настаивал Соколов.
– Завтра утром полный отчет предоставлю, – вздохнул Сизов, и взгляд его снова уплыл куда-то в сторону. – Пока ребята систему ломают, пароли. Приступили только в обед – нет времени! У меня и так только двое: один летеха и один вольнонаемный.
– Да, согласен. Завтра жду развернутый отчет с комментариями.
Не успел начальник информотдела ответить, как раздался стук в дверь, и, не дожидаясь разрешения, в кабинет вошел очень неподходящий для этого кабинета человек. Впрочем, несложно было угадать, что это один из айтишников Сизова. Парню на вид было в районе тридцати, длинные редеющие волосы рассыпаны по плечам, одежда висела старым мешком (да и вид она имела не лучше мешка), на ногах шерстяные носки и шлепанцы, в руках раскрытый ноутбук. К колоритному образу примешивалось еще постоянное шмыганье носом – у компьютерного гения явно был запущенный насморк.
– Здрасте, – гнусаво поздоровался он.
– Петренко, ну что это такое? – возмутился Сизов, поднимаясь на ноги. – Кто вас пропустил на совещание?
Айтишник непонимающе посмотрел на начальника и пожал плечами, мол, ответ же очевиден:
– Катя, секретарша.
– Так, выйдите отсюда немедленно, – замахал на него руками капитан и стал наступать, стремясь оттеснить вторженца к двери. – Получите у меня оба – и вы, и Катя ваша. У нас здесь совещание, видите? Я же вам сказал русским языком, чтобы вы все посмотрели и написали отчет! Извините, товарищ майор.
Последние слова были обращены к Соколову, который наблюдал весь этот спектакль, сложив руки на груди. Однако он не злился и даже не был раздосадован, что совещание прервали. Раз не знакомый с субординацией Петренко так нахально ворвался в кабинет, велика вероятность, что он что-то все-таки накопал.
– Ничего. – Он сделал жест рукой, останавливая начальника информотдела. – Петренко, что у вас? Вы же не просто так к нам пришли?
– Ну да, конечно. Нашел, блин, тему такую, – парень повернулся к начальнику и закончил обиженно, – а вы, товарищ капитан, еще ругаетесь.
Сизов обиды подчиненного не принял, только покачал головой с раздражением и сел на место. Святослав между тем сделал айтишнику приглашающий жест:
– Ну, давайте, что у вас? Рассказывайте.
– Ну че, взломал я там все. Коды там интересные, но это, короче, неважно.
Петренко водрузил ноутбук на стол и развернул так, чтобы начальству было видно.
– Много там чего нашел. Короче, вот тут на ноутбуке – камера, – он ткнул пальцем в маленький кружок над монитором. – Фиговая, конечно, но снимает. Видео. Вот посмотрите последнее. Вообще самое последнее. Сделано в день убийства.
Поколдовав минуту над тачпадом, парень запустил файл, и на экране пошло видео.
Качество картинки было так себе, но, в общем, рассмотреть было можно. Перед глазами милиционеров появилась комната, обтянутая целлофаном. Смотрелось это довольно странно, но люди, которые находились в помещении, вызывали куда больше вопросов.
Первой, кого увидели на экране милиционеры, была Аня Царева. Она сидела на кровати, обнимая большого плюшевого медведя. Волосы заплетены в косички. Скромная одежда, никакого макияжа. Образцовая школьница. Девочка смотрела куда-то за край кадра и выглядела смущенной.
Через несколько секунд на экране появился Аркадий, выглядел он крайне причудливо. Парень был наряжен в белый халат, и, похоже, больше ничего из одежды на нем не было. Во всяком случае, из-под медицинской формы виднелись голые ноги, а ткань на груди явственно натягивали выпирающие соски. Из нагрудного кармана выглядывали ручки, вроде как у докторов должны быть ручки, которыми они выписывают рецепты и ведут записи. На том же кармане болтался бейдж с фотографией (ее рассмотреть не представлялось возможным). Плюс себе на нос молодой человек водрузил дурацкие роговые очки – такую оправу выпускали лет пятьдесят назад.
Двигаясь нарочито и неестественно, Аркадий изображал сильно утрированный и оттого клоунский вид врача. В середине кадра он остановился и заговорил – голос тоже звучал пародийно, как у очень плохого актера. Было понятно, он ведет себя так намеренно или действительно не способен играть лучше.
«Добрый вечер, – изобразил поклон «доктор». – Ко мне за психологической поддержкой часто обращаются молодые девушки, чаще всего пятнадцати лет. Отмечу, что здесь, в сибирском городе Медвежий, уже небогатом песнями, девушки тем не менее уж больно хороши! В чем причина таких закономерностей? Почему наши малышки так спешат ко мне на консультацию и передают друг другу мои координаты с лучшими рекомендациями? Что их тяготит? Первое – желание прикоснуться к современности, желание уйти от этого тухлого домостроя, от этих совковых условностей! Второе – они хотят попробовать в этой не такой уж долгой жизни все! Ну а третье: я даю им замечательный шанс! Участие в тендере позволит трем счастливицам поехать вместе со мной в Москву на крупнейшую видеостудию Европы! Ради этого они платят мне за консультацию три тысячи рублей. Месячную зарплату их пап, с которыми они будут смотреть телевизор и пить чай, как только придут от меня. Правда, Анечка?»
Девушка зарылась лицом в плюшевого медведя, но потом приподняла голову и посмотрела на парня круглыми от смущения глазами: «Да». Звук голоса был глухим, но отчетливым.
«Доктор» приблизился к «пациентке» и слегка наклонился: «Анечка, приступим к осмотру. Снимайте платье».
Она послушно встала, повернулась спиной к камере и разделась, оставшись в прозрачной розовой комбинации и белье.
«Повернись-ка, – потянул ее за плечо Аркадий, приговаривая вкрадчивым голосом, в котором уже отчетливо слышалось возбуждение. – Не надо стесняться. Давай-ка я тебе помогу».
Выхватив, как фокусник, из кармана хирургические ножницы, он быстро перерезал бретельки комбинации, лифчик, а затем и трусики. Ткань с шуршанием упала на пол, и девушка осталась совершенно голой. На шее у нее висел на белом шнурке крестик. Ножницы потянулись и к нему, но она прикрыла его руками и крикнула: «Не надо!»
«Хорошо, хорошо, моя маленькая», – тут же убрал инструмент обратно в карман Аркадий и стал гладить «пациентку» по голове, постепенно спускаясь ниже.
Девочка схватила медведя и попыталась им прикрыться.
«Анечка, – сделал строгое лицо «доктор». – Так не пойдет. Пленку тратим. Давай-ка расслабимся, солнышко. Получим удовольствие. Будет очень приятно. Я обещаю».
Лицо молодого человека расплылось в елейной улыбке, в которой не было ни капли искренности. Он уже буквально пожирал хрупкое тело Ани горящими глазами. Она опустила медведя на пол, а когда выпрямилась, руки парня заскользили по ее коже.
«Вот так, – приговаривал он хрипло. – А теперь, моя лапочка, кисонька, умница, покажи мне, какая ты сексуальная».
Аня запрокинула голову и начала пристанывать в такт стонам партнера. Они оба издавали такие страстные звуки, какие даже не в каждой дешевой порнухе можно было услышать. Выражение лица девочки сильно
