Она трогает себя за плечо.
— Я сумку в кабинете забыла. Меня лично пригласили туда. Мне, кажется, меня там стошнит.
Она кладет одну руку на живот, другую — на шею. Сглатываю и завожу двигатель. — Поедем так. Договоримся. Думаю, нас обоих пустят без приглашения, — я заставляю себя улыбнуться.
Элле реально плохо, но она тоже вымучивает улыбку. На фасаде павильона номер четыре, около которого мы паркуемся, висит огромный плакат с призывом успеть попасть на шокирующую выставку настоящих человеческих тел. Когда в прошлом году был в Германии, я слышал о ней: специальном методом бальзамированные тела сохраняют клеточные структуры и рельеф мертвых тканей на долгие годы.
Внутрь нас, как я и думал, нас пускают без проблем. У входа стенд, который информирует, что эта оригинальная выставка основана на программе пожертвования тел.
— Представляете, — говорю Элле, — доноры сами обращались с просьбой использовать их тела после смерти на публичной экспозиции.
На самом деле, попросту хочется ей думать о дурном. Она поджимает губы, глядя под ноги.
— Уверены, что хотите идти дальше? — киваю головой на другие залы.
Вместо ответа Элла надевает маску приветливой женщины и здоровается со всеми, кто подходит к ней. Целуется в щеку с другими знакомыми девушками. Те втирают ей какую-то лабуду о своих «тяжелых буднях». На анатомическую выставку им точно наплевать. А зря. Представившаяся гостям организатор из Германии прекрасно владеет русским. Женщина за сорок. Ее зовут Альберта. Она с помощниками обещает посетителям, что сегодня изменится наше представление о собственных телах.
— Чтобы процесс была наглядным, — объясняет Альберта, — мы дополнили тела мультимедийными установками, которые в деталях раскрывают все тайны.
Организаторы сопровождают нас в каждый из залов. Все чинно и благородно, никакой пошлости. Все-таки очень занимательно заглянуть внутрь себя. Выставка действительно вызывает восторг: на стыке науки и искусства.
— Благодаря пластинации, особому консервированию, такие фигуры могут сохраняться дольше египетских мумий, — рассказывает куратор.
Невероятно: все органы, представленные здесь, еще несколько лет назад двигались, бились, дышали внутри мужчин и женщин. И вроде бы все идет хорошо, пока мы попадаем в зал с телами младенцев, из-за чего до меня доходит, почему эта выставка в народе зовется скандальной. Альберта говорит, что это не рожденные дети. Сначала кажется, что они сделаны из фарфора. Но, когда понимаешь, что это не искусственные фигуры, хочется закрыть глаза.
Чувствую женскую руку на своем плече. Элла хватается за меня, начинает плакать. Куратор, не замечая этого, отвечает на вопрос одного из гостей:
— От семнадцатой до тридцать седьмой недели экспонаты.
Элла закрывает рот руками, чтобы сдержать рыдания, и только тогда на нее обращают внимание. Помощницы Альберты предлагают ей помощь. Вместе с ними она покидает зал. Я тороплюсь следом, вывожу ее из павильона. Оказавшись у машины, достаю из салона бутылку воды и предлагаю Элле.
— Ты весь день сама не своя, — говорю я. — Трясешься вся, пальцы заламываешь. У тебя что-то случилось?
Выпив полбутылки разом, Элла отчаянно качает головой, но продолжает плакать. Рабочий этикет и границы уже нарушены. Я прижимаю ее к груди, позволяя выплакаться. Почти сразу же Элла выворачивается из моих объятий. Ее тошнит. Спрятавшись за машиной, она вырывает. Боже, что за день…
— Ты болеешь? — спрашиваю, протягивая ей платок.
Она, согнувшись пополам, вытирает рот и опять отрицательно мотает головой.
— Ты можешь рассказать, что происходит?! — пытаюсь добиться я, в конце концов, хоть какого-то ответа.
Но Элла непреклонна, она ни слова не говорит. Партизанка, черт подери. Прислонившись к двери автомобиля, еще несколько минут стоит так, приходя в себя, а затем я сажаю ее внутрь и связываюсь с секретарем. Прошу не ждать Эллу на работе сегодня. Отвожу ее домой. В дороге замечаю, что она внезапно долго изучает мой профиль, словно раздумывает о чем-то.
Моя машина тормозит у нужного подъезда.
— Вы знаете, где я живу, — констатирует Элла без капли удивления.
На это у нее, кажется, нет сил.
— Заглянул в твое личное дело, руки дошли, — поясняю я. — Запомнил адрес.
Достаю пачку сигарет на автопилоте. Закуриваю бессознательно. Чертыхнувшись, выбрасываю сигарету прочь. Предлагаю довести Эллу до квартиры, но она отказывается. Уже, наверное, и забыла, что ее вещи остались в кабинете. Я собираюсь вернуться за ними в офис журнала. Слежу за тем, чтобы Элла вошла в подъезд без приключений.
Ну и денек сегодня, конечно. Это ненормально. Несомненно, у моей подчиненной проблемы. Если честно, возникает жуткое желание порыться в ящике ее стола. Уверен, мне это многое объяснит. Но я не должен. И всю дорогу до офиса убеждаю себя в этом. Вперемешку в голову лезут назойливые размышления про Скарлетт. Вот как обычно: стоит Элле оставить меня, я как по команде вспоминаю об этой стерве!
Уже неделя прошла, а подарком моим она так и не воспользовалась. Стыдно признаться, я подарил ей несколько вибраторов и пару комплектов сексуального нижнего белья. Додумался же! В трусики запрятан крошечный вибратор. Когда Google-реклама предложила приобрести эту штуку с возможностью управлять ею дистанционно, я не смог отказать себе в искушении. Помимо прочего, только вибратор коснется кожи, мне придет уведомление из приложения на телефон. Ну, это ведь чудо техники! Как можно было проигнорировать?
Что, думала, удалила анкету и спряталась от меня? Я тебя найду.
***
Тошнит невыносимо со вчерашнего вечера, поэтому я решила купить тест на беременность. Из-за этой выставки мне совсем не по себе, и дома первым делом бегу в ванную. Чувствую себя разбитой, вымотанной, но, немного полежав в кровати и оклемавшись, снова иду в аптеку за тестами. Покупаю целых десять, потому что верить в то, что жду ребенка, совершенно не хочется.
Но чуда не происходит. Каждый из тестов показывает две полоски. Стараюсь не впадать в истерику, однако внутри все кипит. Я так зла на себя. Я себя ненавижу. Перерываю всю квартиру, все свои вещи. Я просто заработалась и забыла. Забыла, выпила ли я таблетку. Забыла, куда я положила ее, когда приехала домой после той ночи в лофте. Я ничего не помню. Или экстренная контрацепция не сработала, или я, полная идиотка, просто за-бы-ла принять ее. Как можно выпустить из виду такую вещь?! Ну неужели можно быть такой дурой? Не думала, что возможно уйти в проблемы и собственные загоны до такой степени, чтобы… Нет, это нереально.
О`кей, допустим, я выпила таблетку. Предположим, она не помогла и я забеременела. Что теперь будет с ребенком? Я вообще не разбираюсь в этом, но наверняка вероятны какие-то последствия? Я лезу в интернет, перерываю кучу сайтов и форумов. До сих пор не могу признать, что самым лучшим выходом будет записаться на прием к гинекологу.
