Книга Повороты судьбы - Кристина Французова

— Добрый день, не торопитесь, я подожду, — решила быть вежливой в ответ.

— Так, так, — женщина надела очки в тонкой золотистой оправе, которая добавила её лицу утончённости, — что ж беременность подтвердилась. Вкупе со вчерашним осмотром, исходя из моего опыта, срок вашей беременности около 4 недель.

— Какая беременность? Я не могу быть беременной, я же вам говорила о полном предохранении, — мой голос невольно повысился, проявляя раздражение.

— Милая девушка, — доктор сняла очки и начала гипнотизировать меня своими умными глазами, — вот анализ крови, — для наглядности потрясла листом бумаги в воздухе. — Здесь не может быть сомнений — вы беременны. Срок ещё очень маленький, поэтому я предположительно ставлю 4 недели. Более точный срок установим на последующем УЗИ, если вы решите вести беременность в нашей клинике.

— Какая беременность, какое УЗИ? Я не могу быть беременной, это невозможно, — под конец мой голос становится похожим на шипение, руки вновь зашлись в противной мелкой дрожи.

Скрипнули ножки стула, цокот каблучков, звон стекла. Доктор Элиза подошла вплотную ко мне и поднесла к моему лицу стакан.

— Выпейте воды Жанна, маленькими глотками. У вас просто стресс на неожиданные новости. Всё будет хорошо.

Пока я послушно пила воду, доктор вдруг приобняла меня за плечи, приговаривая: — Не волнуйтесь. Всё образуется, вот увидите.

Эта внезапная поддержка со стороны малознакомого человека дала мне возможность взять под контроль подступающую истерику.

— Спасибо, я в норме, — протянула Элизе Абрамовне опустевший стакан. Руки мои почти перестали дрожать, — я, пожалуй, пойду.

— Идите Жанна, — доктор сжала в моих руках бумаги с результатами, — если у вас возникнут какие-то вопросы, вы всегда можете обратиться ко мне.

— Я поняла, до свидания, — стремглав выскочила из кабинета. Мне жизненно необходимо остаться одной, прямо сейчас. Я не могу и не хочу никого видеть.

Рванула в привычный сквер возле дома и села на первую попавшуюся пустую скамейку. «Как же так?» Эта мысль крутилась в моей голове как музыкальный трек на бесконечном повторе. Сам факт моей беременности никак не приживался в моем сознании. Я вспомнила о бумагах, переданных мне врачом. И погрузилась в их изучение. Только перечитав несколько раз от начала до конца, я потихоньку начала осознавать: «Я беременна».

Всё-таки моя самоуверенность в стопроцентном предохранении сыграла со мной злую шутку. «Вот тебе и следующий урок Жанна. Самоуверенность до добра не доводит». Почему же я в тот единственный раз близости с Игорем без должной защиты даже ни капли не засомневалась, и мысли не возникло, что всегда нужно помнить о последствиях? Да потому что привыкла во всём полагаться на Игоря. Он своим бескомпромиссным поведением установил наши отношения в рамках: он мужчина — он принимает решения. А я дурочка безголовая с радостью согласилась. И что в итоге? Он принял решение уехать на заработки, бросив меня одну, не принимая во внимание мои чувства и желания. Ведь у него даже мысли не возникло посоветоваться со мной по этому поводу. Ну конечно, он мужчина — ему виднее. А мне как женщине, уготовано смиренно принять и понять. Ха, не бывать этому! И вот непостижимым для меня образом вся моя боль, тоска и обида брошенки, превратилась в злость и негодование. Как же так, мы живём в современном мире, а не в каменном веке, чтобы так обращаться с женским полом. А я «святая простота» угодила в типичную ловушку махрового шовиниста.

Странно, но всего пару дней назад воспоминания о поступке Игоря причиняли мне нестерпимую боль. Я, то погружалась в однотонное серое марево безучастности ко всему окружающему миру в попытке убежать от страданий, то рыдала крокодильими слезами от обиды и непонимания «за что?», разрывающих моё сердце.

А сейчас новость о моей беременности будто осенила меня дыханьем феминизма. И теперь действия Игоря представлялись мне в ином свете. Он просто вёл себя со мной так, как ему удобно. Подстраивал меня исключительно под его желания и потребности, приправив всё это громкими словами о любви, на деле оказавшимися обычным пустословием.

Поэтому, более не раздумывая, я достала телефон и набрала номер Игоря…. Ответом мне стали длинные гудки. Отправила ему несколько сообщений, в социальные сети в том числе, с просьбой срочно перезвонить по очень важному для него вопросу. Сделала ещё несколько звонков — безрезультатно. Да, дела…. Задумалась, как же мне найти парня, который решил со мной расстаться. Он ведь наверняка будет думать, что я звоню с целью вернуть его и наши отношения. Не найдя ответа на этот вопрос дала себе установку: «Что ж поживём — увидим. Панику разводить рано».

Надо задуматься о более насущных вещах — как мне вечером объясниться с мамой. Буду надеяться, что из дома с позором она меня не выставит. И пора задуматься о принятии самого главного решения, которое возможно изменит всю мою будущую жизнь — что мне делать с беременностью. Откровенно, я не была готова стать матерью. Я сама ещё не до конца вышла из-под родительской опеки, и отношения с Игорем строились по принципу ведущий-ведомый. Поэтому я не представляла, как смогу выносить беременность и затем воспитать маленького человечка в гордом одиночестве. Это надо бросить учёбу в университете или же оформить академический отпуск. Надо устроиться на работу — со школьным аттестатом это затруднительно. Я была уверена, что мама не станет взваливать на себя бремя по уходу за новорождённым. Деньги на одежду, памперсы, коляски. Где всё это я буду брать? Боже, что же мне делать! Мне самой только исполнится девятнадцать лет, я ещё сама недавний ребёнок. Теперь уже паника о предстоящих девяти месяцах беременности, родах и последующем воспитании малыша давила на меня со всех сторон. Я к этому не готова, нет. Наверно стоит дождаться реакции мамы.

— Жанна ну как же так! — мама орала на меня уже битый час. Лилька, не выдержав скандала, удрала на улицу. — Ты ещё сама ребёнок: твоя учёба, твоя карьера — всё насмарку.

Сжимаю голову в попытке унять стук молоточков в висках и пытаюсь оправдаться:

— Я это и сама понимаю, я сама планировала развиваться в карьерном плане, ты же знаешь это не хуже меня. Но так случилось. Для меня случившееся — такая же неожиданность, как и для тебя. Вернее, даже больше чем для тебя. Мы предохранялись, всегда! Я и подумать не могла, что такое произойдёт.

— Подумать