не тебя.
Хочу положить на землю, что бы она подпиталась, но Анабель, на удивление, сильно цепляется в ворот моей футболки и открывает полностью белые глаза. У нее нет радужки и зрачков. Она смотрит на меня.
— Я буду первая. Он заберёт меня.
Каким-то загробным голосом говорит она и обмякает.
А меня начинает трясти ещё больше. Что это? Видение? Скорее всего.
— Не отдам, не отдам, — судорожно шепчу я пока укладываю ее.
Ком стоит в горле и из меня вырываются хрипы, я аккуратно поправляю ей одежду и волосы. Не знаю зачем, но делаю все это на каком-то автомате. Не могу остановить себя, ведь она лежит, но ничего не происходит.
— Бель, — сиплю я, — Возьми силы, возьми их у земли и травы. Возьми.
Я как одержимый, с гулко бьющимся сердцем, пытаюсь достучаться до нее. Но ничего. Она все такая же неподвижная и горячая. Ее лихорадит и меня тоже. Кажется, я сейчас лягу рядом с ней.
Телефон несколько раз падает, пока я пытаюсь набрать номер Ани.
— Ей плохо, — все что я могу сказать, перед тем как он выпадает окончательно.
Кажется, проходит целая вечность, перед тем как во дворе появляются два волка. Могли бы и перенестись. Где-то на краю сознания мелькает мысль, что Эв потратил много энергии, но я быстро отбрасываю это.
Я злюсь. На них, что так долго, на Бель, что не берет силу, на себя, потому что беспомощный и не могу ничего сделать.
Я не слышу, что говорит парочка, я их не вижу. Я вижу только лицо Анабель, над которым склонился и покрываю поцелуями.
Страх мечется по всей грудной клетке и не собирается уходить, что бы дать мне хоть немного подумать.
А потом нас троих отбрасывает об Анабель.
Словно сквозь туман я вижу, как ее обволакивает черный дым.
Я кидаюсь к ней, но меня не пускает барьер, вижу двух волков, которые пытаются пробиться, но и у них ничего не получается.
В груди буря, намного больше, чем за барьером. Одежда и волосы Бель развивается от ветра. Мое сердце сжимается, когда я вижу как темнота окутывает ее полностью. И кажется перестает биться, когда она исчезает и на ее месте остаётся пусте место.
**
Во двое дома стоят трое.
Бурая волчица легла и закрыла лапами глаза, она скулит и, кажется, плачет. Ее сестра пропала, а она не понимает, что ей делать. Ей хочется прямо сейчас бежать и рвать глотки врагам. Хочется всех наказать. Но куда бежать она не представляет. Да и боль, что рвет ей сердце, не даёт двигаться.
Над Бурей стоит огромный черный волк, что рычит на землю, где только что лежала девушка с пшеничными волосами, так похожая на его пару. Он тоже рычит от бессилия, ведь он чувствует боль своей истинной как свою. И своя боль была бы не так сильна, как боль любимой. Он тыкается носом ей в бок, лижет лоб и уши, показывая что он рядом, он с ней и разделяет все, что та чувствует.
А на месте где только что лежала Бель, такая любимая и желанная, стоит на коленях демон. Его крылья опустились, рога горят пламенем, а в глазах черная пустота. По рукам стекает кровь, но он не замечает ее, как и физическую боль. Он нанес себе множество ран и ожогов, пока пытался пробраться через защитный барьер.
Взгляд демона ничего не выражает, а лицо отрешенное. Внутри его грудной клетки огромная черная дыра, пустота, что засасывает его. И если он не возьмёт себя в руки, поддавшись отчаянию, он пропадет.
Абсолютно голый Эванс садится перед ним на колени.
— Только попробуй, — рычит он, — Приди в себя!
**
В гостиной горело несколько торшеров. На диванах и креслах сидели люди. Все в полном молчании. Родственники и близкие люди Анабель собрались все вместе, здесь так же были и родители с братом Ани.
— Это я виноват, — тихо прохрипел Андрей.
Где-то сбоку послышался рык, но он быстро стих. Демона кажется плитой придавило и спасет его только одна мышка. Только кто бы эту мышку саму спас?
Большинство находящихся здесь — это группа поддержки и клуб переживающих за девушку которую похитили. На самом деле они и сделать ничего не могут, а уж в тыл врага их никто не пустит.
— Ты где был, истинный, почему не спас ее? — шипела свекровушка Бель.
— А муж ее где был? — не дал ответить Алларику Михаил, пробасив в ответ.
— А что бы он смог сделать? Если даже они ничего не смогли, — сама спросила, сама ответила.
— Это не отменяет вопроса. Ты где был, Андрей? Что вообще происходит? Почему ты виноват? — рычал, как настоящий медведь, Михаил.
Сам отец девушки снова вскочил со стула и начал расходовать. Усидеть на месте ему было сложно, он в жизни так не волновался, как сейчас.
— Это не имеет никакого значения сейчас, — тихо сказала Аня, которая сидела на полу и облокачивалась о сетку. Рядом с ней был и Хольд.
— Не имеет, просто мне интересно, что же происходит в жизни моей дочери.
— Я ушел… — быстро сказал Андрей и зажмурился, — Я ушел от нее. Я всё исправлю, я не знал, что она так отреагирует… Я всё исправлю, — Аня на это рассмеялась. Ведь муж Бель серьезно думал, что она плохо чувствовала себя из-за потери его.
— Только попр-робуй, — грозный рык прошел по комнате. Алларик встал, по его венам побежала тьма, глаза заволокло, а на голове выступили рога, — Только попр-робуй к ней подойти. Я голову твою снесу с плеч.
Он черной дымкой мгновенно перенёсся к Андрею и возвышался над тем. Демону действительно очень сильно хотелось, что-нибудь сделать с этим мужичком. А что если Анабель действительно страдала по нему? И ночью не спала, потому что того дома не было. Вдруг так и есть? Но, кажется, у демона кончилось терпение. Когда он найдет Бель, он заберёт ее себе и не выпустит пока
