трёх месяцев, то это право перейдёт к армии нашего государства.
За три месяца монстры, как правило, успевают расплодиться, вновь вылезти из своих пещер и устроить новую волну нашествия. Обычно более слабую, нежели первую, при раскрытии излома. Ну и эффекта неожиданности у них нет. Оцепление имеет три месяца, чтобы окопаться, укрепиться и приготовиться к уничтожению тварей. Вот в этом кольце оцепления небольшие группы ликвидаторов обычно и бегают, добывая свой хлеб с одиночек и мелких групп Простов. Изредка Гидр. Заодно уменьшают излишнюю тревожность солдат. А там, после второго нашествия, уже начинается подготовка к операции по закрытию излома.
На сегодняшнее утро в России было зарегистрировано доступных к «брони» тридцать семь изломов. Много. И своими силами я мог добраться только к пяти из них. Естественно, Сибирские изломы не учитывались, ибо их никто подсчитать не способен. Да и в общем доступе на бронь они появляются очень редко. В основном когда близко расположены к Сибирскому защитному кольцу — в паре часов езды на бронетехнике. Если дальше излом находиться, то техника уже не поможет. От сильных выбросов маны она попросту начнёт сбоить, ломаться и так далее.
Мы наконец-то добрались до блокпоста. Морозов вышел из следующей за нами машины и принёс дежурному офицеру бумаги по брони излома.
— И это вся ваша гвардия? Три машины и десяток пустых грузовиков? Вы суицидники? — возмутился дежурный, но останавливать не стал: не имел на это права.
Мы поехали дальше, и я начал ощущать растущую плотность маны.
— Через пятнадцать километров останавливаемся. Дальше на своих двоих пойдём. Фома, запускай разведку. Пора проверить на деле, чего мы все стоим.
— Пи! — И хомяк выскочил в окно.
Через минуту над нами пролетела Виви, сверкая своими ушами и крылышками на солнце. В звериной форме она, конечно, впечатляет даже сильнее, чем в человеческой. Красотка с двухметровым размахом крыльев парит в воздухе, словно орлица.
— Ручей… Так, осторожнее проезжаем его. Сейчас в любую минуту вода может бешеной стать, — предупредил я Юлю, и только мы проскочили нашим конвоем водную преграду, как воды в нём словно в несколько раз больше стало, поток ускорился, зашумел, а где-то вдалеке заскрипело и упало первое дерево.
Понимаю: война войной, а обед по расписанию. Хлоша уже хозяйничает, ищет место для запруды. Мы проехали мимо могучего грибного воина, стоящего рядом с деревом по стойке смирно и приложившего руку к шляпке.
— Гри тоже на месте. Осваивается. Это важно, — подытожил я и повернулся на резкий шум грома и вспышку молнии в паре километров от меня. — Йобжик уже нашёл, с кем сразиться… Юля, давай на тот лысый холм. Там лагерем и станем.
Мы слегка отклонились от маршрута и заехали на небольшую возвышенность, после чего высыпали из автомобилей.
— Строимся, пересчитываемся. Давайте поживее. Раздадим первые указания и начнётся веселье! — задорно кричал Сокол, вернувшийся в свою родную стихию.
Все построились, пересчитались. Десять Соколят, Юля с Кеном, Гвоздики Марта и Тоня, дядя Миша и я. Все здесь. В Кощеевке осталась, хоть и просилась с нами, Маша. Ещё с нами поехали дедуля с бабулей и в качестве гостя — Павел Святославович. Бонусом к нам присоединился Цербер.
— РГАВ!
Поправка, два Цербера.
— Пятнышко, иди ко мне. Хороший мальчик… Людей не кушай. Монстров можешь погонять. Только нам оставь немного, ладно? И тех, на ком моя отметка, не трогай.
— РГАВ!
— Вот и славно. Беги, малыш.
— Максим, ты же говорил, что это просто собака… Не страшно отпускать её? — удивилась Юля.
— А я такое разве говорил?
— Ну да. Было дело, — подтвердили Соколята.
— Я, наверное, забыл, или рядом посторонние были… Ладно, потом. Итак, наша цель не столько закрыть этот излом, сколько показать, на каком мы сейчас уровне и на что способны приглашённому мной эксперту. Возможно, кто-то из вас его знает — Новоградов Иннокентий Игнатьевич. Его задача — ознакомиться с вашими возможностями и в течение недели дать вам не просто дельные советы, а ещё и помочь на пути совершенствования. Как он это делать, я не буду озвучивать раньше времени. Пусть для вас это останется приятным сюрпризом.
— Итак, дамы и господа, начинающие и опытные ликвидаторы, — взял слово Новоградов, — вокруг данного излома хватает бродячих мутантов, и пусть граф Берестьев гарантирует, что через его фамильяров никто к нам не подберётся, я всё равно буду требовать максимальной сосредоточенности, внимательности и готовности к битве. Мы постараемся достать для каждого из вас как минимум по одному Просту или Гидре в зависимости от ваших рангов и дать возможность проявить себя в битве один на один.
Далее нас буду ждать групповые бои, битвы с превосходящим по количеству противником и на десерт — проведение штурмовой операции по захвату и зачистке расположенного неподалёку излома. Сейчас у нас есть час на установку базового лагеря: места для отдыха, лечения и приготовления пищи, а также складирования трофеев. Я — ваш экзаменатор. И по просьбе моего друга буду предельно строг. Даже строже, чем обычно со своими студентами. А они зовут меня не иначе, как Цербер. Уж если увижу хоть в ком-то из вас слабость, я вцеплюсь в неё и буду давить до тех пор, пока вы либо не сбежите на поиски своей мамочки, либо не преодолеете эту слабость и с гордостью посмотрите на своё отражение в зеркале. Понятно вам?
— Да!
— Так точно!
— РГАВ! ГАВ! ГАВ!
— Мать твою, у меня галлюцинации? Ярл, это что за фокусы? — в шоке задрал голову Сокол, а вместе с ним и все остальные.
— Берестьев, какого… — увернулся от слюны своего тёзки Цербер.
— Ребята, без паники. Просто Пятнышко превратился в свою боевую форму.
— Да он же Химеру на завтрак слопает и не подавится, а от Проста и пятнышка мокрого не оставит! И у него что, три стихии? — удивился Дуб.
— И сегментарная защита, как у Грандхимеры… —
