И тут она улыбнулась. Свысока. У меня где-то внутри противно ёкнуло. Я вдруг понял, что дал ей в руки невольно какой-то важный козырь.
– Это ты никому не нужный старый ловелас! – поднялась она со стула и расправила плечи, а затем покрутила рукой возле моего носа. – А я замужем, между прочим. За прекрасным мужчиной, который меня любит, ценит и лелеет. Пылинки сдувает.
А затем она крутнулась на каблуках и ушла.
Я смотрел ей вслед. Никак в себя прийти не мог.
Замужем?.. Что за бред. Я видел её руки. Представлял даже. У неё не было, не было обручального кольца! Я бы сразу заметил этот кусок жёлтого металла, что полфаланги под собой похоронил.
Хуже всего было то, что настроение у меня испортилось напрочь. Совершенно. Хотелось рвать и метать. Убить кого-нибудь. Мужа её, например. Чтобы не позволял ей крутить задницей по тренажёрным залам.
Чёрт. Она же без машины, – вспоминаю я и опрометью кидаюсь к выходу.
Глава 33
Ночной разговор
Юля
– Спишь? – Элькин голос звучит зловеще и потусторонне. Или мне так кажется спросонья.
– Сплю, – пытаюсь открыть глаза и посмотреть, а который там час, что Элька названивает среди ночи. Глаза отказывались открываться. – Я сейчас готова спать в любом положении. Стоя, лёжа, сидя. Всегда. Что-то случилось?
– Я бы не хотела говорить об этом по телефону, – заявляет она строгим голосом. Официальным каким-то, словно она нотариус и пришла рассказать, что мне досталось наследство от какого-то дядюшки, что помер, а я как бы должна проникнуться, хоть никогда его не видела.
– Давай уже по телефону, Эль, – вздыхаю я и всё же открываю глаза. – Встречаться сил нет, поверишь?
– Как твой Костров? – спрашивает она внезапно. Я уже настроилась на «дядюшку» с наследством. И снова меня невольно задевает, что она об этом спрашивает.
– Да всё нормально. Погуляли, поели, он меня домой отвёз. У нас период знакомства, так сказать. Приглядываемся.
Я слышу, как Элька шумно сопит в динамик. Она всегда, как ёжик, если сильно переживает или сдерживает эмоции. Что у неё стряслось?
Я вдруг поняла, что с этими событиями от подруг отдалилась. Розка телефон не обрывает – притихла. Элька постоянно пытается, а я её футболю, что ли. Сама не пойму.
На меня всё свалилось внезапно. Беременность. Костров. Ухаживания. Его родители. Ильин. Слишком много событий для одной меня. Для той, что привыкла жить работой и не оглядываться по сторонам.
– Эль? У тебя всё в порядке? – спрашиваю и чувство вины накрывает меня. Может, у неё там беда или плохо ей. – Ты расскажи, я поговорю с тобой.
Пауза. Тишина. Сопение. А потом она выдаёт:
– Их двое!
Голос у неё хрипло-зловещий, и я вдруг пугаюсь.
– Кого двое? Что у тебя происходит? К тебе кто-то залез в квартиру, да? Может, лучше полицию? Не молчи, Эль!
– Да нет, – шумно выдыхает она. – У меня всё в порядке. Почти. Никого нет. Ты вообще там сидишь? А то я забыла.
– Лежу вообще-то, – признаюсь, ощупывая ладонью простынь. Надёжно. Всё хорошо. Надо успокоиться.
– Вот и лежи, не вставай, – ещё один вздох и как из водомёта: – Костровых двое.
И лежу я такая, словно меня ледяной водой окатили с ног до головы.
– То есть? – это даже не вопрос, а возможность оттянуть время, подумать, что ничего не случилось, а мне почудились Элькины слова.
– Близнецы, как у тебя в животе. Два брата-акробата. Кто из них кто, я не знаю, но только с одним ты сегодня в парке гуляла, а второй со мной спортом занимался, а потом тоже ужинал и заливал в уши, какие мы две негодяйки, что посмели приблизиться к его персоне и навязаться со своими детьми. Зачем я только его выбрала? Я ведь некоторых безжалостно выкинула по морально-этическим соображениям. Лучше бы мы на Ароновича ставку сделали или на Веню. По сравнению с Костровыми – ангелы во плоти!
Чувствую, Костров №2 знатно Эльку завёл. Правда, и я в состоянии «хорошо что лежу» – ни одно нормальное слово на ум не идёт.
– Зачем всё это? – нет, этот слабый голосишко точно принадлежит не мне. Поздно превращаться в ребёнка, когда вокруг слишком жестокая взрослая жизнь. – Я ведь ничего не просила. Не хочет – не надо. Мы как-нибудь сами. Зачем тогда эти игры? Развлечения богатых идиотов?
– Я не знаю, – снова вздыхает Элька. – Просто больше молчать не могу и не хочу. Думаю, лучше, чтобы ты знала. А как поступить, сама решишь.
– Спасибо, Эль, – я даже не могу понять, что чувствую. – Всё ты правильно сделала. А я… разберусь с тем, кто возле меня крутится. Павлик он или ещё кто. Как раз есть шикарнейший повод ему отомстить, – нервно хихикаю, а в голове сам по себе складывается план мести. Ну, Костров, погоди! Издеваться над собой и голову морочить я никому не позволю! Хватит с меня Ильина с его закидонами!
Кстати, об Ильине. Тоже пригодится. С этого момента не они на меня охотятся, а я выхожу на тропу войны в полной боевой раскраске. И убивать этих бледнолицых буду не топором или стрелой, а лазерной пушкой, чтобы наверняка. Кто не понял и не отскочил вовремя – тот не спасся.
Элька пытается что-то бормотать, извиняться, успокаивать.
– А знаешь, я спокойна. Как дверь. Как памятник вождю пролетариата, что мужественно кепку на голове и в руке держит. Он не боится, что его свалят, свергнут с пьедестала, переплавят на мечи и орала. Ему безразлично. Потому что он памятник. Вот так и мне, поверь.
– Юль, ну что ты… – Элька мучается ложным чувством вины. Зря.
– Я и не собиралась Кострова замуж тянуть, понимаешь? Это вы там с Розкой что-то напридумывали. А я хотела ребёнка. Получила. Двоих. Чтобы уж наверняка. Я и потом ничего не хотела.
«Только денег попросить, чтобы у Вади выкупить пакет акций и стать владелицей компании», – шепчет внутри противный голос, но я отмахиваюсь от него огромной битой. Мало ли какие мысли у меня рождались в голове? Главное – я ничего не просила и правильно делала.
– Ложись спать, Эля, утро вечера мудренее. Плевали мы на Костровых. Вот.
Элька вздыхает горестно. Плачет, наверное. Видимо, Костров №2 или №1 – кто их разберёт? – невольно ранил её трепетную душу. Будем с этим разбираться позже.
Я отключила телефон и закрыла глаза. Даже плакать не хотелось. Может, я чего-то подобного ждала? Даже не знаю.
В груди – вселенская пустота. Будто кто-то взял и вынул сердце.
Хорошо, что я не успела к нему привыкнуть. Было бы гораздо хуже. Потому что нельзя строить отношения и оставаться равнодушной на все двести процентов. Так не бывает.
Можно обманывать себя сколько угодно. Даже если строишь какой-то холодный расчёт, всё равно на что-то надеешься. А я расчётливой не была. Он… просто мне нравился, этот Костров. Или тот? Знать бы…
