Вскоре его голова оказалась над водой; Джо снял маску и, подсвечивая себе факелом, принялся изучать обе доселе не виденные им картинки на драгоценном осколке, добытом им с великим трудом.
Длинными, размеренными гребками к нему подплыла Мали и как ни в чём не бывало поинтересовалась:
– Что это у тебя?
– Наиболее ценный для нас сейчас трофей со дна морского, – просипел ещё толком не отдышавшийся Джо.
Он наконец-то разглядел то, что было изображено на осколке кратера в его руках. Первая картинка там изображала огромную чёрную рыбу, заглатывающую человека, вторая же, она и последняя, – ту же рыбу, только на этот раз рыба пожирала Глиммунга…
Именно того Глиммунга, которого Джо и знал. Оба – и человек, и Глиммунг – исчезали в пасти чудовищной чёрной рыбины, после чего, несомненно, и тот и другой погибли в её громадном чреве.
– Осколок… – начал было Джо и замер, заметив то, что сначала даже было ускользнуло от его внимания.
На последнем рисунке над рыбьей головой была выгравирована надпись на английском. Джо потерянно уставился на неё. Надпись гласила: «Настоящая жизнь на планете – под водой. Не позволяй вовлечь себя в авантюру этого тучного прохвоста, именующего себя Глиммунгом. Сушей правят глубины моря, и именно в глубинах и обитает истинный Глиммунг».
Медальон окаймляли и более мелкие буквы: «Послание всем тем, кто в нём, быть может, заинтересован».
– Бред какой-то, – пробормотал Джо.
Ему внезапно захотелось выпустить осколок из рук, захотелось, чтобы тот навсегда исчез в пучине, а он, Джо, о том более и не вспоминал.
Прижавшись к Джо, Мали заглянула ему через плечо.
– Боже мой! – засмеялась она. – Похоже, ты вытащил из вод морских то, что у вас на Земле называется пирожком с сюрпризом.
– Печенькой счастья, – поправил её Джо раздражённо.
– Где-то я, помнится, читала, – вспомнила Мали, – как в некоем кейтайском ресторане на Земле, в городке Сан-Франциско, кажется, клиент обнаружил в такой печеньке даже записку: «Воздерживайтесь от случайных связей». Вот ведь умора. Воздержитесь, советуют! – Она, вновь рассмеявшись тёплым смехом, обняла Джо за плечо и заглянула ему в глаза. Потом, вдруг опять став весьма серьёзной, проговорила: – Очевидно, предстоит страшная битва. Битва за Храм, что ныне покоится на дне.
Джо отпустил на волю черепок, и тот почти без всплеска немедленно канул в морскую бездну. Джо, расслабленно покачиваясь на волнах, проводил его печальным взглядом и, обернувшись к Мали, вслух высказал мысль, которая порядком пугала и его самого:
– Сам Храм говорил с нами. И он уверил нас, что не желает являться на свет, а предпочитает остаться там, где есть; отправленный мною ко дну осколок – его глашатай, часть его.
– А может, кратер всё-таки принадлежал Тёмному Храму?
– Нет. Точно не Тёмному. Скорее всего, Тёмный о найденном нами кратере прежде и ведать не ведал, и знать не знал, – уверенно заявил Джо. – Кратер – это тебе не какие-нибудь там туманные «предсказания» Книги Календ и даже не одно из их многочисленных «судьбоносных прорицаний»…
«Храм предупредил нас о том, что если мы даже расшибёмся в лепёшку, силясь его поднять, он всё равно с места не сдвинется, а мы все во главе с Глиммунгом в итоге сгинем в пучине. Станем то ли живыми, то ли мёртвыми. Приблизительно такими, каким я совсем недавно видел себя самого – в будущем. А Глиммунг, как его кто ни убеждай, от своего точно не отступится, и мне, если следовать логике Календ, ради спасения жизней сотен созданий с десятков планет остаётся только убить его.
Но тут Календы, несомненно, ошиблись – убить Глиммунга я даже пытаться не стану. Уверен, найдётся более изящное решение проблемы.
А Глиммунг, похоже, заранее предвидел, что именно я и решу, оттого-то моему спуску в море и не препятствовал активно.
Однако у Храма нашего светлого всё же весьма странная манера общения с живущими на суше. Наверняка он, лишь пожелай, нашёл бы способ и получше… Хотя записка Глиммунга, плавающая в сливном бачке, столь же нелепа. Похоже, такая манера характерна для всех обитателей этой планеты», – заключил Джо.
Заговорила Мали:
– Глиммунг изначально знал, что ты отыщешь кратер.
– Откуда?
– Из Книги Календ, разумеется. Там была сноска петитом.
– Календы ещё предсказали, что я найду поблизости от Хельдскаллы что-то, что толкнёт меня на убийство Глиммунга, но это их предсказание было лишь догадкой, и, как оказалось нынче, догадкой ошибочной…
«И всё же, – рассудил он, – их наживку я изначально заглотил и ринулся прямиком в море. Нашёл там на дне кратер, из рисунков на коем следует, что все вовлечённые в Проект погибнут, а ради их спасения я должен убить Глиммунга… Следовать навязанным действиям я не стал, хотя не исключено, что в один прекрасный день волны бытия всё же прибьют нас с Глиммунгом друг к другу и я его всё-таки убью. Или, что гораздо более вероятно, он меня убьёт. Со временем произойти может всё что угодно, и именно на этом и держится Книга Календ».
Точнее – держалась; да, как это уже очевидно нынче, всё же не удержалась.
«Всё-таки вероятность – изыск чистой, теоретической науки, – продолжил свои размышления Джо. – Теорема Бернулли, критерий Байеса – Лапласа, распределение Пуассона, отрицательное биномиальное распределение, и оно же распределение Паскаля. А также монеты и карты. И дни рождения, разумеется».
То был зыбкий, смутный мир, углубляться в который Джо совсем не желал. Пусть мир этот даже и имел прямое отношение к Книге, но был он даже темнее, призрачнее подводного царства, в толщи которого Джо совсем недавно погружался.
– Давай скорее вернёмся на базу, – лязгая зубами, произнесла Мали и немедля поплыла прочь.
Джо ясно разглядел огни в том направлении, куда она поплыла. Их зажёг Виллис перед их погружением, и они всё ещё горели, из чего следовало, что там, на пирсе, их возвращения по-прежнему ждёт Виллис.
«Амалита нас не настигнет. Что ж, и на том спасибо», – ободрил себя Джо, следуя за Мали к ярко освещённой базе.
Как и предупреждали Мали и Виллис, погружение оказалось жутким. Ещё бы, увидеть воочию свой собственный труп! У Джо всё ещё явственно стояла перед глазами поблёскивающая то там, то здесь оголёнными костями чудовищная фигура и её дергающаяся не в такт речи нижняя челюсть. Оказалось, что под водой находится мир Амалиты – мир со своими законами, мир, наполненный в основном прахом и тленом. И опять же, прахом и тленом.
Джо наконец добрался до ярко освещённого пирса, над которым возвышались три купола базы. Там уже ожидал готовый немедля прийти им на помощь Виллис. Он и помог им выбраться на скользкий пирс, ворчливо выговаривая:
– Давно пора, дорогие миссис Леди и мистер Сэр. Вы меня не послушались и всё же спустились в глубину, да ещё и пробыли там чрезвычайно долго. – Потом он всё же поправил себя: – Вернее, не послушали не меня, а самого Глиммунга.
