не думала, а может стоило. Жизнь в Престоле сильно отличается от Дарбурга. Да и жизнь аристократов — любимая тема для пересудов во всей стране.
— Спасибо за вашу заботу и дальновидность, — наконец признала я, понемногу оттаивая.
Фин распахнул передо мной двери и склонился, галантно приглашая войти внутрь. Комната освещалась свечами скорее магического происхождения, это было заметно по разноцветным отблескам пламени. Комната было обставлено небогато, но очень уютно. Первым делом в глаза бросился письменный стол у окна и только потом я заметила мягкий диван и столик перед ним, заставленный разными лакомствами. Похоже, намерения Фина сблизиться были более чем серьезны.
До моего слуха, в последнее время очень чуткого, донесся звук закрывающейся двери. Стало быть, что горничная Марта уже ушла, оставив нас двоих наедине. Мне бы впору было подумать о предстоящей близости с женихом и выпавшем шансе наладить мосты, а голова, будто назло, была занята мыслями о бедной женщине. Есть ли флигель для прислуги за домом? Возможно, я его просто не заметила. Или же она каждый раз пешком возвращается в город? Путь не такой уж и близкий для натруженных ног.
— Смотреть на вас одно удовольствие, мисс Шелли, — напомнил Фин о своем присутствии. — Особенно, когда вы такая задумчивая. Расскажите, что занимает ваши мысли?
Я присела на диван с ним рядом, тщательно расправила складки юбки и выпрямила спину, прямо в духе лучших завсегдатаев чайного клуба. На деле же просто тянула время.
— Так много теплых воспоминаний связано с этим маленьким городком. Спасибо вам за возможность проведать родных.
Фин накрыл мою ладонь своей и улыбнулся.
— В последнее время я все чаще стал наведываться в эти места, так что о разлуке с родителями вам печалиться не стоит.
Я повернула голову в его сторону, проявляя интерес к его словам.
— Вы выросли в поистине чудесном месте. Дарбург, не побоюсь этого слова, колыбель природы, и здесь прекрасные охотничьи угодья, перед соблазном которых сложно устоять. Я искренне рад, что моя будущая супруга разделяет мое мнение и сможет меня сопровождать.
Я скромно потупилась, как полагается благовоспитанной мисс, тщательно обдумывая его слова. Конечно же, мне было приятно. Как говорят в народе, каждая лягушка хвалит свое болото, а уж когда это делает кто-то другой — совсем другая песня. Вдобавок сердце согревал призрачный шанс находиться рядом с супругом вдали от любопытного носа тетушки Элоизы. Как знать, может быть в этом доме я буду чувствовать себя хозяйкой.
— Позвольте вас угостить, — галантно произнес мужчина. С большой хрустальной вазы он взял ярко красную ягоду клубники, обмакнул ее в шоколад и поднес к моим губам. Фин явно не скупился на деньги, желая мне понравиться. Ягоды, фрукты, пирожные, чего только не было на нашем импровизированном застолье. Я послушно приоткрыла рот, принимая угощение.
— Невероятно вкусно, — похвалила я старания жениха.
— Вы можете обращаться ко мне по имени и без лишних формальностей, — снова удивил меня этот мужчина. — И я был бы очень признателен за взаимный жест с вашей стороны. — Фин посмотрел мне в глаза и неожиданно быстро и пылко произнес: — Я очень стараюсь сблизиться с тобой, Шелли.
Его слова, лишенные приевшегося аристократического лоска, тронули меня гораздо больше всех его приготовлений.
— Я считаю, это замечательная идея, Фин, — его имя, без привычного статуса, необычно споткнулось на языке, но я сгладила ситуацию за показной скромностью.
Фин улыбнулся в ответ и вдруг потянулся к моему лицу, коснулся пальцем уголка губ.
— Шоколадная крошка, — поспешил он объяснить свои действия. Я замерла в его руках, стараясь не шевелиться, в то время как он начал медленно наклоняться ко мне. Несложно было догадаться зачем.
Хотела ли я этого? Первое любопытство я успешно утолила с Киланом. Проверять целуется ли Фин так же хорошо было не особо интересно, но еще более бессмысленно — оттягивать неизбежное.
Его губы мягко коснулись моих и… я стиснула челюсть как тиски, а от напряжения кровь запульсировала в висках. Время мучительно замедлило свой ход, продлевая сцену самого нелепого поцелуя в моей жизни.
Фин отстранился первым, на его лице не было ни грамма смущения. Вероятно, принял мою неуклюжесть за неопытность. Мои щеки горели огнем, мне даже не надо было смотреть в зеркало, чтобы убедиться в этом.
— Наверное, ты устала с дороги? — пришел мне на помощь Фин, в то время как я отвернулась к стене, пряча эмоции.
Сердце постепенно усмиряло свой ход, прекращая отбивать чечетку. А взгляд перестал метаться, выцепив странный коврик. Шкура лежала за диваном и раньше я ее не замечала. Она выглядела чужеродной в этой милой комнате. Два стеклянных глаза прожигали насквозь, шрам на медвежьей морде и широко раскрытая пасть, демонстрирующая клыки. Жуть…
— Мне что-то нехорошо, — сказала я, ни капельки не соврав. Взгляд с трудом удалось оторвать от шкуры на полу. И даже отвернувшись, я видела перед собой два безумных глаза. Бррр…
— Этот медведь напал на меня в лесу неподалеку и я подстрелил его, обороняясь, — от Фина не укрылось мое внимание. — Хорошо, что сам жив остался с таким огромным противником.
Да, действительно, размеры животного поражали. Крупный хищник. И этот шрам почему-то казался знакомым. Я старалась не думать о нем и все равно мысли раз за разом возвращались к этому медведю. Неожиданно для самой себя в душе поднялось отвращение. Я захватала ртом воздух, стараясь отдышаться. От несчастной шкуры мне слышался тяжелый смрад или всему виной было разыгравшееся воображение.
Фин проводил меня в мои покои, где я почти сразу забылась тревожным сном. Мне снились кошмары всю ночь. Я бежала по ночному лесу, за моей спиной раздавался рев и уже было слышно тяжелое дыхание моего преследователя. Я все бежала и бежала, с ужасом замечая, что не сдвигаюсь вперед ни на сантиметр.
Утром я опять сказалась больной, будучи совершенно разбитой и невыспавшейся. Фин с легкостью мне поверил. Сам он уехал по своим, как обычно неотложным, делам, а я осталась одна. Марта уже вернулась в дом и шумела на кухне. Пожелав развеяться, я решила выглянуть в сад. Вовремя, надо признать.
Как раз в это время к дому подъехал небольшой фургон, на котором красовалась эмблема лучшей пекарни города. Марта вышла навстречу водителю, которым, к моему удивлению, оказался сам мистер Курц. Сверившись с нашей мастерицей на все руки, он извлек из фургона поднос со свежей выпечкой и хлебом и помог ей отнести его на кухню, минуя главный вход.
— Доброе утро, мистер Курц, — я вышла из своего укрытия, когда
