Книга Охотница - Тейт Джеймс

— Я не знаю. Я была немного занята… — Я взглянула на него сверху вниз, чувствуя, как румянец заливает мои щеки, когда я быстро вспомнила, что мы только что сделали. — Но у меня такое чувство, что эти цветы, в конце концов, были не такими уж безобидными.

Тай пробормотал Сэлу ругательство себе под нос, натягивая штаны обратно, прежде чем сорвать один из фиолетовых цветков, чтобы осмотреть его. Однако цветок даже близко не поднесся к его лицу, так как произошло сразу несколько вещей.

Сначала, в каком бы волшебном пузыре мы ни находились, он лопнул, ну, в точности как мыльный пузырь. Внезапно луг оказался там, где и должен был быть, вместе со всеми сопутствующими звуками и запахами. Казалось, что мы никуда не уходили. Мы были именно там, где сели, посреди прекрасного, заросшего сиренью луга.

За исключением того момента, когда мы сели, перед умопомрачительным сексом, мы были одни.

16 улак Зана врезался Таю в лицо. Хрустнула кость, брызнула кровь, забрызгав мое лицо и платье, когда Тая с хрюканьем сбили с ног и повалили на задницу.

— Зан! — Заорала я. — Что, во имя Зрина, ты делаешь?

Но он как будто не слышал меня. Он нанес своему брату еще несколько сильных ударов, прежде чем Тай пришел в себя и поменялся с ним ролями. Казалось, в мгновение ока мы перешли от сексуального блаженства к настоящей кулачной драке, и от всего этого у меня закружилась голова.

— Зан! Тай! Прекратите это! — Я кричала, когда братья выбивали дерьмо друг из друга, катаясь в этих злобных фиолетовых цветах. Мне нужно было остановить их, иначе они убьют друг друга.

Как только я шагнула вперед, чтобы как-то разнять их, Ли схватил меня за руку и оттащил на несколько шагов.

— Не пытайся, — предупредил он меня, заключая в крепкие объятия. — Им нужно избавиться от этого. Это закипало уже некоторое время.

Охваченная противоречивым чувством, я оглянулась на двух принцев, которые теперь были в синяках и крови, но не подавали признаков того, что в ближайшее время сдадутся. Судя по напряжению, пробежавшему по телу Ли, я предположила, что он не исключал себя из всего этого соревнования по писанию, в чем бы оно ни заключалось.

Ладно, это было совершенно очевидно, обо мне. Или, может быть, тот факт, что я только что занималась сексом с Таем посреди луга средь бела дня? Кстати, как много Зан и Ли видели этого?

— Ты видел… — Я вздрогнула, когда громко хрустнула чья-то кость.

Ли посмотрел на меня сверху вниз, его лицо было напряжено от гнева, или разочарования, или чего-то еще.

— Мы увидели достаточно. Слишком много. Это усугубилось тем фактом, что какая-то невидимая стена отделяла нас от того, чтобы добраться до тебя. — Он поморщился. — Я думаю, мы не настолько открыты к идее разделить тебя, как нам казалось.

Желчь обожгла мне горло. Что, чертвозьми, со мной было не так, что я могла заставить этих братьев, этих лучших друзей, вести себя подобным образом?

— Мне нужно это прекратить, — заявила я, потому что, если я этого не сделаю, то, скорее всего, вскоре утону в собственном чувстве вины.

Схватив кожаную флягу с водой с пояса Ли, я подошла к дерущимся братьям, откупорила флягу и опрокинула ее на них двоих.

Конечно, это было не так драматично, как я рассчитывала,

поскольку во фляжке было недостаточно воды что бы с эффектом облить их. Но это донесло мою мысль до них, и они прекратили драку, чтобы закричать от возмущения.

— Прекратите драться! — рявкнула я им в ответ, заглушая их бессвязные жалобы на температуру воды. В чем-то они были правы — во фляжке Ли вода оставалась безумно холодной. — Если бы вы не пытались убить друг друга, мне бы не пришлось этого делать!

Да, так оно и было. Логика Райбет. Тот факт, что я была катализатором, я проигнорировала ради аргументации.

— Вы двое ведете себя как дети, дерущиеся из-за игрушечного поезда! Что ж, срочные новости, ваши высочества, я не игрушечный поезд, будь он проклят! — Я скрестила руки на груди, хмуро глядя на них, но кое-что привлекло мое внимание. Или, скорее, мое ухо.

Кто-то смеялся.

Быстрый взгляд на мокрых и окровавленных принцев,

распростертых на земле передо мной, подтвердил, что они не видят ничего смешного в ситуации, в которой оказались. Как и Ли, который стоял со сжатыми кулаками, казалось, сам на грани взрыва гнева.

Так кто же, во имя Ааны, дерьмо, не Ааны. Сумасшедшая сука.

Хотя, кто, блядь, смеялся?

Хихиканье стало громче, и мое внимание переключилось на дерево на некотором расстоянии позади Зана и Тая. То самое проклятое дерево, которое, казалось, исчезало и появлялось снова наугад.

Молодая женщина сидела, взгромоздившись на одну из ветвей, и смеялась так громко, что на мгновение я испугалась, что она может упасть. Она выглядела примерно моего возраста, может быть, старше, с мягкими розовыми волосами, уложенными пышными локонами до талии. Ее облегающее серебряное платье облегало ее, как будто было сделано из жидкого металла, но самой поразительной частью ее фигуры была пара огромных красных крыльев, торчащих из спины.

Под ней мужчина прислонился к стволу дерева с ухмылкой на бородатом лице и сильными, закованными в броню руками, сложенными на широкой груди. На поясе у него висел массивный меч, а к дереву рядом с ним был прислонен большой круглый щит.

— Ладно, прекрасно, — наконец сказала ему девушка между смешками. — Это было немного забавно.

Ухмылка мужчины стала шире, и он протянул ей открытую ладонь. — Тогда плати, птичка.

Шок пронзил меня, когда я уставилась на эту пару, и стало только хуже, когда я поняла, что парни хмуро смотрят на меня в замешательстве.

— На кого ты смотришь, Калла? — Спросил Ли мягким голосом, давая мне понять, что они не могли видеть странную пару на дереве. Чертовы яйца.

— На них, — ответила я, указывая на дерево. Крылатая девушка и мужчина в доспехах одновременно переключили свое внимание на меня, и я мысленно застонала. Они оба светились тем внутренним светом, которым обладала Аана.

Это не может быть к добру.

— Она нас видит, — прокомментировал мужчина, почесывая бороду. — Я этого не ожидал.

— Прыгающие петухи на облаке синиц, — выругалась девушка — или ей показалось, что это было ругательство, — спрыгнув с дерева и сделав два шага ко мне. — Это вообще допустимо? Черт возьми,