он уезжает, это хорошо, смогу хоть днем вздохнуть спокойно.
Меня разрывало от испытываемых к нему чувств. Злила его манера общения, никогда не может поговорить нормально.
Что между нами происходит — вообще не понимала. Я словно в пятиугольном тупике нахожусь и метаюсь из угла в угол, ища выход или хотя бы нужные ответы.
Решила дождаться его ухода, только ушла с кухни в гостиную. Руки до сих пор дрожали от его крика. Устроилась на диване, прижав колени к груди. Плакать не хотелось. Ничего не хотелось! Откуда столько ненависти ко мне? Как можно испытывать столько злобы к постороннему, неизвестному человеку?
Неужели не видно, что я стараюсь. Отмалчиваюсь, стараюсь не заводит на пустом. Не могу я совсем себе рот зашить и молчать. Просто глотать свои переживания не умею, мне нужно их с кем-то проговаривать, а кроме него мне не с кем поговорить.
Что-то тяжелое грохнулось рядом со мной. От неожиданности подпрыгнула на месте.
— Вот, зубри дальше! — уже переодетый в рубашку и брюки позади стоял Виктор. В раздумьях даже не услышала, как он вошел. Окинул суровым взглядом и, резко развернувшись, ушел.
Я посмотрела на предмет, которым он чуть в меня не попал. Ноутбук. Что еще за жест доброй воли?
Первое, что пришло на ум — позвонить по видеосвязи отцу. Сомневаюсь, что Виктор не предусмотрел это и не заблокировал его номер.
Подошла к окну, чтобы убедиться, что он уехал.
Как только внедорожник скрылся за воротами, спотыкаясь побежала к ноутбуку. Разнервничалась не на шутку. Трясущимися руками набирала номер. Гудки! Неужели получится?
На мониторе высветилось лицо отца. От радости, не веря происходящему, закрыла лицо руками.
— Боже мой! Папочка, это правда ты! — слезы счастья было не остановить. Как же сильно я хотела его увидеть.
— Аврора! Доченька моя, как у тебя получилось? Как я рад тебя видеть! — не меньше моего радовался папа.
— С ноутбука получилось, — только сейчас до меня дошло, что я могла попробовать сделать это раньше, когда Виктора не было дома. Конечно, скорее всего, ноутбук был запаролен, но что мешало хотя бы попробовать? Ужас и постоянный страх сбивали меня с правильного пути.
— Красавица моя, как ты там? Мне так жаль, что не уберег тебя, — его голос дрожал. Пытался сдержать слезы.
— Все хорошо, — попыталась подбодрить его. — Тут есть оранжерея, я занимаюсь цветами, как мы с тобой дома, — для пущей достоверности.
— У тебя новая прическа, тебе идет, — смахнул с ресниц капли.
Хотелось закричать: «Папочка, милый! Забери меня отсюда! Мне здесь невыносимо тяжело». Нельзя. Так причиню ему боль. От обиды стоял ком в горле. Соленые слезы лились по щекам. Нужно взять себя в руки.
— Спасибо! — хорошо, что не стал спрашивать подробностей, как это произошло. У меня с детства длинные волосы. Раньше кончики стригла мама, а после ее смерти длину я так и не убрала, только теперь хожу на стрижку в салон. — Как у тебя дела? Я так по тебе соскучилась. По нашим беседам за чаем и по игре в шахматы на победную пастилу. А наши просмотры сериалов, ты досмотрел, который мы начали?
— Конечно нет, милая. Мне без тебя жизнь не мила, совсем твой старик заскучал без тебя.
— Все наладится. Обещаю! — нельзя показывать, что я сдалась. Не знаю, о чем они с Виктором договорились, но лучше вести себя аккуратно. Судя по сегодняшней стычке, у меня пока не очень получается, впредь буду стараться лучше себя сдерживать. Тем более когда теперь у меня есть связь с папой, мне будет гораздо легче переносить грубость Виктора.
— Этот тебя не сильно обижает?
— Нет. Все в порядке, — опять соврала.
Мы поболтали еще немного и, закончив разговор, я пообещала, что буду стараться звонить почаще. Не была уверена в том, что Виктор это одобрит, но и запрета не было. На всякий случай удалила исходящий вызов.
После обеда пришел неизвестный мужчина и представился психологом. Он не внушал мне доверия, хотя был предельно сдержанным и грамотным. Тем не менее мы провели беседу, в основном это было знакомство, и он поинтересовался про мои сны.
— Как давно появились?
— Где-то после двух недель, как я попала в этот дом.
— Часто бывают?
— Не замечала, на утро я их совсем не помню.
— Виктор говорил тебя не добудиться.
— Возможно, я не помню.
— Ты не замечала, возможно, их что-то успокаивает? Сильный шум, например?
— Голос. Я слышу голос и чувствую как что-то меня сдерживает.
Пока он записывал мои слова на бумагу, я предположила:
— Скажите, это могут быть высшие силы?
— Что вы имеете в виду?
— Я думаю, меня оберегает мама. Она отгоняет ужас. Возможно, это ее я слышу, только не помню.
— Не думаю. Вы слышите живой голос, того человека, кто присутствует рядом с вами. Это объяснимо по сдерживанию. Скорее всего, вас пытаются разбудить, возможно, обнимают и вы это чувствуете, сквозь приступ.
В его словах была логика. Если дома будил папа, то кто здесь? Неужели Виктор? Он не раз был с утра в одной постели со мной после кошмара и ворчал на меня за крики, о которых я даже не помню. Странно это все.
Врач объяснил, что это все из-за стресса. Много пережитых событий и эмоций. Конечно, в подробности он не вдавался о происходящем. А Виктор, скорее всего, дал общую картину.
— Пока обойдемся без препаратов. Сны не парализуют твой мозг каждую ночь, и пока ты можешь справиться сама. Больше отдыхай, гуляй на свежем воздухе. Пробуй разгружать мозг дневным сном. Я приеду еще на днях.
— Спасибо.
Распрощавшись, мне было над чем задуматься. Что-то менялось. Не могу сказать, что в мою пользу, но и не против меня. Сегодня я не чувствовала себя одиноко. В оранжерею не ходила после слов Виктора, что там и закопает. Почему-то мне проще поверить в то, что он уже это делал и не раз, чем в то, что сказал сгоряча. И больше всего меня настораживало приближение вечера. Остыл Виктор после утренней ссоры или наоборот придумал мне какое-нибудь наказание? Взяла с собой пару яблок, печенье, сок и ушла в комнату, в надежде не встретиться с деспотом. Как я поняла, ноутбук теперь в моем распоряжении, учиться буду дистанционно, папа договорится с учителями о видеосвязи. А сегодня просто полистаю новости.
Глава 32
Подскочила в темноте от сильного грохота. Словно взорвалось что-то за окном. Сердце от страха шумно билось о ребра. Спросонья ничего не понимала. Уставилась на темное окно.
