Великобританией, а также призывы к созданию крепкого большинства, без которого невозможно избежать подчинения дублинскому парламенту.
Отношение ольстерских националистов к разделу страны выявилось на специально созванной конференции националистической партии, состоявшейся под председательством Дж. Девлина, в которой приняли участие националисты из шести графств. Конференция приняла резолюцию, осуждающую создание североирландского парламента, и призвала к созыву общеирландской конституционной Ассамблеи. «Полагая, что так называемый североирландский парламент, — говорилось в резолюции, — является угрозой нашим свободам и преградой к окончательному решению ирландской проблемы, мы отказываемся его признавать и поддерживать и призываем всех противников раздела оказать поддержку в предстоящих выборах тому кандидату, который не признает парламент и не будет в нем сотрудничать»{160}.
Однако в своей предвыборной резолюции националисты не смогли противопоставить туманной юнионистской платформе четкую программу. Резолюция националистов также содержала лишь общие фразы, осуждающие раздел Ирландии и указывающие на его пагубные последствия для торговых интересов Ольстера, а также призывы покончить с кровопролитием и начать новую мирную эру.
Юнионисты проводили предвыборную кампанию и выборы в Ольстере под лозунгом «Нет Шин-Фейну!». Их действия сопровождались разгулом насилия и террора против политических противников. Одним из излюбленных методов юнионистских политиков стала перекройка избирательных округов (этот метод они успешно использовали в последующие 60 лет существования автономной провинции). В чем его существо и цели? Об этом подробно рассказал исследователь проблемы раздела Ирландии Ф. Гэллахер: «Одна из крупнейших несправедливостей, присущих демократическому государству, — лишение национального или религиозного меньшинства населения политических прав, особенно прав избирательных… В районе шести графств такая несправедливость происходит постоянно. Достигается она путем изменения границ избирательных округов. При помощи подобного несложного изобретения один голос представителя большинства населения становится равным двум и даже трем голосам представителей меньшинства. Все формальные атрибуты демократии остаются, однако демократия исчезает. Причем подобное происходит не только там, где националисты в меньшинстве, но в особенности в тех районах, где они составляют большинство населения»{161}. Гэллахер показал, как в результате перераспределения границ создаются такие избирательные районы, где большинство населения получает минимальное количество; мест. В Ирландии это сделать тем легче, что там существует известное традиционное деление — католик-националист и протестант-юнионист, и таким образом, политические взгляды населения заранее известны. К примеру, католики составляют большинство населения в определенном районе. Их основную массу «загоняют» в один избирательный округ, а незначительное число (оставшихся распределяют по нескольким оранжистским округам, где их голоса пропадают. Таким образом, в графстве, где юнионисты составляют меньшинство населения, они получают большинство мандатов.
Изменение избирательных округов было узаконено в октябре 1922 г. Белфастский парламент издал закон о местном самоуправлении, по которому министр внутренних дел получил полную власть изменять границы избирательных делений, а также их количество в любом городском и окружном избирательном районе. Но уже на выборах 1921 г. в североирландский парламент юнионисты производили различные манипуляции с избирательными округами. В частности, чтобы достичь преобладания, они изменяли количество представителей от округов. Так происходило и на парламентских выборах 1921 г. К этому следует добавить несправедливые нормы представительства от разных избирательных округов, которые юнионисты использовали в своих интересах.
Однако даже предвыборные махинации, направленные на лишение избирательного права политических противников юнионизма, показались недостаточными ольстерским реакционерам. Для достижения намеченных целей они широко использовали и насилие. Юнионисты не останавливались ни перед чем, чтобы деморализовать своих противников, запугать католическое население и заставить колеблющиеся массы ради собственной безопасности отдать голоса за юнионистов. В Ольстере началась предвыборная лихорадка. Юнионисты стремились превратить день выборов в свой праздник. Оранжистские кварталы были украшены английскими флагами и эмблемами с изображением Вильгельма Оранского. Мостовые и стены «извергали» проклятия по адресу папы римского и его последователей. Множество католиков числилось в избирательных списках тех районов, откуда они были изгнаны во время прошлогодних погромов. Теперь им было практически невозможно вернуться для голосования в эти избирательные участки. Так, в белфастском районе Баллимакарет насчитывалось 4 тыс. избирателей-католиков, которые могли вернуться на свои старые пепелища только с риском для жизни.
Наиболее опасными для юнионистов являлись графства Тайрон и Фермана, в которых кандидаты — представители антиюнионистского лагеря — выступали общим списком. Согласно прогнозам, соотношение сил там складывалось таким образом, что места могли распределиться поровну: четыре — юнионистам и четыре — шинфейнерам и националистам. Более того, не исключалось, что представители антиюнионистского лагеря смогут выиграть одно место. Юнионистский террор на территории этих графств начался задолго до выборов и привел к тому, что многие противники юнионистов поддавались угрозам и покидали города, уходя в горы. Гонениям со стороны юнионистов подвергались не только избиратели, но и сами кандидаты-оппозиционеры. Юнионистская пресса не печатала их предвыборные обращения, им запрещалось использовать авто- и мотосредства передвижения. В некоторых районах невозможно было устраивать антиюнионистские митинги, так как все участвующие брались полицией на заметку. Объявленный в Белфасте тремя лейбористскими кандидатами митинг был сорван оранжистами. 10-тысячная толпа окружила здание, ворвалась внутрь и устроила юнионистский митинг в поддержку своего кандидата. В телеграмме Карсону участники говорили об освобождении здания от… большевиков. Эти действия получили одобрение Крейга, заявившего: «Хорошо сработано, ребята!»{162}.
Подобным образом были сорваны многие митинги лейбористских кандидатов. В результате политических преследований из 19 шинфейнеровских кандидатов восемь были арестованы, а семи пришлось скрыться.
В своей оголтелой предвыборной кампании юнионисты опирались на Ольстерскую специальную полицию при полном попустительстве английских властей. «Манчестер гардиан» писала о карательных экспедициях вооруженных протестантов, расправляющихся с католическим меньшинством «в духе закона Линча». Ольстерские юнионисты штыком расчищали путь к власти.
В день выборов — 24 мая — в местах голосования были сосредоточены полиция и войска. Везде царило сильное возбуждение. Юнионисты толпами собирались у избирательных участков, блокируя их. Не все решались преодолеть юнионистский кордон. Если избиратели уходили, их голоса засчитывались в пользу юнионистов. Ольстерские экстремисты не брезговали никакими средствами. Они использовали и подставных лиц, и «мертвых душ». Один юнионист утверждал, что сумел использовать 32 голоса умерших и отсутствующих избирателей. Усилия юнионистов не пропали даром. Они получили 40 из 52 мест в североирландском парламенте. 12 мест коалиции распределились поровну: шесть получили шинфейнеры и шесть — националисты. Независимые лейбористы набрали слишком мало голосов и не провели ни одного кандидата. Результаты выборов превзошли самые смелые ожидания юнионистских лидеров, которые рассчитывали, что получат 32 места, а их соперники — 20.
Юнионисты и их сторонники расценивали выборы в североирландский парламент как свою решительную победу, умалчивая, разумеется, о том, в какой степени результаты выборов отражали реальную расстановку политических сил в шести ольстерских графствах. При более детальном рассмотрении результаты выборов свидетельствовали о дискриминации католического меньшинства, лишенного вследствие юнионистских
