отступил на пару шагов.
— Значит так. Она — моя девушка, и если вы снова появитесь возле нее, то от вас останется мокрое место… или кучка пепла. Это как повезет, — предупредил я.
Юноши закивали и опрометью бросились бежать. Только зачем? Я даже не думал за ними гнаться.
Когда я повернулся к таверне, то увидел, что многие посетители выбежали на улицу, а остальные высунулись из окна и наблюдают за мной. Только сейчас до меня дошло, что надо быть осторожнее и не привлекать к себе лишнее внимание.
Я направился к входу, и люди расступились, пропуская меня внутрь. Столики освободились, поэтому я занял понравившееся место и принялся ждать свой заказ. Немного погодя все вернулись в трактир, с интересом посматривая на меня.
Девушка домыла пол, сбегала на кухню и принесла глиняное блюдо с ароматным хорошо прожаренным мясом.
— Спасибо за то, что вывели их отсюда. Они уже не в первый раз устраивают разборки прямо в трактире. Правда, за всю разбитую посуду они платят, но все равно неприятно. Ведь убирать за ними приходится мне.
— Не за что. Лучше подскажите, где я могу снять комнату, чтобы переночевать?
— Можете остановиться у нас. Сейчас свободна только одна комната, она небольшая и находится прямо под крышей, но там чистая постель и нет крыс, — предложила она.
— Мне этого достаточно, я беру вашу комнату, — согласился я.
— Хорошо. Я сейчас принесу вам ключ. За обед и ночевку вы должны будете заплатить три монеты. Это не слишком дорого для вас? — забеспокоилась она.
— Нет, все нормально, — ответил я, отдал ей деньги и принялся за еду.
Мясо было почти не посолено. Я спросил девушку, где солонка, на что она удивленно уставилась на меня и сказала, что соль используется в очень малых количествах на кухне, а про то, чтобы давать ее посетителям и речи быть не могло. Слишком уж она оказалась ценным продуктом.
Пришлось незаметно достать соль из пространственного кармана, и перец заодно. Мясо тут же заиграло вкусами. Кто бы мог подумать, что такой распространенный продукт, как соль, может так влиять на вкус блюда. Никогда об этом раньше не задумывался.
Я поел и потянулся к напитку, который девушка назвала нектаром. Сделав глоток, я поморщился и отодвинул кружку от себя. Их нектар оказался слегка подслащенным и со вкусом трав.
Решив обойти дворец полностью, я снова вышел на улицу и отправился вдоль стены. Небо совсем почернело, но на нем было совсем мало звезд и были они еще мельче, чем в империи.
Я обошел дворцовую стену кругом и нашел еще пять ворот. По всей видимости, они использовались для разных нужд, поэтому и выглядели по-разному. Парадные ворота, а вернее арка над ними, представляла собой образец готического искусства. По крайней мере, они мне такими показались. Остальные же были менее вычурными, а одни вообще были в виде решетки из толстых прутьев. Но их все объединяло одно — десятки сторожевых.
Я понимал, что отличаюсь от местных жителей, поэтому выгляжу подозрительным и опасным. Только это останавливало меня от того, чтобы подойти и спросить у них про правителя.
Помаячив еще немного возле парадных ворот, я остановил мимо пробегающего юношу с разноцветными косичками, заплетенными в одну толстую косу, и спросил, как можно попасть внутрь дворца.
— А зачем вам? — полюбопытствовал он.
— Хочу поговорить с правителем.
— Хм, правитель? А-а-а, вы про короля Аурикия Многоликого?
— Да. Как вы попадете к нему на прием? Есть какая-то запись или что-то типа того? — я очень надеялся, что здесь, в этом средневековом мире поговорить с правителем не так сложно, как в моем. Хотя мне удалось перекинуться парой слов с императором Кречетом во время торжественного бала. Но до этого я убил главаря преступного синдиката «Лиги Алмазова».
— Это почти невозможно. У него столько чиновников, что, я думаю, никому из простых людей, а тем более из низших сословий, не удалось поговорить с ним лично. К тому же, он уже второй месяц в отъезде со своей свитой. Говорят, поехал осматривать владения, но мне кажется это просто повод свалить из города, — последнюю фразу он прошептал и, оглянувшись, быстро юркнул в ближайшую подворотню.
Я замер в замешательстве. Если короля нет, то с кем я могу поговорить по поводу отца? А если они вообще не в курсе, что он живет на их земле? Или, наоборот, они с ним что-то сделали? Например, посадили в темницу или… убили?
Погруженный в тяжелые мысли, я побрел к трактиру. Народу в нем поубавилось, но градус разговоров только нарастал. Я прошел между столами к лестнице. Кто-то что-то у меня спрашивал, но я не обращал на них внимания. Я снова оказался в тупике с поиском отца. Неужели мне придется просто ходить по всем населенным пунктам и расспрашивать местных жителей о нем? Сколько времени у меня уйдет на это? Год, два, а может не одно десятилетие? А если он вообще не в этом мире? Тогда все это время будет потрачено впустую.
Мне не хотелось признаваться самому себе, что, возможно, я никогда его не найду. Что проживу всю жизнь, но так и не докопаюсь до ответов на вопросы: где он и что с ним случилось.
Я поднялся в комнату под крышей и, пригнувшись, добрался до своей постели. Потолки здесь были такими низкими, что я даже не мог выпрямиться. Главное, утром спросонья не забыть об этом и не удариться головой.
Кровать была деревянная, а матрас такой тонкий, что будто его и не было. В подушку вместо пуха были набиты какие-то волокна, которые неприятно кололи шею. Я достал из пространственного кармана свой спальный мешок, разделся и закутался в него. Уже засыпая, порадовался тому, что у меня с собой есть все необходимое.
Сон был глубокий без сновидений, однако я услышал щелчок и тут же проснулся. Приоткрыв глаза, я осмотрелся. В комнате царила кромешная тьма, но со стороны двери слышалась какая-то возня. Девушка предупреждала, что крыс здесь нет, но они же умеют подниматься по лестнице, поэтому могли и до чердака добраться.
Я вылез из спального мешка и, пригнувшись, на цыпочках дошел до двери и прислушался. В это самое мгновение замок еще раз щелкнул и дверь начала открываться, впуская приглушенный свет с нижнего этажа. Я стоял за дверью и увидел, как трое мужчин друг за другом зашли в комнату и медленно направились к расправленному спальному мешку, который в темноте мог показаться человеком.
Я с силой захлопнул
