разреветься. То и дело глаза на мокром месте и это начинает жутко раздражать. Раздражает все вокруг. И эта жалость в глазах родителей так же бесит.
— Так, — в дом заходит отец. — Все улажено. Документы будут готовы в течение нескольких дней.
— Я хочу уехать как можно быстрее, — заявляю с поселившейся досадой. Не хочу ждать.
— Вер, — отец присаживается рядом. — Ты можешь, конечно, уехать, если тебе очень хочется. В Италии как раз Ника с Артемом. Марк через пару дней тоже вернется.
— Не хочу его видеть. Я сразу же сниму квартиру. Куда направят, сказали? — вижу папку в руках отца, которую он не торопится мне отдать.
— Да, тут адрес института.
— Так дай мне, — протягиваю руку к документам.
— Вер, — папка замирает в воздухе в его руке. — Я очень рад, что ты получишь образование тут, — машет пластиком перед носом. — Но я не рад, что все так сложилось и ты с таким настроем уезжаешь от нас.
— Пап. Я справлюсь. Обещаю. И не подведу вас с мамой, — получаю мягкую одобрительную улыбку от родителя, и адрес института оказывается в моих руках. — Я сейчас же забронирую билет.
— Дерзай, Кнопка.
Во второй половине дня приезжает Машка.
— А кот? Ты сказала, что он его вернул, — возмущенно оглядываю подругу.
— А он передумал, хоть и принес его.
— Решила оставить кота себе так и скажи, — фыркаю в ответ и забираюсь на постель с ногами.
— Ты знаешь, а мне его жалко, — вдруг выдает подруга.
— Марса? — удивленно вскидываю брови, не понимая девушку.
— Нет, Рому. Может, позвонишь ему? — Машка склоняет голову на бок и сканирует меня своим пристальным взглядом. Пытается прочувствовать, что я в этот момент ощущаю.
— Ты снова заболела? — она точно издевается надо мной. — Все, понимаешь. Он сам сказал, что наши дорожки разошлись. Может ему противно осознавать, что спал с сестрой друга? — все же больно это произносить.
— Ты интересная такая, Вера! — восклицает Машка и резко поднимается со стула. — Ты. Его. Обманула, — чеканит каждое слово.
— Я понимаю. Это что-то смертельное? Это что-то страшное? Да, я не назвала своего имени. Но чувства то были настоящими. И-и-и, — дыхание сперло и я снова почувствовала упадок сил. Все мое рвение что-то изменить разом рухнули. — И я не врала что люблю, что чувствую. Я была настоящей. А теперь, — выдыхаю с сожалением, и смахивая слезинку, одиноко скатывается по щеке. — А теперь я знаю точно, что ничего для него не значу. Поэтому я уезжаю. А когда вернусь, надеюсь, все изменится. И больше его я не увижу.
Билеты взяты на вечерний шестичасовой чартерный рейс Москва-Рим. Италия меня ждет с распростертыми руками. В течение недели будут готовы документы о переводе и поступят в универ. Там за неделю как раз обоснуюсь, и буду готовиться к новому учебному году.
— Поедешь меня провожать? — спрашиваю Машу, а та отрицательно качает головой.
— Прости, но не могу, если не хочешь море слез и столько же соплей, прости за прямоту, — обнимает меня.
Прощаемся с подругой. В ее взгляде вижу, что она не довольна моим решением и вообще моими поступками.
С родителями всю дорогу до аэропорта проводим в тишине. Оба молчат, лишь переглядываются. Мама держит меня за руку, словно боится меня отпускать. Но я уже не маленькая девочка. Должна справиться.
— Как прилетишь, позвони мне, обязательно, — дает напутствия мама, все время обнимая и целуя.
— Ма, я все поняла.
— Ника тебя встретит, — поправляет прядку волос, которая непослушно падает на глаза.
— Мам, пап, я вас люблю, — обнимаю любимую мамочку, а затем отца, с которым замираем на мгновение. — Я вас люблю. Вы самые лучшие.
Объявляют начало регистрации на рейс, и я ухожу, оглядываясь на родителей. Папа обнимает маму, которая обеспокоенно смотрит мне вслед и машет рукой.
Воздушный поцелуй в их сторону, и я теряюсь в толпе уезжающих пассажиров.
Но мне снова слышится словно меня зовут, но оглянувшись встречаюсь только с недовольными пассажирами торопящимися на регистрацию…показалось скорее всего.
Мое место в самолете у иллюминатора. Пристегиваю ремень по просьбе бортпроводников и замираю, наблюдая, как машина отрывается от взлетной полосы, воспаряя ввысь к облакам.
Слезы наворачиваются на глазах. Вот и все. Теперь во всем этом стоит большая и жирная точка. Нет больше той прежней Веры, влюбленной как дурочка.
Да кому я вру?
Я все та же. Люблю. Но кому это нужно? Вот именно, никому. От этого чувства одни проблемы. Так что хватит. Баста. Сюда я вернусь только с багажом новых знаний и полная решимости строить свою жизнь с нуля.
Глава 37. Роман
Прошло три года…
Будильник негромко вибрирует на прикроватной тумбе, и я с сожалением открываю глаза. Новый день, новые заботы, в которые с трудом окунаешься и втягиваешься. И так по кругу.
Сползая с постели, стараюсь не разбудить девушку и направляюсь в душ. Мельком смотрю на себя в зеркало, проводя ладонью по небритым щекам, и включаю воду. Снова возвращаюсь к своему отражению в зеркале, пока спускается вода в душевой.
На носу серьезный контракт. И я должен выглядеть с иголочки. Нужно бриться, как бы ни хотелось. Вздыхаю с сожалением и захожу под теплые струи воды.
— Ром, — уже почти вышел, но девушка все-таки проснулась и вышла меня проводить. — Ты снова убегаешь не попрощавшись.
— Не хотел тебя будить, — натягиваю улыбку и подхожу ее поцеловать. — Я снова опаздываю. А еще домой, Марса покормить и переодеться.
— Сдал бы ты его уже в приют, — фыркает девушка и дует щечки, складывая руки на груди.
— Этот вопрос закрыт. Не сдам. Он мой друг, а друзей, сама знаешь, не сдают, не предают, не отдают, — подхватываю свою рабочую сумку и открываю входную дверь, оборачиваюсь на ее голос.
— Я сегодня с девочками в клуб. Ты со мной? — провокационный вопрос. И она уже знает на него ответ.
— Нет, отдохни без меня с подружками. Я кстати завтра вечером тоже занят. У коллеги день рождение. Обязан быть. Приглашение в бар. Может ты со мной?
— У вас там мужская компания, я не впишусь. Да и не интересно слушать вашу болтовню о нас. Тогда до воскресенья? — тянется поцеловать, и я подставляю щеку.
— Будет время — напишу.
— Ну да, — хмыкает она и закрывает за мной дверь.
Тороплюсь домой. Последние полгода живу на два дома, а точнее квартиры. Появилась девушка. Но как ни странно она с Марсом невзлюбили друг друга. И это действительно странно, потому что думал, что девушки и животные всегда находят общий
