рядом со мной в постели. Я чувствовала себя одинокой, хотя вернуться в свою собственную комнату было именно тем, чего я хотела.
— Мы постоянно ссоримся, почти каждый раз, когда пытаемся поговорить. Если и есть чувства, то это просто похоть. Я знаю, что это все.
— А как насчет утра после нападения на отель? — Внезапно спрашивает Ана. — Ты не знала, все ли с ним в порядке, верно? Итак, что ты чувствовала по этому поводу?
Я почувствовала облегчение от того, что он не был мертв. И смущена тем, почему он пытался спасти меня. Но я не хочу говорить это вслух. Я не хочу признавать, что какая-то часть меня, возможно, хочет такого мужа, которого мне навязали, что я, возможно, действительно хочу попытаться наладить отношения. Что наш разговор позавчера вечером дал мне небольшое представление о том, как это могло бы выглядеть, если бы у нас был настоящий брак, и это не было ужасно. Я продолжаю получать эти небольшие проблески того, какой могла бы быть моя жизнь, как росла бы моя дружба с Катериной, как мы с Лукой могли бы извлечь максимум пользы из этой ситуации. Но этому никогда не суждено было стать настоящим браком. Нас всегда будут останавливать какие-то вещи, тот факт, что у нас никогда не может быть детей, первая ночь, которую мы провели вместе, женщины, которые, я уверена, всегда будут преследовать Луку, и знание того, что он за мужчина, когда его нет со мной дома, то, что он делает для своей работы. Вещи, от которых я выиграю, потому что я живу в этом доме и трачу его деньги. Я не могу поверить, что он когда-нибудь будет верен или что он когда-нибудь станет кем-то иным, чем он есть сейчас… холодным и жестоким человеком, в котором в неожиданные моменты вспыхивает теплота.
— Мне было все равно, — говорю я категорично, прилагая все возможные усилия, чтобы это звучало так, как будто это правда. — Единственное, о чем я беспокоилась, это о том, что случится со мной, если он умрет.
Я точно знаю, когда слова слетают с моих губ, что это неправда. И, глядя на лица Катерины и Аны, я не думаю, что они мне тоже верят.
СОФИЯ
К тому времени, как мы все заваливаемся в одну из гостевых комнат, на гигантскую кровать размера "king-size", которая более чем подходит нам троим, мы накачаны дайкири и вином, объелись кексов и совершенно измотаны. Через некоторое время разговор отклонился от моих напряженных отношений с Лукой и вернулся к свадьбе Катерины и чаще всего, к ее предстоящей брачной ночи. У Аны было много советов, которыми она могла поделиться, и к тому времени, как мы прикончили две бутылки вина, мы все больше и больше смеялись с каждой нелепой историей, которой она делилась о своих подвигах с мужчинами, с которыми встречалась.
Было приятно видеть, как Катерина смеется. Эта ночь завершилась именно тем, на что я надеялся, отвлечь ее от горя и дать ей шанс расслабиться и насладиться чем-то в свадьбе, которая была так драматично перенесена. Это также позволило нам отвлечь ее от мыслей о том, что Франко, вероятно, делал на своем собственном мальчишнике. Лука не сказал мне, куда именно они направлялись, только то, что это было за пределами страны и что они летели на частном самолете.
Она упомянула об этом всего один раз, прежде чем мы быстро сменили тему, но я видела выражение ее глаз. Она могла бы сказать, что не любила его, что она приняла его таким, какой он есть, как и все другие эти мужчины, но я могла бы сказать, что мысль о том, что Франко развлекается с кучей других женщин, вероятно, трахает их и делает бог знает что в какой-то другой стране, беспокоила ее.
Лука, вероятно, делает то же самое. Большую часть ночи мне удавалось не думать об этом, но теперь, когда я лежу в ступоре, вызванном вином и глазурью, на дальней левой стороне кровати, внезапно образы Луки в каком-то далеком месте с повисшими на нем великолепными женщинами заполняют мою голову. Я пытаюсь оттолкнуть их, но все, о чем я могу думать, как только в моей голове появляется первый образ, это Лука, лапающий какую-то супермодель, Лука, склоняющий ее над кроватью, Лука, обнаженный и запутавшийся в простынях с тремя или четырьмя женщинами одновременно. Я вспоминаю, как он дразнил меня этим точным изображением несколько недель назад, сейчас кажется, что это было миллион лет назад, и от этой мысли у меня в животе возникает неприятное чувство.
Я не могу ожидать, что он будет соблюдать целибат, если я его не хочу. Если я продолжу отказываться спать с ним. Но… мысль о том, что он дразнит какую-то другую женщину так, как он это делал со мной, о том, что он целует кого-то другого с такой же страстью, заставляет меня хотеть разрыдаться. Это даже больше не просто ревность, это глубокое, щемящее чувство печали, почти, как если бы…
Как будто я начинаю в него влюбляться.
Я зажмуриваю глаза, пытаясь не думать об этом. Если я буду думать о чем-нибудь другом, мне удастся заснуть. Я пытаюсь сосредоточиться на звуках города снаружи, слабо доносящихся через окно, или на звуках шагов Джио и Рауля по коридору, когда они совершают свой обход по пентхаусу. Верные словам Катерины, они проделали замечательную работу, сливаясь с толпой всю ночь. Я даже не заметила, как они появились через некоторое время, но я действительно чувствую себя в безопасности.
Лука зашел так далеко, чтобы обезопасить меня. Действительно ли это только потому, что он пытается сдержать обещание, которое было дано для него? Просто из-за собственного эго и потребности защитить то, что принадлежит ему? Или в этом есть что-то более глубокое, то, как, кажется, думают Ана и Катерина, что могло бы быть? Часть меня хочет в это верить. Но что, если я ошибаюсь? Что, если я позволю себе начать падать, и он разобьет мне сердце?
Он все еще в моих мыслях, когда я засыпаю. И я не могу избавиться от него, даже во сне.
Я снова в его постели, обнаженная под черными простынями, и я чувствую тепло его тела позади своего, когда он скользит ко мне, его пальцы скользят по моему горлу, когда он убирает волосы с моего лица. Его губы пробегают по моей челюсти, спускаются по задней части шеи, и их прикосновение к моему затылку заставляет меня дрожать. Он скользит рукой по моему бедру, вниз, между ног, так что его пальцы касаются складки моей киски, и я вздрагиваю,
