случайности оказалась беременной от него. Ну, а секс? Да какой мужчина откажется от возможности утолить плотское желание?
Наспех умывшись и натянув первую попавшуюся под руку одежду, Марина спустилась в столовую. Завтрак был накрыт, но хозяина дома за столом не было. Пианистка прошла в кабинет.
Бодрый и свежий Жозе, одетый в безупречно отглаженную белую рубашку, разговаривал по телефону. Волосы португальца были ещё влажные после душа. В комнате витал запах дорого одеколона. Увидев в дверях девушку, Феррейра сделал ей знак рукой: «Подожди». Марина покорно опустилась на край стула. Мужчина закончил разговор и отложил телефон.
– Доброе утро! – произнёс он с улыбкой, но не попытался ни обнять, ни поцеловать русскую, а лишь смотрел на неё изучающим взглядом, словно ждал чего-то.
– Привет! – тихо ответила пианистка.
– Ты что-то хотела?
– Да. Хотела узнать, как ты будешь решать мой вопрос. Отдашь деньги Фомину?
– Нет. И не подумаю, – сухо произнёс Жозе.
– Но как же…
– Марина, сделаем так: я обещал помочь тебе и своё слово сдержу. Но каким способом буду решать проблему, дело моё. Можешь ни о чём не переживать. Вообще забудь, что получала расписку.
– Просто ты не знаешь… У Белова есть друзья, которые ну… Бандиты в общем. Скорее всего, и у Фомина тоже есть связи в криминальных кругах.
– И что?
– Я волнуюсь за тебя. Мне кажется, что в такой ситуации лучше молча отдать деньги.
– Не лучше. И я не стану это обсуждать.
– Почему?
– Марина, я теряю терпение.
– Ну хоть намекни, что собираешься делать?
Португалец устало потёр лицо руками. Кажется, если эта женщина решила взять что-либо под свой контроль, то её не остановить.
– Для начала передам это дело своим адвокатам. Я не знаю российских законов, но что-то мне подсказывает, что есть легальный способ разрешения сложившейся ситуации. Дальше по обстоятельствам. Всё. Пошли завтракать.
– Ещё кое-что, Жозе, – голос Марины задрожал.
– Слушаю, – обреченно ответил мужчина.
– Нам больше не надо спать вместе. Так будет лучше.
– Как скажешь, – безразлично пожал плечами португалец. – Уговаривать не буду. Насиловать тоже. Теперь всё? Вопросы исчерпаны?
Девушка молча кивнула головой.
Глава 26
Жозе и Марина поженились через два месяца. Разумеется, никакой свадьбы не было. Ведь каждый из них считал этот брак вынужденным шагом. Португалец и русская поставили подписи на документах в мэрии в обычный будничный день. Феррейра вынул из пиджака коробочку с обручальным кольцом и надел его своей жене на безымянный палец левой руки.
– Это было вовсе необязательно, – пробормотала Марина.
Жозе ничего не ответил. Что он мог сказать? Признаться в любви той, которая мечтает от него избавиться? Португалец молча отвёз пианистку на репетицию.
– Во сколько шофёру забрать тебя? – сухо спросил Феррейра.
– В половине шестого.
– Хорошо.
За последние два месяца Марина почти не видела Жозе. Каждый день, включая выходные, он до ночи пропадал на работе. Русская догадывалась, что португалец её избегает, но поговорить с ним у неё не хватало храбрости. Несколько раз девушка, услышав знакомые шаги в коридоре и звук захлопывающейся двери, подходила на цыпочках к спальне хозяина дома, но не могла заставить себя постучать.
Иногда на субботу и воскресенье приезжал Эдуарду. Мальчику нравилось проводить время в доме дяди. С Мариной и собакой племянник Жозе чувствовал себя абсолютно счастливым. Они купались в бассейне и устраивали весёлые игры в саду.
О том, что Белов подписал бумаги о разводе, русская узнала от своего адвоката. Сам бывший муж больше ни разу её не побеспокоил.
Вернувшись с репетиции домой, Марина обомлела. В гостиной стоял чёрный полированный рояль. Огромный. Новый.
– Что… что это такое? – в изумлении произнесла девушка.
Жозе, на удивление приехавший с работы к ужину, довольно улыбнулся:
– Я думал, тебе знакомо название этого инструмента, – подколол он русскую. – Я, вроде как, сегодня женился на пианистке.
– Да, но…
– Это мой тебе свадебный подарок.
– С ума сошёл! Мы же оба знаем, что наш брак – фиктивный.
– Ну, как бы то ни было, через несколько месяцев ты не сможешь выступать и ездить на репетиции. Я решил, что без музыки тебе будет грустно.
– Спасибо, – Марина поцеловала Жозе в щёку.
Затем подошла к роялю, открыла крышку и провела пальцами по клавишам.
– Он прекрасен, – выдохнула пианистка.
– Рад, что угодил тебе. Могу я рассчитывать, что после ужина ты сыграешь для меня?
– Ах ты, корыстный жук! – произнесла девушка со смехом. – Можешь.
– Прекрасно. Мне надо сделать пару звонков, а потом поужинаем.
Марина села за рояль. Ей не терпелось попробовать новый инструмент в деле. На звуки лёгкой мелодии пришёл Вашку.
– Сеньора, пожалуйста, можно я послушаю, как Вы играете?
Марина интуитивно поняла просьбу пожилого мужчины, хоть он и произнёс ей на португальском. Девушка кивнула на диван:
– Конечно. Присаживайтесь.
Когда Феррейра вернулся в гостиную, он застал картину, которая пригвоздила его к полу. Русская играла ноктюрн Шопена. Мажордом плакал. Впервые за свои сорок лет Жозе увидел старика в таком состоянии. Рядом с ним сидел маленький Руи. Казалось, что в глазах щенка тоже дрожали слёзы.
***
После ужина португалец спросил:
– Ну, готова сыграть для меня?
– Да, – просто ответила Марина. – Что ты хочешь?
– То, что ты играла сегодня для Вашку.
Они прошли в гостиную. Феррейра почти полностью погасил свет, оставив зажжёнными только свечи. Он сел в кресло. Марина тронула клавиши фортепиано. Это было интимнее, чем секс. Угадывать в пламени свечей силуэт любимой женщины. Её хрупкие плечи. Волосы, мягким облаком спускавшиеся до середины спины. Улавливать тонкий аромат лавандовых духов. И слушать невыносимо трогательную, пронзительную мелодию любви. Кожа португальца покрылась мурашками. О ком думала Марина сейчас? Кого представляла, разрывая его сердце на куски и даже не догадываясь об этом?
Три с небольшим минуты промелькнули как одно мгновение. После последнего аккорда Жозе не выдержал. Подошёл к жене. Обнял её за плечи. Уткнулся носом в макушку. Вдохнул родной аромат и прошептал:
– Ты когда-нибудь занималась любовью на рояле?
Девушка подняла на мужчину лицо и посмотрела в пол оборота:
– Нет. Но я видела один известный фильм, где герои делали это.
– И? Тебе никогда не хотелось попробовать?
Португалец поднял русскую со стула. Захлопнул крышку фортепиано.
– Жозе… Мы не должны… – слабо сопротивлялась девушка.
– Ты не хочешь меня?
– Нет, – выдохнула Марина, непроизвольно морщась от своего вранья.
Она зареклась заниматься сексом с Феррейра. Он делал её слишком уязвимой. Обнажал чувства, которые русская тщательно пыталась скрывать. Думала, что действия мужчины продиктованы не чем иным, как похотью. Ведь он не любил её.
– Маленькая лгунья, – Жозе провёл подушечкой
