пропал текст, вложил туда закладку. Затем взял из рук Констанции ловец и вложил вторую закладку меж пустых страниц.
– Почувствуете, что ловец вибрирует, сразу сообщите. На ночь я заберу его с собой домой.
– И что теперь? – уточнила Констанция. – Просто ждать?
Кинг вздохнул. Кажется, ему не нравилось, что она слишком часто спрашивала, что делать дальше. Однако всё равно ответил:
– Будем искать. – Они находились рядом со входом в парадную, поэтому Кинг встал к двери спиной и будто бы прицелился. – Если бы я был растерянным персонажем, очутившимся в незнакомой обстановке, пошёл бы прямо.
Констанция кивнула. Справа было припарковано много машин, слева высокий проем вёл в, казалось, глухой двор. Хотя с этими сталинками никогда не знаешь, куда заведёт анфилада арок и двориков и есть ли им конец.
Прямо же раскинулся сквер, через него проходила дорожка, обрамлённая низкими кустами.
В конце сквера их ждал небольшой газетный киоск, и продавец действительно видел необычайно крупного мужчину с очень длинной бородой.
– Он такой: где кукольный театр? Ну, я говорю: три остановки на трамвае. Он такой, типа: а где каморка папы Карло? Я такой: мол, может, ещё Мальвина нужна? Он мне, типа: хотя бы Мальвину. Я поржал, конечно. Ну, короче, он чё-то там пробубнил, потом наорал на меня, а потом такой: дам золотых. Я просто уже в лёжку, говорю: мы только рубли принимаем. Просто угар.
Констанция изо всех сил старалась не закатить глаза и не дать парню затрещину за его невыносимо уродливую речь. Кинг же тоном, каким, наверное, разговаривал на приёмах в Букингемском дворце, поинтересовался:
– Благодарю за разъяснение. Скажите, в конечном счёте вы объяснили ему, как сесть на трамвай?
– Не! Он спросил, типа, как пройти пешком, а тут не особо сложно как бы, так я всё чётко расписал ему. По сути-то, просто прямо топаешь до самого театра. И он такой просто пошёл, ни спасибо, ничего. Но я как бы чё, мне-то тут не особо привыкать, каждый думает, что может просто чё-нить кинуть мне, типа, где супермаркет, и пойти. Чё б нет. Справочная, ёпрст…
Констанция не сдержалась и всё же закатила глаза. Кинг скосил на неё взгляд, а затем, вежливо поблагодарив газетчика, жестом предложил идти следом.
– Думаете, он в театре? – спросила она, едва киоск остался позади.
– Едва ли он стоит и ждёт нас, – бросил Кинг, расстёгивая шоколадного цвета пиджак. – Скорее всего, его не пустили в театр, и он, растерянный, отправился куда глаза глядят.
– Что будет, если мы не поймаем его сразу?
– Продолжим поиски, пока не поймаем. У нас в арсенале есть несколько инструментов, которыми мы воспользуемся, если не упадём на след сразу.
– Нападём, – поправила Констанция и заслужила недовольный взгляд – кажется, Кинг не любил, когда его поправляли. Зато это был отличный момент, чтобы спросить о происхождении его акцента.
– Я из Лидса.
Констанция даже не знала наверняка, в какой это стране. Увидев её вопросительный взгляд, он продолжил:
– Поэтому к моему неидеальному русскому, – это прозвучало саркастично, – добавьте ещё йоркширский диалект. Во время обучения в университете половина однокурсников не могли понять, что я говорю, из-за моего северного произношения, а потом меня не понимали в России. После учёбы я приехал сюда практиковаться, однако акцент был слишком тяжёлым. Впрочем, уже через год я мог сойти за прибалта, а сейчас и вовсе порой принимают за своего.
– Давно вы живёте в России?
– Восемь лет.
Значит, она была права, ему должно было быть около тридцати: в двадцать с небольшим окончил университет и уже восемь лет как переехал.
– Так понравилось тут, что решили остаться? – уточнила она.
– Петербург – прекрасный город, я влюблён в него с самого первого дня. Но ещё больше на моё решение остаться повлияло то, что я едва не стал жертвой Родиона Раскольникова. Так проникся его душевными терзаниями, что ненамеренно оживил. Все произошло на Садовой, я специально отправился туда с книгой, чтобы по-настоящему проникнуться духом произведения. Что бы вы думали, Раскольников чувствовал себя на Садовой гораздо увереннее, чем я. Разрыв произошёл на моменте, когда происходило убийство, поэтому в наш мир он попал с топором наперевес.
– Значит, мне повезло, что моим персонажем стал Дарси?
– Разумеется. Хотя и немного банально.
Констанция фыркнула. Как будто она переживала о недостатке оригинальности! Для её самой нормальной на свете жизни даже банальный Дарси стал чем-то невероятным.
