ребята из его команды говорили, что теперь проект точно их.
Я хмыкаю, тем самым выражая свое недоверие. Пока ребята пытаются вычислить, что же там за идея у Сони, я выключаю компьютер, затем остальную технику и надеваю пальто.
— А ты, Горошек, что скажешь? — спрашивает Леха у меня.
— А что мне сказать? — удивленно на него озираюсь.
— Ну это же твоя подруга. Хочешь сказать, что вы не обсуждали свои идеи? — закатывает глаза Ермаков.
Нет. Мы никогда не обсуждали работу с Соней. Это было негласное «табу». Не хотелось портить дружбу работой. Знала бы, что там портить нечего — все бы выведала у дряни.
— Нет, — коротко отрезаю. — И вообще какая разница? То, что у них — это у них. Нужно следить за собой, Лёха. А теперь на выход! — строго командую. — Или хотите задержаться?
Ребят как ветром сдувает. Лёха своей головой чуть косяк не сносит, так торопится на выход.
Усмехнувшись, выключаю свет, закрываю наш «куб» и топаю на выход. Спустившись, прощаюсь с охранником и выхожу на улицу. Сегодня я на своей малышке. Ура-ура! Больше никакого общественного транспорта!
Свою «шкоду» я прогреваю минут пятнадцать (а вы что думали? Это вам не навороченный джип Амурского). Наконец тронувшись, ставлю свою, как бы сказал Сева, плаксивую музыку и выезжаю.
Проклятье! И тут Амурский в моих мыслях! Он вообще непозволительно часто всплывает в моей памяти.
А может, дура я все-таки? И нужно было соглашаться на свидание? И все же… И хочется, и колется, как говорится. Втюрюсь же, а потом страдать буду. Знаем, плавали.
Я уже проезжаю полдороги до дома, как вдруг на повороте машина глохнет.
Нет.
Черт!
Нет-нет-нет!
В панике начинаю заводиться, но машина только издает подозрительный звук, что я расцениваю как «кирдык!», и снова глохнет.
— Дерьмо собачье! — рявкаю, со всей злостью хлопая рукой по рулю.
Да, я девушка! И да, так выражаться не красиво, но вы когда-нибудь глохли посреди дороги? Поперёк!
Со всех сторон мне сигналят машины. Открываю окно, чтобы извиниться и попросить кого-нибудь меня отбуксировать, но слышу только нелестные эпитеты в свой адрес.
Поверьте на слово, «курица» самое безобидное из них.
— Ты что, права купила? — орет какой-то мужик.
Проклятье!
Хватаю телефон и тут меня осеняет.
А кому я звонить собственно собралась? Мише? Может, Амурскому?
Нет. С него точно хватит моих проблем. Придётся, просить кого-то.
Решительно отстегиваю ремень безопасности и уже собираюсь открыть дверь, как в моё окно стучат.
Нахмурившись, нажимаю на кнопку, поскольку вижу лишь туловище, ну и то что ниже. Сами понимаете.
— Горошек, — слышу знакомые урчащие нотки, и у меня будто камень с души падает. — Не самое подходящее время для это фразы, но… — наклоняется он, и я вижу его ухмыляющееся лицо, — я же говорил!
— Слава богу, это ты! — даже не скрываю своего облегчения. — Знаю-знаю, что ты говорил, — виновато ворчу себе под нос. — Я думала меня идут быть, — нервно кидаю.
— Пусть только попробуют, — фыркает. — Сейчас трос принесу. Едем в СТО. Ничего не хочу слышать, — строго чеканит.
Амурский отходит, вижу как идет к своему «тигру», открывает багажник и достает трос.
И вот, снова он мне помогает. Скоро и правда натурой придётся расплачиваться. Не то чтобы мне уж так противен этот способ.
Увидев внушительную фигуру Севы, водители поутихли. Больше в меня не летят проклятья. Так по-детски, но хочется показать им язык.
Да, я заглохла посреди дороги, но я же не специально остановилась, чтобы отдохнуть или губы накрасить. Как будто у мужчины не может случиться такой неприятности! Что за сексизм, ей богу?
Уверена, заглохни на моем месте мужик, ему бы пришли на помощь, а не обзывали, цитирую: «обезьяной за рулём!».
Пристегнув трос, Сева машет мне рукой, мол, трогаемся и садится в машину. Медленно мы начинаем ехать.
И все же поразительно…
Как так получается, что он в нужный момент всегда рядом? Особенно, учитывая его график. Будь я более сентиментальна, поверила бы в судьбу. Мне в жизни столько не помогали, сколько Амурский за эти пару недель.
Нет. Бобик не был самым плохим парнем на земле. Когда я задерживалась, а Миша заканчивал с работой раньше, он готовил нам ужин. Всегда мыл посуду, хоть я об этом не просила. В быту он был чуть ли не идеальным. Я не боялась, что если попрошу его постирать мои рубашки, он засунет вместе с ними свои носки.
Наверное стоит признать, что мы жили как престарелая пара. В нашей жизни все было ровно. Страсть, если она когда-то была, давно утихла. Секс однообразный, разговоры все об одном и том же. Наверняка, мы бы все равно расстались.
Через двадцать минут мы подъезжаем к автосервису. Сева пару раз сигналит и выходит парень. Отстегнув ремень безопасности, беру сумочку, телефон и выхожу из машины.
Мысленно подсчитываю свой бюджет. Свадьба влетела мне в копеечку. А как иначе? Сами посудите: макияж и прическа, платье, подарок. Все это обошлось мне в треть, если не больше, зарплаты. Что ж, делать все равно нечего. Машина сама себя не починит.
— О, так это вы владелица этого авто? — любезно интересуется парень, когда я подхожу.
— Она, — отвечает за меня Сева. — Заглохла на ходу.
— Я говорил, что так будет, — со знающим видом кивает. — Вам бы, девушка, продать ее по-хорошему.
И этот туда же! А на работу мне пешком ходить? Для человека привыкшего ездить за рулём — нет ничего хуже общественного транспорта.
— Чтобы продать все равно чинить придётся, — нахожусь с ответом, на что Сева вздыхает.
— Это да, — хмыкает парень. — Ладно! — хлопает себя ладонями по штанам. — Чинить так чинить! Сейчас посмотрим, что у вас там. Вы пока проходите, кофе попейте.
— Долго ждать? — хмуро интересуется Сева.
— Если ты спешишь, то можешь ехать, — спохватываюсь.
Вот глупая! Не может же он целый вечер со мной возиться, в самом деле! У человека и свои дела имеются, а тут я со своей колымагой!
— Горошек, тебе так не терпится от меня избавиться? — выгибает бровь, откидывая меня игривым взглядом.
— Я просто не хочу становиться проблемой, — тихо отвечаю, пряча от него глаза.
— Ты уже моя проблема, — как-то горько (или
