что она приехала? А столичная гостья так и вовсе мурлычет, как кошечка.
Я потерла висок, отошла к столу, налила воды из графина. «Да что со мной? Это недостойно, гадко… Так думать о нем!»
– Монна Амари, вам нездоровится?
Мэтр Ланселот оказался рядом, скользнул встревоженным взглядом.
– Вы можете пойти домой и отдохнуть.
Он не обернулся на монну Райт, что стояла поодаль, снисходительно на меня поглядывая, но я чувствовала, что это из-за нее он пытается спровадить меня из больницы.
«Просто мэтр Ланселот не хочет, чтобы я становилась свидетельницей дрязг с бывшей невестой, с которой они нехорошо расстались! – сказала я себе, но часть меня, недоверчивая и ревнивая – вот уж не ожидала от себя, – добавила: – Или хочет остаться с ней наедине…»
– Все хорошо, мэтр Даттон, немного закружилась голова от духоты.
– Сразу после обхода я готова приступить к изучению документации. Начну с журнала оборота сильнодействующих зелий. Уверена, вы ведете его как положено. – Монна Райт слегка улыбнулась, и было непонятно, то ли она действительно доверяет мэтру Ланселоту в этом вопросе, то ли надеется, что начальник больницы пустил оборот на самотек и сейчас влипнет по-крупному.
– Конечно, – только и ответил он.
– Тогда прошу приготовить документы. Я смогу расположиться в вашем кабинете?
– Конечно.
Мэтр Ланселот на удивление покладист. Киран наблюдал за происходящим с недоумением, он, кажется, тоже был слегка выбит из колеи: больницу прежде не проверяли.
– Киран, проводи инспектора в первую палату, начинай обход. Я присоединюсь через несколько минут. Грейс… Монна Амари, вы можете подойти позже.
– Благодарю. – Я качнула головой. – Со мной все в порядке.
Мэтр Ланселот вышел, и мы остались втроем. Повисла неловкая тишина, но ее очень скоро нарушил мелодичный голос монны Райт:
– Мэтр Киран, я правильно расслышала?
Киран склонил голову.
– Все верно, за исключением того, что я мэтр.
– Поправьте меня, если я ошибаюсь. Когда мне было двенадцать лет, я провела лето в имении тети, монны Вейл. Оно расположено неподалеку от городка Соломенные Холмы.
Киран кивал, но при этом слегка хмурился, не понимая, к чему клонит столичная гостья.
– Меня представили другу семьи, целителю, который был частым гостем в доме. К сожалению, не помню его имени. Возможно, память мне изменяет, но он поразительно похож на вас.
– Увы, изменяет, – усмехнулся Киран. – Едва ли бы меня приняли в доме вашей тети, да и в тех местах я никогда не бывал.
– Да, действительно, – задумчиво произнесла монна Райт. – Теперь я вижу, что вы значительно моложе. Простите, мне показалось, что мы знакомы.
Киран развел руками, мол, бывает.
– Не будем заставлять пациентов ждать! – Монна Райт бодро перевела разговор в деловое русло и первой выскользнула за дверь.
Мы с Кираном переглянулись и поняли друг друга без слов: «Принесла же нелегкая!»
Я боялась, что столичная гостья станет вслух обсуждать диагнозы, а то и менять назначения, но, удивительно, монне Райт хватило такта молча наблюдать за действиями мэтра Ланселота. За все время она не проронила ни слова, да и близко не совалась. Непроницаемое выражение лица не выдавало мыслей. О чем она думает сейчас? Радуется, что судьба предоставила шанс поквитаться с несговорчивым женихом, ославившим ее на весь свет? Грустит, что их отношения с мэтром Даттоном закончились именно так? Проклинает? Надеется вернуть? Что, что, что у нее на уме?
Я думала лишь об этом и в конце концов допустила ошибку в листе назначений. Хорошо, что сама заметила. Покраснела от стыда и страха, крепко сжала край деревянного планшета, до боли в пальцах.
«Надо собраться! Чувства мешают работе!»
Если подумать, я имела на мэтра Ласелота еще меньше прав, чем его бывшая невеста. Они люди одного круга, учились вместе, у них много общих воспоминаний. Гораздо больше, чем мои ладони в его теплых руках, сюртук, укутавший плечи, его успокаивающий голос в темноте разрушенного дома: «Грейс, я с тобой. Держу».
Я вздохнула. Монна Райт покосилась на меня, кончики губ приподнялись в улыбке.
– Вы ведь очень цените своего руководителя, не правда ли, Грейс? – негромко произнесла она так, чтобы слышала только я.
Она будто намекала на что-то и одновременно потешалась над глупой молоденькой стажеркой.
– Я восхищена им, – прямо сказала я. – Не всякому под силу организовать больницу с нуля и каждый день бороться не только за ее существование, но и за чужие жизни. Вопреки всему!
«Жаль, что Медицинский приказ, вместо того чтобы помочь, вставляет палки в колеса!» – хотела добавить я, но вовремя прикусила язык.
Улыбка на лице монны Райт увяла, она глубоко задумалась.
*** 37 ***
После обхода я, как обычно, села заполнять истории болезни в кабинете второго этажа. Киран ушел домой после ночной смены, мэтр Ланселот увел столичную гостью в свой кабинет. Я слышала шаги за стенкой, приглушенные голоса и все время боялась, что вот сейчас раздастся взрыв смеха. Тогда сразу станет понятно, что мэтр Даттон и монна Райт неплохо проводят время. Я часто отвлекалась от дела и прислушивалась. Стыдно, какая я сегодня несобранная и расклеенная.
По коридору мимо меня торопливо прошла Марта. Она прижимала к груди бумажный пакет из пекарни братьев Лу: даже без вензеля, напечатанного на пакете, легко можно было угадать фирменное коричное печенье по сладкому аромату, который окутал Марту, будто запах духов.
Все правильно, не подавать же инспектору пустой кофе. У мэтра Ланселота отродясь не водилось и крошки съестного, а монна Райт точно не станет есть пирожки с лотка. Это жест вежливости, не больше. Я снова подняла голову, на этот раз представляя, как мэтр Даттон протягивает столичной гостье блюдо с золотистым печеньем: «Попробуйте, Карина, этот вкус вас достоин!»
Да что за глупости лезут сегодня в голову! Я сердито закусила губу и в пятый раз попыталась заполнить карточку малышки Ави. Вчера маленькую орочиху привезли с аппендицитом. Как ни странно, кроме людей, воспаление придатка слепой кишки случалось только у орков и эльфов. Вчера Ави прооперировали, а сегодня она едва ли не прыгала по палате. На орках и так все быстро срастается, а после наложенного мэтром Ланселотом заживляющего заклятия можно было не опасаться, что швы разойдутся.
Я готовила маленькую орочиху на выписку, пока она не разнесла больницу. Ави исполнилось всего шесть, она доросла мне до плеча, силы в ней было как у взрослого мужчины, а любопытства – как у пяти маленьких девочек. Мама Ави осталась дома с младенцем, приглядывать за девочкой оказалось некому, поэтому она развлекалась тем, что заставляла соседку – пожилую
