Ознакомительная версия. Доступно 14 страниц из 66
казалось намного живее с ним рядом. Мы останавливались в его пикапе в поле под звездами. Украдкой купались в надувном бассейне его родителей, ныряли в синеву воды и целовались. На пляже, где проходил фестиваль морепродуктов, с мерцающими вдали огнями аттракционов и дурацкой музыкой зайдеко из громкоговорителей, он крутил меня в руках и заставлял танцевать, пока мы не спотыкались и не падали на песок.
– Это не здорово, – сказала Мама после того, как я впервые привела Майкла домой и мы сидели на диване и смотрели телевизор.
Па ходил по дому и не обращал на нас никакого внимания. После ухода Майкла Мама начала готовить. Я сидела за кухонным столом и красила ногти в нежно-розовый цвет, цвет сахарной ваты – мне казалось, что он идет моим рукам. Я надеялась, что этот цвет заставит Майкла взять мои пальцы в рот и сказать: Хочу попробовать эту сладость.
– Ты кроме него ничего не видишь и не слышишь, – сказала Мама.
– Я много чего еще вижу, – возразила я.
Я пыталась оправдаться, но знала, что лгу, потому что, просыпаясь утром, я думала о смехе Майкла, о том, как он крутит между пальцами сигарету, прежде чем зажечь, о вкусе его рта, когда он целует меня. И тут я вспомнила о Гивене. И с этим осознанием нахлынуло чувство вины.
– Всякий раз, когда ты что-то говоришь, ты смотришь на него, как маленький щенок. Будто ждешь, что он тебя погладит, – сказала Мама.
– Мама, ну какой щенок?
– А как иначе? Ведешь себя точно так.
Я подула на пальцы правой руки и помахала ими перед лицом, вдохнула горячие запахи кухни: шкворчащие на плите бобы, остывающую кукурузную лепешку и запах лака для ногтей, от которого у меня кружилась голова, но мне это нравилось. Я попыхивала еще до того, как забеременела Джоджо, стоя на коленях в сарае на заднем дворе дома одного из друзей Майкла, одного из множества друзей Майкла, чьи родители никогда не бывали дома. Мир раскачивался и крутился, а мой мозг словно вырывался из черепа и уплывал прочь. Майкл тогда схватил меня за плечи, вернул меня на землю, вернул меня обратно в себя.
– Так тебе он не нравится? – спросила я.
Мама глубоко вздохнула и села напротив меня за деревянным столом. Она схватила мою непокрытую лаком руку, повернула ладонью вверх и сказала, постукивая по ней пальцем:
– Я… Это не его вина, что он родился таким. У кого родился… – Мама глубоко вздохнула. – В такой семье.
Она сделала еще один рваный вдох, и по тому, как собралось и разгладилось ее лицо, я поняла, что она думает о Гивене.
– Он просто мальчик, такой же, как и другие его сверстники. У которого впервые взыграло ретивое и который думает своей нижней головой.
Как твой брат, чуть не сказала она. Одернула себя в последний момент.
– Мы же не делаем ничего безумного.
– Если у вас с ним еще не было секса, то скоро будет. Предохраняйтесь, ладно?
Она была права, но я не послушала. Десять месяцев спустя я забеременела. Когда Майкл купил тест и он показал беременность, я принесла его Маме и все ей рассказала. Рассказала в субботу, потому что Па работал по субботам, а я не хотела, чтобы он был в этот момент рядом. День был ужасный. Была ранняя весна, и дождь лился всю ночь и все утро: порой гром грохотал так близко, что моя гортань дрожала, мои дыхательные пути сжимались, и мне становилось трудно дышать. Я всегда боялась молний, всегда думала, что однажды меня ударит, что молния пройдет сквозь воздух и коснется меня большим синим дуговым разрядом, подобно копью, летящему прямо в меня, а я буду беззащитна перед его острием. Я выросла с паранойей на тему того, что молнии преследуют меня, пока я еду в машине, а они стучат мне в окно.
Мама развешивала растения сушиться по всей гостиной на веревке, которую Па натянул из стороны в сторону зигзагом, так что растения покачивались в наэлектризованном воздухе. Мама наполовину смеялась, наполовину бормотала что-то, мягкие части ее рук сверкали белым и прятались вновь: как котенок, показывающий брюшко.
– Вот и пришел. Уже не одну неделю поет.
– Мама?
Она слезла с сосновой табуретки, которую смастерил ей Па. Он вырезал ее имя на сиденье; буквы выглядели как вихри дыма. Филомена. Это был ее подарок на День матери много лет назад – тогда я была так мала, что помочь могла только тем, что нацарапала небольшую звездочку, четыре линии пересекающиеся в середине, рядом с именем, а Гивен вырезал розу, которая выглядела скорее как грязная лужа, теперь почти стертая ногами Мамы.
– А я все думала, сколько времени тебе еще понадобится, чтобы набраться смелости и рассказать мне, – сказала она, держа табуретку под мышкой, как будто собиралась убрать ее, но вместо того, чтобы пойти на кухню, села на диван и положила табуретку себе на колени.
– Мэм? – переспросила я.
Гром гремел. Я почувствовала жару вокруг шеи и под мышками, словно на меня разлили горячее масло. Я села.
– Ты беременна, – сказала Мама. – Я увидела это еще две недели назад.
Она протянула руку поверх табуретки и коснулась меня, не беспощадной рукой молнии, а своими сухими, теплыми ладонями, мягкими под загрубевшей от труда кожей, только одно касание моего плеча, словно она нашла там пылинку и смахнула ее. Я неожиданно прижалась к ней, наклонилась вперед, положила голову на табуретку, пока она гладила меня по спине круговыми движениями. Я плакала.
– Прости, – сказала я.
Дерево жестко давило на мой рот. Непреклонное. Мокрое от моих слез. Мама наклонилась ко мне.
– Сейчас не время просить прощения, детка. – Она схватила меня за плечи и подняла, чтобы посмотреть на мое лицо. – Что будешь делать?
– В каком смысле?
Ближайшая клиника, в которой делали аборты, находилась в Новом Орлеане. Одна из более обеспеченных девочек в моей школе, чей папа был адвокатом, обратилась туда, когда забеременела, и я знала, что это дорогое место. Я думала, что у нас нет таких денег. И я была права. Мама махнула рукой в сторону подвесных растений, склонившихся джунглями над нашими головами в прохладном электрическом воздухе.
– Я могла бы дать тебе кое-что.
Она оставила конец предложения незавершенным, словно его и не было. Посмотрела на меня так, словно я была заляпанной книгой, которую она тщилась прочитать, и прочистила горло.
– Это была одна из первых вещей, которые я научилась делать во время своей подготовки. У меня вечно не хватает этого чая.
Она дотронулась до моего колена, нашла еще одну пылинку. Она снова откинулась назад, и ее кюлоты натянулись на коленях. Много лет спустя именно там она впервые почувствовала боль от рака:
Ознакомительная версия. Доступно 14 страниц из 66
