Книга По ту сторону экрана - Татьяна Миненкова

— Вас он желает допросить лично, вы же были помощником Лазарева. Очевидно, к вам у него и вопросов будет больше.

— Хорошо, — кивнула я, еще раз неуверенно оглядев творящийся вокруг бардак, в которым всем было явно не до меня. — Я поеду.

Искать кого-то из нашего отдела, чтобы сообщить об уважительности причин своего отсутствия на рабочем месте было бессмысленно. Поэтому в сопровождении Серегина я спустилась на подземную парковку и села в темно-синий служебный Фольксваген, где следователя уже дожидался водитель.

— Прокопьев, который будет вас допрашивать, крайне неприятный тип, — предупредил Серегин, когда мы выехали на дорогу. — Кроме того, он имеет старые счеты с Лазаревым, еще со времен его работы у нас. И именно на ваш допрос он возлагает большие надежды.

— Почему? — с видимым безразличием откликнулась я. — Вряд ли я сумею рассказать вашему Прокопьеву что-то интересное.

— Он не наш, — усмехнулся Серегин. — У него свои интересы, в том числе личные. Если хотите знать, я буду только рад, если Денис сумеет выкрутиться из этой ситуации. Я был еще стажером, когда он уволился из следствия, предпочтя адвокатуру, и до сих пор отношусь к нему с огромным уважением. Краевые специалисты держат информацию о его деле втайне от всего нашего отдела, поскольку некто и без того успел вовремя слить Лазареву информацию о задержании.

Говоря об этом, он усмехнулся так, словно прекрасно знал этого «некто». А я вспомнила о коротком смс, которое Денис прочел, прежде чем вчера неожиданно поцеловать меня.

— И неужто вы совсем ничего не знаете? — недоверчиво спросила я, ответив на его лукавую улыбку.

— Кое-то знаю. Что Денис отказался от адвоката, решив защищать себя самостоятельно. Что в допросе он указал на наличие у него алиби на момент хищения. Что суд отказал в удовлетворении ходатайства следствия об обыске у вас дома, поскольку обыск в квартире Дениса ничего не дал, и что теперь вы и офис бюро — единственная надежда Прокопьева найти доказательства его причастности. Поэтому будьте с ним осторожнее.

Я благодарно кивнула, понимая, что он не обязан был мне этого рассказывать, но отчего-то все же рассказал.

— Спасибо.

И остаток пути до следственного комитета просто смотрела в окно на пролетающие мимо дома, пытаясь продумать тактику собственного поведения на допросе.

Краевой следователь Прокопьев, судя по табличке на двери, предпочел расположиться в кабинете заместителя начальника следственного комитета по городу, что уже кое-что о нем говорило. Серегин, проводивший меня к нему, напоследок шепотом пожелал мне удачи и поспешно ретировался, пока я оглядывала просторное помещение с длинным столом в форме буквы «т», во главе которого меня и ждал тот, кто расследовал дело Дениса. Я сразу узнала в нем мужчину, которого встретила вчера в подъезде с предложением стать понятой.

— Здравствуйте, Ева Сергеевна, — довольно протянул Прокопьев, растягивая гласные, и, отодвинувшись от монитора рабочего компьютера, потянулся, словно долго сидел в неудобном положении. — Кто же знал, что вчера это были именно вы? Представьтесь вы, вряд ли вам удалось бы сбежать так просто.

— Так и вы не представлялись, — ответила я, пожалуй, слишком смело, с учетом обстоятельств. — И до сих пор этого не сделали.

Он усмехнулся, словно моя неожиданная дерзость его только позабавила.

— И правда, пора исправить это досадное упущение. Следователь Прокопьев Игорь Владимирович. И куда это вы вчера так спешили, интересно знать?

Я пожала плечами. Версия, которой я собиралась придерживаться во время допроса, была продумана мной еще по пути, вот только действовать нужно было очень осторожно, чтобы в моих словах не возникло никаких противоречий с тем, что ранее мог сказать ему Денис.

— Домой спешила.

Прокопьев жестом указал мне присесть на один из стульев у стола, располагавшийся так, чтобы во время допроса я оставалась в поле его видимости.

— Неужто так не хотели поддержать вашего начальника во время обыска, о котором он заранее знал?

Словно «начальника» он выделил интонацией так, будто подозревал, что нас с Лазаревым связывали иные отношения. Но, даже учитывая то, что со вчерашнего дня это было близко к истине, я не собиралась ему об этом сообщать.

Игорь Владимирович, а дорос уже начат? — ехидно полюбопытствовала я. — Просто, насколько мне известно, сначала вы должны были выяснить мои анкетные данные, потом разъяснить мои права, а потом уже задавать вопросы. Вам не кажется, что что-то пошло не так?

Прокопьев прищурился и сверкнул глазами, выдавая собственное раздражение:

— Да уж, чувствуется Лазаревская «школа». Быстро же вы от него дурных привычек понабрались. Если будете и дальше, как он, цепляться к каждой букве бессмысленного формализма, мы с вами не поладим.

Вообще-то я и не собиралась с ним ладить. К тому же, сравнение с Лазаревым мне лишь привычно польстило и даже немного придало решительности, которую я теоретически должна была растерять после этих завуалированных угроз. Закатив глаза, проговорила философски:

— Что есть любая юридическая деятельность, как не «бессмысленный формализм»?

Он прищурился и с хмурым видом побарабанил пальцами по столешнице.

— Что же, раз вы настаиваете, Ева Сергеевна, давайте соблюдать установленный порядок. Для начала мне нужен ваш паспорт, — он протянул узкую сухую ладонь и я передала ему паспорт, который, зная о необходимости его предъявить, предусмотрительно приготовила заранее. — И я с удовольствием разъясняю вам ваши права, которых у свидетеля не то, чтобы много: заявлять ходатайства и отводы и приносить жалобы. И не забывайте об обязанностях — являться на допрос, и говорить на нем правду, иначе можете занять место рядом с тем, кого так рьяно защищаете по статье за дачу ложных показаний.

Фыркнула, поняв, что разыграть безразличие и беспристрастность, как я планировала, не выйдет. И пока Прокопьев заполнял анкетную часть протокола, продумывала новый план, пытаясь предугадать его слова.

Первым вопросом оказался банальный о наличии у меня юридического образования, а потом, о том, как долго я работаю в S — они не вызвали никаких проблем, но потом он перешел к тому, что его действительно волновало.

— Что же, Ева Сергеевна, давайте начнем, — потер следователь ладони друг о друга. — Какие отношения связывают вас с Денисом Лазаревым?

Ёшкин кодекс, если бы я сама это знала. После вчерашнего ответить на этот вопрос стало еще сложнее, но, понимая, что придется, произнесла:

— Нормальные. Деловые.

— И к вашему предыдущему начальнику вы тоже нередко ездили домой по выходным?

Ага, консьержка разболтала. Придется учитывать и это.

— А разве это законодательно запрещено?

— Я попрошу вас не отвечать вопросом на вопрос. И говорить четко по