не пожалел, и его участь предрешена, но не сейчас, еще чуть чуть. Он думал, что я не замечу его игры, за моей спиной. Наивный идиот. Такие вещи я чувствую кожей. Я и он. Мой зверь.
Он медленно переводит взгляд красных воспаленных глаз на нее. Вид ее опухших губ, оборвал последние нити моего сопротивления своему желанию, схватив ее за длинные распущенные волосы, потащил спотыкающуюся сучку в беседку, находящуюся в ста метрах от места моего падения.
Она что – то кричала, но мы не слышали. Единственное что имело сейчас значение, это желание, балансирующее на грани боли. Ее. Моей.
Срываю с нее халат, отшвырнув его в сторону, толкаю ее на резной стол спиной, поднимая, и с силой разводя стройные ноги в сторону. Она сопротивляется, что – то кричит, я напрягаюсь, что бы понять ее…
– Не надо…– кричит, ты же… ты только что…– накрываю ее рот ладонью, просовывая палец глубоко в рот, вынуждая сосать его.
И я смеюсь, лающим хриплым и надрывным смехом. Она, блядь, переживает, ведь я только что трахал Янку.
– Все верно, крошка,– хриплю ей в губы, умолчав о том, что с Янкой, презерватив мой верный спутник, чувствуя ее дрожь,– я только что трахал Янку, теперь твоя очередь. Ты же не просто так под дверью стояла.-
Подтягиваю ее распахнутые бедра ближе, впиваясь в нежные складки своим ртом. Ее сотрясает уже крупная дрожь, она бьется в моих руках как в припадке, а я пью ее, с наслаждением вылизываю сладость ее желания. Он фонтаном бьет мне в рот, унося разум, сотрясая все тело. В ушах яростный и нетерпеливый вой моего зверя, он подгоняет, требует… скорее, быстрее, яростнее, жестче.
И я ему не отказываю. Беру ее жадно, врываюсь в горячее податливое тепло, с удивлением ощущая ее ответный порыв, и не менее крышесносное желание. Мы в унисон стонем на всю округу, распластавшись на холодном деревянном столе посреди парка. Я с криком кончаю, но желание не проходит, чувствую ее оргазмы один за другим, яростно сокращающиеся мышцы лона, снова выбивают почву из- под ног. Жгучий коктейль, бурлящий в венах, прожигает сознание новой порцией болезненной потребности, и я переворачиваю ее на живот, подготавливаю ее для входа во вторую дырочку. Она правильно понимает, мои манипуляции, и приниматься вырываться из моих рук. Я удерживаю ее, кусая за шею, оставляя следы, и ту же зализываю. Мой язык скользит вниз по спине, и Ди снова начинает дрожать в моих руках, раскрываясь, сдаваясь на мою милость. Я осторожно вхожу в нее сзади, благо смазки достаточно. Замираю, чувствуя ее дрожь, глотая ее стоны. И мир ускользает от меня, оставляя лишь жгучее болезненное наслаждение, волнами обжигающее мой пах, расплавляя сознание.
Глава 17
Диана
Добравшись до комнаты, я ввалилась в нее, чувствуя, что моя душа навеки останется в той беседке. Скомкала ненавистный халат, и швырнула его в мусорное ведро. Оставшись обнаженной, прошла в ванную, рассматривая в зеркале в пол свое отражение. Тело сплошь в засосах и укусах, покрытое ссадинами от шершавой поверхности стола, и синяками от грубых рук Влада. Сердце предательски вздрагивало и замирало от вида этих отметин, губы опухшие, щеки пылают, а глаза лихорадочно блестят. Даже сейчас вспоминая, как он брал меня там, низ живота снова опалило тянущей сладкой болью. Перед глазами до сих пор, его лицо искаженное яростью и желанием, его широкие обнаженные плечи покрытие бронзовым загаром, золотая цепочка, блестящая тусклыми переливами на могучей шее. Я пыталась рассмотреть подвеску, но Влад словно почувствовал мой интерес, набросился на мой рот, сжигая в голодном бешеном поцелуе. Нет, он не целовал. Он сжирал, заглатывал мой язык, кусая и засасывая так глубоко, что я находилась все время на грани глубокого обморока от жгучего наслаждения.
Даже тогда когда взял меня там.
Когда я жила в дома Карима, он брал таким образом своих кукол, красочно расписывая тот день, когда он меня так же возьмет. Я тогда дрожала от страха и отвращения, мечтая чтобы этот день никогда не наступил.
С Владом же, я испытала немыслемое удовольствие, наплевав на стыд, раздавленная тоннами острейшего наслаждения. Снова вспоминаю, как дрожала в его руках, разводя ноги шире, как подчинялась сильным и властным рукам, возбужденная и смущенная одновременно, балансируя на грани нереальной остроты своего удовольствия.
К своему ужасу, я забыла о том, что в доме его ждала блондинистая стерва, и неподалеку от нас лежал без сознания Илья. И вспомнила о нем, лишь тогда, когда Влад, хриплым сорванным голосом поинтересовался, на это ли я рассчитывала, когда кралась как амбарная мышь к любовнику.
– Он так бы тебя трахнул, Ди? Ты бы так же сорвала глотку, крича от наслаждения? – Его слова столкнули меня туда, где я варилась все это время. На самое дно моей ничтожности.
– Скажи, Ди, чем вы занимались, оставаясь наедине наверху?– Хрипло выдавливает в самые губы, низко склонив голову, впиваясь глазами-кинжалами. – За лоха меня держали, трахаясь там как кролики?– Хватает меня за горло, перекрывая кислород, удерживая в плену темнеющих горящих глаз.
– Ты же знаешь… всегда знал…– выдавливаю, цепляясь в его руку, стремясь ослабить хватку.
Он вдруг отшвыривает меня в сторону, как использованную, и ненужную вещь, морща высокий красивый лоб, кривя чувственные, капризным изгибом губы в презрительной усмешке.
– Иди в дом, Ди. Твой хахаль больше не придет к тебе, можешь оставить свои порочные мыслишки при себе. Если уж тебе совсем невтерпеж будет, я могу оттрахать тебя, так сказать, по старой памяти.
И пряча глаза, поднимает с земли халат, накидывая его на мои плечи кончиками пальцев, словно боится прикоснуться, запачкаться.
Подталкивает к выходу, а мне захотелось так ему врезать, что аж зачесались ладони от бешенства, но я ухожу, с гордо поднятой головой, и прямой спиной, чувствуя, как он прожигает ее своим взглядом.
В душе бушует ураган, мысли скачут как блохи, обгоняя одна другую, но у меня сегодня нет сил, чтобы разбираться в себе. И приняв душ, я пообещала себя, как знаменитая Скарлетт О`Хара, что подумаю об этом завтра.
Утром, спустившись вниз, натыкаюсь на блонди, вольготно развалившуюся в гостиной на диване. Вся ее откровенная поза была рассчитана, конечно, на Влада, и при виде меня она скривилась, как – будто моль проглотила.
Я запустила кофемашину, подготовила чашку, стараясь не реагировать на ее пронзительный взгляд, разбирающий меня на молекулы.
– Доброе утро, – обронила девица,– тебе, видимо, не
