– Мэдди, я хочу сказать тебе что-то очень важное. – Он наклонился и участливо посмотрел ей в глаза. – Что случилось, Мэдди?
От его вопроса, заданного таким ласковым тоном, она едва не расплакалась. Черт побери, даже с Фрэнсисом ей было не так просто заговорить о своих затруднениях.
– Лина попала в беду. Она... – Голос Мадлен перешел в шепот. – Ее забрали в полицию за кражу из магазина.
– О Господи... Это я во всем виноват!
– Что?
– Давай-ка, подброшу тебя в полицейский участок. – Он обнял ее за плечи и повел с крыльца.
На ходу Мадлен успела захлопнуть дверь, позволяя Фрэнсису вести себя в сторону гаража. Но через несколько шагов она поняла, что следовало бы все делать иначе. Во время ее стычек с Линой она столько раз позволяла Фрэнсису подставлять дружеское плечо, брать на себя львиную долю ее забот. Пора уже было самой начать справляться со своими трудностями. Быть не только стротим доктором, но и сильной женщиной.
Мадлен внезапно остановилась.
Фрэнсис взглянул на нее.
– Мэдди?
– Я должна все это распутать сама, без твоей помощи, Фрэнсис. Я ее мать.
– Хорошо, я оставлю мой портлендский телефон. Мадлен подняла к нему лицо и ласково пригладила рукой его непокорные волосы.
– Сегодня же вечером позвоню и сообщу, как все прошло.
– Обязательно? – спросил он, не глядя ей в глаза. В его голосе чувствовалось сильное волнение.
Мадлен коснулась кончиками пальцев щеки Фрэнсиса, вынуждая его посмотреть на нее. Когда их взгляды встретились, она увидела слезы у него на глазах. Это весьма смутило Мадлен.
– Я что-то не то сделала?
Он секунду помолчал, затем сжал ее руку и покачал головой.
– Нет. Я просто... Голос его прервался. – Сегодня Лина зашла ко мне. Я очень огорчил ее.
– Ох, Фрэнсис... – она попыталась выдавить на лице хоть подобие улыбки. – Это я, Фрэнсис, именно я огорчила ее.
– Не будь жадной, Мэдди. На сей раз и я приложил к этому руку.
Она поколебалась.
– Не знаю, может, тебе и вправду поехать со мной? А, Фрэнсис?
– Нет, она твоя дочь, тебе и распутывать все это дело. А кроме того, мне уже пора. Четыре пары молодоженов нуждаются в наставлении, которое им может преподать только их холостой священник. – Фрэнсис иронически улыбнулся и покачал головой.
Мадлен хотела было еще что-то добавить, но не знала, что Фрэнсис хотел бы сейчас услышать от нее, не понимала, как ей вести себя с ним сейчас. В первый раз они стали словно бы чужими друг другу.
– Поезжай осторожно, – сказала она, не найдя никаких других подходящих слов.
– Разве я всегда не езжу осторожно?
Она кинула выразительный взгляд на помятое крыло его машины. Фрэнсис коротко улыбнулся.
– Ладно, поеду, пока ты совсем не раскритиковала мои водительские способности. Удачи тебе.
Она понаблюдала за тем, как Фрэнсис, пригнув голову, нырнул в свой старенький потрепанный «фольксваген» и завел двигатель. Машина, громко тарахтя, двинулась по узкой дороге, свернула за угол и скрылась из глаз. Вот она и опять осталась одна.
Глядя на пустую улицу, Мадлен тихонько вздохнула. Фрэнсис, ее Фрэнсис, чистая душа, Фрэнсис, который так любил ее и Лину, так стремился к тому, чтобы сделаться частью их жизни. Подчас она забывала о том, как легко ранить этого человека.
Сожаление и грусть охватили ее. Вот и опять она сделала неверный шаг.
Но ничего, она постарается все исправить.
Как только Фрэнсис вернется из этой своей поездки, она сделает так, чтобы он как можно скорее позабыл обо всем, что произошло меж ними сегодня.
В Ювенайл-Холле было полно народа. Люди, как муравьи, торопливо пересекали комнату в разных направлениях, разговаривая и энергично жестикулируя на ходу. Пол в помещении был выложен кафельной плиткой, стулья из пластика коричневого цвета стояли вдоль стены. Большинство этих стульев сейчас пустовало, на некоторых сидели какие-то люди. Вид у них был такой же взволнованный, как и у Мадлен. Посередине комнаты за массивным рабочим столом восседала блондинка: она отвечала на телефонные звонки, время от времени кивком головы указывая некоторым посетителям, куда им следует идти.
Мадлен казалось, что все обращают на нее внимание. Она прошла через весь холл и подошла к столу.
Женщина за конторкой посмотрела на нее и произнесла:
– Привет.
Мадлен пришлось говорить громко, чтобы перекричать шум вокруг.
– Я пришла, чтобы забрать свою дочь, Лину Хиллиард. Женщина посмотрела какие-то списки на столе.
– А, кража из магазина. Ее случаем занимается Джон Спенсер из службы социальной помощи. Он в 108-й комнате. Это туда: по коридору, вторая дверь направо.
Мадлен пришлось пробираться через толпу. Она шла, прижимая к груди сумочку^! стараясь не встречаться ни с кем глазами. Уже подходя к 108-й комнате, она так испугалась, что не представляла, как будет вести разговор. Мадлен пришлось немного постоять у двери, переводя дух, затем она постучала и вошла.
В комнате за громадным и неуклюжим металлическим столом сидел молодой негр. Стены кабинета были выкрашены в коричневый цвет, три стаканчика с остывшим кофе выстроились в ряд перед сидящим. При появлении Мадлен он оторвался от бумаг и поднял голову.
– Чем могу быть полезен?
– Я доктор Мадлен Хиллиард, мать Лины Хиллиард. Он понимающе кивнул, перебрал бумаги, лежавшие не столе, и, вынув одну из кипы, положил перед собой.
– Садитесь, пожалуйста, доктор Хиллиард. Мадлен подошла к маленькому металлическому стулу черного цвета и села на самый его краешек.
Несколько секунд он изучал бумаги перед собой, затем взглянул на Мадлен и улыбнулся.
– Ваша дочь – настоящая злючка!
– Увы.
– Детектив, работающий в магазине «Сэйвмор драгз», поймал ее за руку, когда она пыталась вынести из магазина какую-то косметику. Он все видел на видео, в магазине установлены камеры. Хотите посмотреть запись?
Чепуха, Лине вовсе не нужна была никакая косметика... Мадлен отлично понимала, почему девочка сделала это. Мать не выполнила своего обещания, и Лина решила отомстить таким образом.
– Нет, не хочу.
– Ну и отлично. А то бывает, некоторые родители никак не могут поверить, что их дорогие детишки способны на что-то нехорошее. – Он отъехал вместе с креслом от стола и поднялся. – Вот так, собственно, обстоят дела. Поскольку с ней такое случилось впервые, администрация аптеки склонна замять это дело.
Мадлен вздохнула с явным облегчением. Но не успела она и слова сказать, как Спенсер продолжил:
