Ледзор, хмуро оглядывая толпу с фотокамерами. — Их фоточки безвредны для того, кто пережил лютые метели. Хо-хо… — коротко хохочет он, его голос похож на раскат грома. — Ну что ж, граф Данила, присаживайтесь с дамой в мои сани. Не всех я сюда зову, далеко не всех. Но раз уж ты уложил моих родственников, почему бы и нет? Хо-хо!
Пожав плечами, я забираюсь в сани и протягиваю руку Лене. Мы устраиваемся на скамейке напротив Ледзора, который усмехается в бороду. Он вытягивает термос, из которого пахнет странной смесью трав и чего-то явно лесного:
— Вот, чай на грибах. Согревает даже в вечной мерзлоте, — Ледзор протягивает термос с серьёзным видом. — Разговор у нас будет длинный, так что пей, не стесняйся.
Я беру термос и делаю осторожный глоток. Ну что ж, на вкус вполне сносно — без яда, по крайней мере.
— Нормальный чаек, правда? — одобрительно кивает Ледзор, заметив мою реакцию. — Я пришёл от Селения, потому что произошло недоразумение.
Я приподнимаю бровь, удерживая его взгляд:
— Недоразумение? Это ты так называешь две попытки меня убить?
— Хрусть да треск, граф! — Видимо, это он так ругается. — Да, граф, есть у тебя право нас ненавидеть и враждовать с нами! Но знаешь что? Наши настоящие враги — финны, они нас истребляли веками. Мой племянник — трусливый тюлень: да, хороший рыбак и хозяйственник, но духом слабый воин, испугался финнов. Но я вернулся, и теперь морхалы больше не будут лизать финнам задницы! Они будут насаживать их на свои…
— На свои одиннадцатые пальцы? — вставляю я с усмешкой, бросив взгляд на его многопалую руку. Лена, сидя рядом, слегка краснеет от смущения, а Ледзор на мгновение замирает, скрещивая со мной взгляды. Затем он вдруг взрывается громким смехом:
— Хо-хо-холод! — хохочет он, тряся головой. — А ты, граф, не промах! Вижу, с тобой разговор будет стоящий! — одобрительно говорит Ледзор, будто только что оценил меня по своим собственным стандартам.
— Что хотят морхалы? — спрашиваю.
Ледзор морщится, явно недовольный тем, что ему придётся отвечать:
— Хрусть да треск! Раньше я думал, что они — воины, — начинает он с тяжёлым вздохом. — Думал, что будут до конца своих дней воевать с финнами, как подобает. Но теперь вижу, что переоценил своих родичей. Какое там воевать⁈ Им бы охотиться в мирном крае, да по вечерам у печки лежать! — он говорит это с явной досадой, словно предательство идеалов. — Я слышал о твоём предложении Селению и хочу знать: оно ещё в силе?
Я хмыкаю, задумавшись. Дать убежище морхалам? Снова? Мои перепончатые пальцы! Ага, разбежался. Но, с другой стороны, в этот раз переговорщик, пускай и своеобразный, но говорит правильные вещи. Да и мне же ничто не мешает установить большую цену за свою лояльность, а там пускай сами думают.
— Однажды я уже предложил свою помощь твоим морхалам, а они прислали убийц. Я подумаю над тем, чтобы возобновить своё предложение, — говорю я, не сводя с него взгляда. — Но при одном условии: ты будешь служить мне эдак десять лет.
Ледзор хмурится, затем бросает с усмешкой:
— Хо-хо-холод! Ну ты даёшь, граф! Хочешь заполучить сильнейшего воина Севера на целых десять лет? — его глаза сверкнули, будто льдины
— Я найду тебе применение, — спокойно отвечаю.
Ледзор хмыкает, размышляя.
— Есть несколько моментов, граф. Во-первых, я убиваю в одиночку. В бою я — жуткий берсерк, не люблю командовать и не нуждаюсь в подмоге. А если кто из своих под руку попадется— извиняй, брат, когда в раю встретишь меня, выскажешь свои претензии. Во-вторых, остальных морхалов не трогай — они не воины. Воюю только я, Ледзор Одиннадцатипалый.
Он делает паузу и, посмотрев мне в глаза, добавляет с вызовом:
— И последнее: я не служу никому слабее себя, — он добавляет: — А ты слишком юн для Грандмастера, граф.
Я фыркаю, усмехаясь:
— Ну, я, конечно, не Грандмастер, но сколько Мастеров тебе нужно, чтобы тебя уложить? Пятерых хватит?
Ледзор морщится, немного задумавшись:
— Пожалуй, пятеро второранговых, если нападут одновременно… — Ледзор прищуривается, явно просчитывая бой в своей голове, — Но десять точно уложат. Даже я не справлюсь с такой толпой. Но ведь это десятерым, а ты один.
Я наклоняюсь к нему, медленно касаясь пальцем его лба, игнорируя антипси-бусинки, вплетённые в его бороду. Ледзор напрягается на долю секунды, но в следующий момент его глаза расширяются — его охватывает прозрение. Мне не нужно взламывать его сознание, только показать одну вещь.
И он видит их. Легион Мастеров, воплощённый в этом юнце перед ним. Сильные воины, сидящие в этом теле, готовые выйти на свет по моей воле. Выражение «Деда Мороза» меняется — сначала лёгкое удивление, а потом глубокое ошеломление.
— Хрусть да треск! — выдыхает Ледзор. — Пожалуй, я тебя понял, граф. Ты не так прост. Не знаю, как такое возможно… Но сойдет. Я могу тебе служить. Десять лет не срок для меня.
— Значит, ты поклянешься мне служить, а твоя деревня может спокойно заселяться в моём графстве, — говорю я.
Ледзор, однако, качает головой:
— Есть ещё один момент. У морхалов есть кладбище во льдах, которое называется Льдина предков. Оно не даёт нам покинуть наше место обитания. Там, на Льдине, мы сильнее, и именно поэтому финны нас ещё не раздавили.
Я приподнимаю бровь:
— Льдина? Это что, айсберг?
— Ага, — коротко кивает Ледзор. — Огромная глыба льда, в которую погружаются кости умерших.
— Перетащить айсберг? Ну, значит, это не проблема, — отмахиваюсь. — Я смогу переместить его.
«Дед Мороз» смотрит на меня в удивлении, а потом расплывается в довольной лыбе.
— Хо-хо-холод! Мне нравится твой настрой! Тогда договорились, граф!
В итоге мы с Леной отправились в Невский замок, а сани Ледзора двинулись обратно на север. Медведи у него, кстати, интересные — явно какие-то мутанты, но не аномальные звери, а местные мишки, просто каким-то образом измененные. Надо будет потом у Ледзора расспросить, что он с ними делает и как умудряется держать таких здоровяков под контролем.
Лена, задумчиво посмотрев на меня, вдруг спрашивает:
— Даня, а как ты вообще собираешься перевезти этот айсберг?
Я усмехаюсь, уже набросав в голове план:
— По морю, Лен. Это самый быстрый и надёжный путь.
Итак, задача — переместить айсберг
