Я никогда не видела себя любовницей аристократа. Да что уж скрывать? И женой родовитого семейства я себя тоже не видела.
Я отвечала на поцелуй. Это был первый и единственный раз, когда я позволила себе слабину. Я отвечала так, будто от этого поцелуя зависела моя жизнь, в то время как пальцы мои впивались в темные волосы парня. Это все, на что он мог рассчитывать. Только сегодня. Только сейчас.
Ведь сумасшествие на то и сумасшествие, что всегда длится кратковременно. Страсть — это даже не свеча. Всего лишь лучина, что сгорает в одно мгновение. Мне нравился Ио, но не настолько, чтобы я потеряла голову. К счастью.
— Достаточно, — произнесла я, упираясь ладонями в чужую крепкую грудь.
— Так ты расскажешь мне, где была и что происходит? Ты ведь не невеста Вантерфула? И не убивала Фалдруда?
— Слишком много вопросов, — улыбнулась я, выравнивая сбившееся дыхание. — Я расскажу тебе лишь то, что посчитаю нужным. Так согласен?
— Я думаю, что у меня нет других вариантов, — смешливо улыбнулся он, рассматривая мои варежки.
Я так не считала. На мой взгляд, варианты всегда имелись для любой, даже самой патовой ситуации. Просто в список приемлемых они редко входили.
Я не позволила Ионтину взять меня за руку. Взобравшись на снежный трон вслед за ним, я осторожно поднялась по ступенькам, что вели к возвышению. Именно там, за маленьким окошечком, начиналась ледяная горка, по которой скатился Леукус.
Наверное, будь я одна, получила бы гораздо больше удовольствия от самого спуска, но все, о чем я могла думать, — это прикосновения Ио. Вниз с горки я съезжала впереди него, в то время как сам парень крепко обнимал меня, умудрившись губами коснуться моей щеки.
— Пли! — заорали мужским басом где-то совсем рядом, стоило нам оказаться под мостом.
Снежные снаряды тут же полетели в нас градом. Пригибаясь, пряча головы за капюшонами меховых плащей, мы с Ио кое-как добежали до центральных ворот академии. Как и обещал, Леу ждал нас именно там, но не один, а в компании.
А если еще точнее, огневик целовался с Риколой, чему лично я удивилась не слишком сильно. Вернувшись обратно в стены Академии Проклятых, я была вынуждена выслушать последние сплетни и новости. И если обо мне в моем присутствии студенты старались не говорить, потому как боялись быть поджаренными — слухи обо мне с каждым днем становились все абсурднее и абсурднее, то о других рассказывали более чем охотно.
Так я узнала, что в тот день, когда Леу так и не явился в контору, а я попала в цепкие лапы Астера Лугстара, парень задержался в кондитерской, которую именно в тот час решили посетить мои соседки. Собственно, именно с того дня огневик и заметил некромантку, а еще явно положил на нее глаз, чему сама девушка нисколько не препятствовала.
Я же искренне надеялась, что дело было не в банкротстве ее отца. Эти двое могли бы составить друг другу отличную партию при определенных обстоятельствах.
Кроме заметно изменившейся Риколы и все такого же невыносимого Леу у ворот нас встречали еще и Бет с Энаро. Эту парочку парой в прямом смысле этого слова было трудно назвать, однако я не могла не признать, что между ними то и дело вспыхивали искры. Даже сейчас они подчеркнуто стояли на почтительном расстоянии друг от друга, но при этом умудрялись участвовать в словесной перепалке.
— Лицка, ну-ка, скажи ей, что стихия огня сильнее стихии земли! — потребовал Ар, непримиримо сложив руки на груди поверх мехового плаща.
— Не собираюсь участвовать в ваших спорах! — выставила я вперед ладонь, тем самым делая вид, что отгородилась от друзей. — Эй, бессовестные, губы обветрятся!
— Завидуй-завидуй! — усмехнулся Леукус, пока Рикола как-то по-девичьи нежно пряталась у него на груди, скрывая наверняка покрасневшие щеки.
Рядом с Леу она расцвела и стала на удивление мягкой, другой.
— Так вы сейчас в город? — спросила некромантка, глянув на меня искоса.
И именно в этот момент я ощутила себя не в своей тарелке. Абсолютно все взгляды были обращены ко мне, что приносило дискомфорт и заставляло ежиться на холодном ветру.
От ответа меня спас Ионтин, осознавший, что мне неудобно отшивать друзей. Тем более после того, как я оставила их в неведении о том, жива ли, на целых полторы недели. Они и вправду расклеивали рукописные объявления по столице, пытаясь найти меня, и беспокоились обо мне, что было до невозможности приятно.
— В город, но нам троим срочно нужно в контору. Из-за метели нам пришлось отложить одно дело… — врал Ио, утаскивая меня через ворота.
— Да, очень срочное дело! — поддакнул Леу и быстро чмокнул Риколу в щеку. — Увидимся вечером!
Жаль, я не могла сказать того же.
Полторы недели моего отсутствия значительно отразились на моем новом расписании, как и раскрывшийся дар огня. Теперь официально я числилась первокурсницей на факультете огневиков и спешно пыталась нагнать программу, которая разительно отличалась от предыдущей. Если некроманты являлись скорее защитниками, то огневиков смело можно было назвать нападающими.
Они были воинами до мозга костей, и их обучение строилось именно на этом. Их муштровали, их бросали в самую гущу разборок, их таскали по всевозможным лесам, кишащим чудовищами, умертвиями и нежитью. Теперь, как и хотела, я стала одной из них. Моим напарником сделали не слишком удачливого Энаро, но…
Никто и не подумал избавить меня от занятий по некромантии. Каждый день, возвращаясь в особняк куратора Вантерфула после пар, я была вынуждена делать не только домашние задания, но и нагонять все, что пропустила, особое внимание уделяя книгам по темному дару.
Да, кое-что совершенно не изменилось: Истолу по-прежнему приходилось обучать меня лично. И чаще занятия с ним приносили куда больше пользы, чем все пары за день.
— Лицка, не спи, — подтолкнул меня в спину Леу, которому уже надоело стоять на холоде.
Тот момент, когда Ио поймал карету, я просто-напросто пропустила, вспомнив неприятный разговор с магессой Вантерфул. Эта женщина, как и многие, не верила в то, что ее сын является моим женихом, но в отличие от остальных говорила об этом открыто. Не нравилась ей моя кандидатура в роли невестки, в чем она прямо призналась.
— Только дай мне повод, девчонка, — произнесла она медленно, словно протяжно. — И я тут же отчислю тебя из академии.
— Я буду стараться, директор Вантерфул, — вполне двусмысленно ответила я с улыбкой, освобождая кресло в ее кабинете. Но как и всегда не удержалась от колкого ответа, разозлившись на «девчонку»: — Или мне лучше называть вас мамой?
В последующие два дня преподаватели словно взбесились, и что-то мне подсказывало, что это было только начало. Меня гоняли по заклинаниям, меня ставили в поединки, меня заставляли пересказывать на парах целые главы.
Узнав про это — не от меня, — Истол ничему не удивился. Он посчитал, что преподаватели в своем праве и подобная встряска лишь пойдет мне на пользу. Правда, заниматься со мной стал усерднее, отчего лично мне уже хотелось выть.
