинули его тело, оставив лишь оболочку.
Больше всего Рейчел мучилась сознанием того, что она не в силах помочь дяде. Вигор, по сути дела, в одиночку воспитал ее, и, кроме него, у нее больше никого не было. Поэтому Рейчел просидела с ним весь день, лишь однажды оторвавшись от бдения, чтобы позвонить в Соединенные Штаты.
Грей будет здесь завтра утром.
Это стало единственной хорошей новостью за последние двадцать четыре часа. Хотя Рейчел и не могла помочь дяде выздороветь, она была полна решимости во что бы то ни стало установить, что в действительности стояло за этим нападением.
В настоящий момент расследование обстоятельств взрыва в соборе Святого Петра превратилось в межведомственное столпотворение с участием всех соответствующих структур – от итальянских разведслужб до Интерпола. Все сходились во мнении, что это террористический акт. Такое заключение основывалось в первую очередь на том обстоятельстве, что тело погибшего священника было изуродовано уже после смерти. У него на лбу выжгли странное клеймо.
Определенно этим знаком хотели что-то сказать. Но что именно и кто его оставил? Пока что ни одна из террористических группировок не взяла на себя ответственность за взрыв.
Рейчел понимала, что скорейший способ установить истину заключался в том, чтобы провести собственное расследование, хирургически точное, более тонко сфокусированное, чем нынешний хаос, порожденный многочисленными ведомствами.
Поэтому она позвонила Грею. Хотя в личном плане этот призыв о помощи дался ей нелегко, Рейчел понимала, что, если она хочет докопаться до правды, ей не обойтись без глобальных ресурсов «Сигмы». Также она понимала, что в одиночку это окажется ей не по силам. Ей нужен был человек, которому она полностью доверяла. Грей.
«Но что, если звонок ему объяснялся не только профессиональным интересом?»
Прогнав эту мысль, Рейчел пересекла стоянку перед больницей. Дойдя до своего маленького «Мини-Купера», молодая женщина села за руль и выехала на римские улицы. Сложенную крышу она не поднимала, и свежий ветерок успел немного прочистить голову, до тех пор пока впереди не появился туристический автобус, изрыгающий клубы выхлопного дыма.
Свернув с магистрали, Рейчел попетляла по узким улочкам, вдоль которых тянулись сплошные ряды магазинчиков, кафе и ресторанов. Она намеревалась направиться прямиком к себе домой, чтобы собраться с мыслями перед завтрашним днем, но вместо этого как-то незаметно для себя оказалась на набережной Тибра. После нескольких поворотов на противоположном берегу показался сверкающий купол собора Святого Петра.
Поддавшись течению транспортного потока, Рейчел направилась к своей цели. После взрыва весь Ватикан был закрыт для посетителей. Даже самому папе из соображений безопасности пришлось перебраться в летнюю резиденцию в Кас-тель-Гандольфо. Однако это не остановило поток туристов и зевак. Более того, охваченные любопытством толпы только увеличились.