– Я, как и вы, стал свидетелем работы книжника, – продолжил рассказ Кинг. – У нас завязался разговор, я попал в Библиотеку. И теперь ни один город мира не сможет стать для меня более привлекательным, чем населённый героями книг Питер. Я знаю здесь каждый уголок, знаю, как ведут себя разные персонажи, куда бегут, где прячутся.
– Но в других городах тоже есть Библиотеки, верно? Я знаю, что, по крайней мере, Центральная Библиотека находится в Москве.
Он кивнул. В каждом городе было своё отделение, в каждой стране – своё управление. Но для Артура Кинга родным навсегда стал именно Петербург.
– Значит, благодаря знанию города вам удаётся быстро ловить персонажей? – продолжила Констанция. Ей хотелось узнать как можно больше, пока Кинг был в разговорчивом настроении.
– Этого недостаточно. Нам, охотникам, важно уметь использовать и логику, и интуицию. Кроме того, полезно разбираться в психологии и архетипах. Благодаря этому можно предположить, как поступит персонаж в той или иной ситуации. Карабас Барабас в своей книге никогда не терялся в большом городе. Но он жесток и желает все контролировать, желает, чтобы все ему подчинялись. Его инструмент – власть и деньги. Денег у него нет, это значит, что он и здесь, если окажется в трудной ситуации, попытается обратиться за помощью не к сильному, а к слабому. Взять кого-то под контроль, заставить подчиняться и помогать, пока не появится план получше.
– Но это может быть кто угодно… – растерянно отозвалась Констанция.
– Именно поэтому не всегда и не у всех получается быстро находить персонажей: это не так-то просто.
Театр оказался закрыт. Точнее, им удалось попасть в фойе, но к ним тут же вышла женщина, укутанная в полупрозрачную шаль с цветочным рисунком, и сообщила, что спектакль будет вечером, а сейчас ничего не работает.
На это Кинг заявил, что ищет дедушку, который из-за болезни не всегда ведёт себя адекватно.
– Такой, с дли-и-инной бородой, – поддакнула Констанция.
– Ну, заходил он. ЯНА! – крикнула вдруг женщина, и через несколько секунд к ним вышла миниатюрная девушка в скромном платье-футляре. – Где этот тип с бородой? Его внуки ищут.
Яна удивлённо вздёрнула брови, оглядела Констанцию и Кинга и отозвалась:
– Он приходил, сказал, что ищет свою труппу. Кричал, что доктор кукольных наук. – Она виновато улыбнулась, будто чувствовала себя неловко, повторяя такую глупость: – Когда я сказала, что театр закрыт, начал ругаться, обозвал всех бездельниками.
– Где он сейчас? – мягко и почтительно уточнил Кинг.
– Я не знаю, – растерянно ответила Яна. – Ушёл. Что ему тут делать, в закрытом театре?
Констанция скосила взгляд на своего наставника. Что он будет делать теперь?
– Просто взял и ушёл? – уточнил тот. – Несмотря на то что все бездельничают, а местоположение кукол неясно?
Яна пожала плечами и тихо ответила:
– Если честно, мне показалось, что он ведёт себя немного странно. Простите, но я велела ему уходить. Вежливо, конечно.
Оказавшись на крыльце, Констанция и Кинг огляделись. Отсюда Карабас мог пойти в любом направлении – небольшая площадь перед зданием не давала никаких подсказок. Полная свобода выбора.
– Но у персонажей нет собственной воли, – проговорил Кинг задумчиво. – Они не живут за пределами текста, поэтому часто выражаются фразами из своих книг. Ими управляет сюжет.
Констанция кивала в такт его словам, задумчиво глядя вперёд.
– Правда, чем дольше они остаются в нашем мире, тем самостоятельнее становятся.
Она перевела на него заинтересованный взгляд:
– Поэтому существует Библиотека? Чтобы не дать им стать людьми?
– В том числе, да. Положительных нужно защитить от сурового реального мира, а от злодеев надо защищать сам мир.
– Ну ладно, – отозвалась Констанция чуть растерянно, – в конце концов, Карабас Барабас не так уж ужасен. То есть он плохо обращался с подчинёнными, но такое случается сплошь и рядом. Не самое страшное, что могло случиться.
Кинг хмыкнул, в его глазах читалась насмешка:
– Хорошо, что вы нейтрально относитесь к скотскому отношению со стороны старших по званию. Я хороший охотник, но плохой наставник.
Это не то, что она хотела сказать, но Констанции показалось, что Артур всё же шутил, поэтому не стала отвечать. Вместо этого она открыла рот, чтобы задать вопрос, но Кинг ее перебил:
– Хотите спросить, что дальше? Дальше мы будем ждать в кафе
