— Прошёл почти месяц от начала твоих занятий с Ридом, а я ещё ни разу не видел результатов этого обучения, — задумчиво сказал он.
— Вы же сами запретили упражняться в поместье, — быстро ответила я, запоздало сообразив, что от волнения снова веду себя невежливо.
Что ему мешало спокойно расспросить меня об учёбе в доме, когда я приносила подносы с кушаньями или смахивала пыль? Дома я была готова к расспросам, а сейчас, когда я спешила к себе, разочарованная очередной неудачной тренировкой и напуганная странным некромантом, советник Фоули застиг меня врасплох.
— Запретил, — согласился Мартейн, склонив голову и рассматривая меня. — А теперь хочу, чтобы ты продемонстрировала мне хотя бы одно заклинание.
— Хотя бы одно? — уточнила я, чтобы потянуть время.
Про себя я судорожно соображала, что же теперь делать. Признаться в том, что нам с Ридом до сих пор не удалось расшевелить мой дар? Не приведёт ли это к тому, что Рида оставят без работы? Советник и без того сердился на него по любому поводу. Попытаться повторить одно из упражнений сейчас, чтобы хозяин сам сделал необходимые выводы?
— Да, — кивнул он. — Одно маленькое заклинание.
Бежать было некуда. Я сняла с плеча сумку и положила её у фонтана. Заглянула в воду: мерцающее зеркало отражало огни садовых фонарей. На глубине плавно шевелили плавниками притихшие золотые рыбки. Мартейн Фоули, прищурившись, наблюдал за каждым моим движением.
Что ж, из всех вариантов у меня остался только один — опозориться. Впрочем, после истории с побегом и Джусом это вряд ли повлияло бы на мою репутацию. Мартейн убедится, что они с Адрианой зря тратят деньги на учителя, только и всего. Руки дрожали от стыда и волнения, не желая складываться в правильный жест. Я дотронулась до водной глади и прошептала формулу, которая должна была создать лёгкую волну. И ещё раз. И ещё.
— Безупречность заклинания — не главное, как и поза, — тихо сказал советник Фоули, стоя за моей спиной. — Дай руку.
Не дожидаясь, он перехватил мои пальцы, сплетая их со своими. Я замерла, когда Мартейн взял меня и за вторую руку, — само собой вышло, что я оказалась в его объятиях. Ни вырваться, ни остановить происходящее было невозможно. И тогда я чуть повернула голову и еле слышно сказала:
— Дар не просыпается во мне, он спит. Или миралит убил его. Не знаю…
— Глупая, дар нельзя убить, — прошептал он мне в ухо. — Только вместе с магом. А ты жива.
В эту минуту я была ещё как жива! Думала, что сердце выскочит из груди или разорвётся. И я так и не узнаю, каково это — творить заклинания.
— Попробуй снова, — сказал Мартейн.
И я, как во сне, схватила ртом воздух и выдохнула нужные слова, взмахнув обеими руками. Волна холодной воды поднялась выше наших голов и рухнула на нас сверху! Я вскрикнула от испуга, хотела освободить руки, но хозяин продолжал меня удерживать, отфыркиваясь от брызг.
— Так нечестно, это не моя магия! — запротестовала я.
— И твоя тоже!
Новый всплеск, удар водяного вихря в лицо — и вот уже мы оба мокрые с ног до головы. Ни единого шанса отскочить или увернуться от непокорной стихии! Мне одновременно очень страшно и внезапно — очень весело. Всё тело охвачено дрожью и покалывает мелкими иголочками, словно попавшая на кожу вода вдруг решила обратиться в кристаллики льда.
— Разверни ладони. — Мартейн выпускает мои пальцы и придерживает теперь только за плечи.
Не может быть, чтобы это был мой дар. Тейн просто играет со мной, а сам тайком пропускает через моё тело потоки магии! Вот только зачем ему это? Посмеяться над глупой рабыней?
Но что-то заставляет меня продолжать этот странный урок. В голове нет ни единой мысли, я сосредоточена только на одном — направить текущую сквозь меня силу, взметнуть новую волну, ещё больше и выше предыдущей! В какой-то момент я понимаю, что советник Фоули больше не касается меня. Я одна расплёскиваю воду из фонтана, не соображая пока, как направлять водяные потоки.
— Эй, там мои рыбки! — со смехом говорит Мартейн, лёгким взмахом заставляя воду успокоиться.
— У меня получилось, в самом деле получилось… — рассеянно повторяю я, разглядывая свои руки.
— Хорошо, что это была вода, — заметил советник, смахивая с лица крупные капли.
— Пожалуй, да, с огнём мне рановато баловаться.
Я потянулась к нему, хотела помочь отряхнуться, и он тоже потянулся мне навстречу и почти коснулся моих волос. А потом опомнился. В его сияющих весельем глазах промелькнуло смущение.
— Ты вся вымокла, Эли. Иди переоденься.
Волшебство, на несколько минут сделавшее нас сообщниками, рассеялось. Мартейн Фоули нахмурился, словно осознал, что вёл себя как подросток, а не как владелец целого острова.
— Иди, — повторил он и сунул мне в руки сумку. — Потом поговорим о твоих занятиях.
23
В комнате я собрала с подоконника несколько налетевших за день лепестков розы и плотно прикрыла окно. Мне нужно было удостовериться, что Тейн не прибегал к хитрости, находясь рядом со мной, что мой дар действительно проснулся. Разум требовал подтверждения случившегося чуда, но сердце… моё сердце подсказывало: всё получится!
Подсохшие лепестки легко зашуршали по поверхности деревянного стола, послушно закружились вслед за движением руки. Маленький воздушный вихрь сдул на пол верхние страницы моего будущего дневника. Теперь я могла не скрывать своей грамотности. В моей комнате поселились книги, которые принесла госпожа Адриана и одолжил Рид. Помимо учебников для школьников-магов и студентов первого курса Академии я раздобыла книгу сказок Веллирии и два потрёпанных любовных романа о рыцарях и принцессах.
Вот только когда теперь читать? Меня так и тянуло упражняться в заклинаниях. Вытряхнув на кровать весь учебный реквизит, я поочерёдно проверяла в действии всё, чему меня целый месяц пытался научить Рид. Выплёскивала воду из чашки и собирала её обратно, двигала и катала камешки, заставляла летать по комнате бумажных голубков. С огнём я решила повременить, но всё-таки не удержалась и поднесла пальцы к зажжённой свече, а потом медленно отвела в сторону. Пламя потянулось за рукой!
Завтра же обрадую Рида. Представляю, как он удивится изменениям во мне всего за одну ночь!
Я бросилась на кровать, обхватила подушку и зарылась в неё лицом. Щёки и губы пылали, глаза защипало от счастливых слёз. Мне нелегко было признаться самой себе: внимание Мартейна Фоули, его прикосновения и наше внезапное веселье у фонтана взбудоражили меня сильнее, чем проснувшаяся магия. Или нет, не так. Я не могла отделить одно от другого. Дар был прочно связан с запертыми в душе чувствами. И как только я ослабила бдительность — он вырвался наружу. Потому что рядом оказался тот, кого я люблю.
Он не считал меня грязной рабыней, которой попользовался проходимец, он словно вообще забыл о том, что я невольница. Собственность его жены. Я ненадолго почувствовала себя ученицей сильного и очень красивого магистра. С «хвантазиями» у меня всегда было хорошо.
